Ухилянты

Вброд и вплавь

Белый день. Парковку супермаркета в закарпатском селе Великий Бычкив отделяет от речки Тиса несколько десятков метров и ограждение из колючей проволоки. По Тисе проходит государственная граница Украины. На той стороне — Румыния. Река неширока, уж точно не Днепр. Но течение мощное, воронка на воронке, острые камни.

Человек в обычной одежде внезапно делает рывок через проволоку в воду под возгласы случайных очевидцев, которые и сняли видео. Его сносит течение, накрывает с головой. Человек барахтается, выбиваясь из сил: даже в летний зной, не то что ранней весной, Тиса обжигающе холодна. Пловец, вне сомнений, в рубашке родился: он не идет на дно, а совершенно обессиленный выбирается на противоположный берег.

Известно и продолжение истории. Украинца встретили румынские пограничники, дали сухой теплый плед, напоили чаем, повезли оформлять как беженца. Именно такого отношения к беглецам от войны требуют международные конвенции. Хотя если бы мужчину задержали на родном берегу, максимум, что ему грозило бы, — не срочная отправка в штурмовую часть на Донбасс, как пугают десятки анонимных телеграм-каналов, но лишь административный штраф от 3,5 до 8,5 тысяч гривен (примерно 82–198 евро) за попытку незаконного пересечения государственной границы. (Я пересказываю злой и остроумный видеорепортаж Богдана Кутепова в «Украинской правде».)

Статистики, скольким мужчинам призывного возраста, то есть от 18 до 60 лет, удалось успешно совершить подобный заплыв, не существует в силу понятных причин: они у пограничников не отмечались. Зато Госпогранслужба Украины периодически официально информирует об утопленниках, обнаруженных с начала большой войны в зоне ответственности Мукачевского погранотряда, на речном участке границы. Последние сведения: известны уже двадцать девять трагических случаев. Иные к главному поступку своей жизни готовились основательно: покупали гидрокостюмы и резиновые плоты. Другие бросались в воду без плавсредств и документов, но заплатив немалые деньги проводнику из местных за указание условного брода: спрос родил бизнес-предложение. Финал оказался одинаково печальным.

Куплеты, которые звучат в видеорепортаже, — «Міг би жити, не тужити, утікав, щоб не служити. Ой ти Тисо, річка Тисо, ти життя мого завіса» ( «Мог бы жить не тужить, убегал, чтоб не служить. Ой ты Тиса, речка Тиса, ты жизни моей занавес») или «Ой, не пливіть, хлопці, та й через Тису, там вас чекає сам дідько лисий» («Ой, не плывите, хлопцы, да через Тису, там вас ждет сам лысый черт») — вдруг накрывают ледяной волной. Ровно десять лет назад погибших на Майдане хоронили под пронзительную народную песню из этих же мест: «Пливе кача по Тисині»…

Автор мастерски входит в собирательный образ тех, кто считает мобилизацию нарушением своих гражданских прав, включая основное — право на жизнь. Итак, типовой набор аргументов и заявлений ухилянта, то есть уклониста:

— Не создан для войны. Не буду там эффективным. Я люблю Украину, ее степи, поля, пока еще наши… Кто ж будет любить, если меня не станет? 

И потом: кто будет держать экономический или культурный фронт? А ТЦК-шники (сотрудники территориальных центров комплектации, бывших военкоматов. — Прим. О. М.), прокуроры, полиция почему не на передовой? И вообще, пусть сначала дети депутатов пойдут повоюют!

В европейском тренде

Общественное мнение в Украине, если брать абсолютные величины, ухилянтов презирает. Но при переходе на частности выясняется: презирает не до такой степени, чтобы пребывание в тылу для мужчин призывного возраста стало равносильно бесчестью. Далеко не все из этих мужчин собираются форсировать Тису, давать взятки должностным лицам, способным ухудшить до максимума (по документам) их физическое или ментальное здоровье, срочно вступать в брак с многодетной женщиной, лучше с инвалидностью, получать липовую бронь, то есть отсрочку от мобилизации, как незаменимый спец на предприятии критической инфраструктуры, и так далее.

Что-то потенциальным ухилянтам подсказывает: власть постарается и дальше балансировать между теми, кто сейчас держит фронт, и их родными, обывателями, не рвущимися исполнять конституционный долг, но злопамятными, когда дело доходит до выборов, и структурами ЕС. Ведь курс на Евросоюз остается для страны в приоритете. А европейский обыватель, статистика не даст соврать, тоже в массе своей не готов воевать лично, даже если его, обывателя, страна подвергнется вторжению. Так что в этом смысле украинские ухилянты, можно сказать, в тренде как пацифисты и гедонисты.

В Великобритании лишь 20% мужчин в возрасте от 18 до 40 лет видят себя добровольцами, 27% согласны пойти по призыву, а 30% вообще откажутся от службы. В Германии в конце минувшего года лишь 17% опрошенных заявили о готовности защищать свою страну.

А теперь вспомним, что сразу после широкомасштабной агрессии показатель готовности украинцев взяться за оружие составил 41%.

Западные исследователи отмечают: несмотря на введенное военное положение, Украина демонстрирует значительные успехи на пути развития демократии, тогда как Россия квалифицируется как жесткая автократия. Значит, стихийные (либо замаскированные под стихийные) выступления против «людоловов» (такими пытаются представить сотрудников ТЦК) возможны. Разгонять силовыми методами митинги вряд ли станут, репрессии исключены.

За два с лишним года большой войны в обществе выработались определенные правила поведения. Можно вслух поносить артистов шоу-биза, спортсменов или других известных персон, которые под шумок «нырнули» в правильном направлении, оказавшись в Европе в статусе беженцев. Но нельзя, не принято интересоваться у друзей и знакомых, в чьих семьях есть взрослый сын или зять (нестарый муж, сват, брат), почему они до сих пор не в армии. Политес не велит. В последние месяцы наметилась еще одна тенденция, когда фейсбучные мужчины призывного возраста идут в атаку на женщин: «А ты почему не служишь? У нас по Конституции равные права!» При этом женщин, которые пошли на фронт добровольно, в украинской армии хватает.

«Броневики» в очереди

Закон о новом порядке мобилизации и прохождении воинской службы так долго и мучительно плыл в Раде к своему окончательному варианту, что по дороге растерял часть принципиальных положений. И всё равно тем, кто «не рожден для войны», документ кажется драконовским.

С начала мая у ТЦК вдруг выросли очереди военнообязанных. В Киеве они особенно заметны. Так же здесь стояли в конце февраля — в марте 2022-го, когда оружие раздавали по предъявлению паспорта, а российская ствольная артиллерия со стороны курортного пригорода, Ирпеня, добивала до жилых кварталов столицы. Но нынешние очереди иного свойства. Большинство стоящих в них имеют право на отсрочку от службы, а еще часть — так называемые «броневики» — те, кто получил бронь. Спешат документально подтвердить факт: им армия практически не грозит.

Перечень условий, подтверждающих право на отсрочку и бронь, весьма длинный («Новая-Европа» рассказывала о них еще на этапе подготовки законопроекта). Также отсрочка полагается руководителям министерств, их заместителям, руководителям органов госуправления, народным депутатам, судьям, сотрудникам органов военного управления, СБУ, дипломатам, специалистам кибербезопасности…

Зато закон исключает возможность уклоняться от призыва во время мобилизации путем поступления в вуз для получения второго или третьего высшего образования и упраздняет отсрочки сотрудникам предприятий, учреждений и организаций Министерства обороны. Студенты вузов и учреждений профтехобразования, которые обучаются очно, и преподаватели, работающие не менее чем на три четверти ставки, не подлежат призыву. Женщин тоже не мобилизуют.

Упомянутый закон вступает в силу 18 мая. С этого момента начинается отсчет шестидесяти дней, отведенных для уточнения персональных данных. Надо явиться с документами, предоставить информацию об адресе проживания, указать актуальный номер мобильного и электронной почты. Гражданам, оказавшимся за границей, поможет электронный кабинет призывника, военнообязанного или резервиста. Кабинет, обещают в Министерстве обороны, будет доступен с 18 мая: загрузи в приложении App Store или в Google Play, следуй инструкциям и не нарушай.

Время пошло!

Какие санкции применят к тем, кто персональные данные всё же не уточнит? Для находящихся вне Украины мужчин после дедлайна, то есть 16 июля 2024 года, ограничат консульские услуги. Например, они смогут оформить паспорт лишь после того, как уточнят персональные данные. Недисциплинированным «внутренним» военнообязанным выпишут штрафы и запретят управлять автотранспортом — правда, только после решения суда. Причем если машина для ухилянта не роскошь, а единственный законный источник доходов, то суд не наложит запрет.

Ну и, наконец, право в течение двух недель подать апелляцию на судебный вердикт остается в силе. Норму из первой редакции законопроекта (автоматическое внесение в Единый реестр должников и как следствие блокирование платежных карт и невозможность проводить операции с недвижимым имуществом — допустим, продать либо купить квартиру) исключили.

Повестку военнообязанному вручает представитель ТЦК лично, из рук в руки — никаких «бросить в почтовый ящик» либо «отправить на электронную почту». Вариантов повестки три: для уточнения учетных данных, для прохождения медкомиссии, мобилизационное распоряжение. Призывной возраст снижен с 27 до 25 лет. Но во время проведения мобилизации все мужчины в возрасте от 18 до 60 лет обязаны носить при себе военно-учетный документ и предъявлять его по требованию представителя ТЦК или полицейского.

Неявка по повестке для обновления данных или для прохождения медкомиссии грозит только административной ответственностью. Уголовная наступает после неявки по мобилизационному предписанию, так называемой боевой повестке: статья 336 УК Украины, наказание в виде лишения свободы на срок от трех до пяти лет.

Срочная служба в Украине упразднена, вместо нее — базовая военная подготовка, в частности, в вузах. Она обязательна для всех студентов. В новом законодательстве отсутствует термин «ограниченно годен». Те, кто имели подобный статус, должны на протяжении девяти месяцев повторно пройти медицинское освидетельствование.

Один из самых болезненных моментов: в законе не предусмотрена демобилизация после 36 месяцев службы по решению Ставки главнокомандующего (этот пункт был в первоначальной версии документа). 

Одновременно утвержден пакет денежных поощрений и компенсаций: 50 процентов компенсации первого взноса по ипотечному кредиту по специальной жилищной программе, дополнительные премии после первого и после второго года пребывания в армии. Семьям погибших при выполнении воинского долга гарантированы выплаты в размере не менее 15 миллионов гривен (около 350 тысяч евро по курсу).

Быть или не быть

— Послушай, я не ухилянт, — говорит добрый знакомый, и сомневаться в его искренности нет оснований. Этот человек регулярно и много донатит на ВСУ, работа айтишника дает возможность. — Да, у меня не хватило духу пойти добровольцем или рекрутом, признаю. Но я не стану прятаться от повестки, честно, — продолжает он. — Были проблемы со спиной, позвоночная грыжа. Занимаюсь с реабилитологом, готовлюсь морально. Всё же сорок пять лет… Прошел курсы тактической медицины, сдал на сертификат. Семью успокаиваю, настраиваю на то, что придется ожидать и терпеть. И таких, как я, много. В бега не брошусь. В будущее смотрю открытыми глазами, хоть ничего легкого там не видно.

Мой знакомый — человек трезво мыслящий. О несправедливости, когда состоятельная часть общества продолжает демонстрировать, что индульгенцию от призыва можно получить вне медицинских показаний, знает. О большой доле «советчины» в армии знает. Об усилиях российской пропаганды в направлении срыва мобилизации знает. Очередной нарратив — «Ну и дал Запад оружие. Так оно само не стреляет, а дураков, готовых умирать за власть Зеленского, больше нет!» — выныривает в соцсетях, как бедный пловец в Тисе. Но ведь и правда, на третьем году кровопролитной и разрушительной войны с Россией за украинскую государственность, быть ей дальше или нет (а вопрос стоит именно так!), страна могла физически надорваться?

«В ближайшее время будут созданы дополнительные десять бригад ВСУ. Часть из них должна быть развернута для того, чтобы стоять на защите Киева», — цитирую свежее интервью командующего Сухопутными войсками, генерал-лейтенанта Александра Павлюка в The Economist. В этом же издании выходили резонансные статьи экс-главнокомандующего ВСУ Валерия Залужного, теперь, после отставки, посла Украины в Великобритании и Северной Ирландии. 

Павлюк принял командование Сухопутными войсками в феврале нынешнего года. В момент, когда новый закон о мобилизации завис в Раде, а важный пакет военной помощи от США забуксовал в Конгрессе. Но сейчас он настаивает, что главной проблемой Украины по-прежнему является нехватка артиллерии и бронетехники, а не солдат. Поскольку американская помощь только начинает поступать к линии фронта, россияне бросают всё боеспособное «железо» на недостаточно оснащенные украинские войска. «Критическая фаза войны настанет в ближайшие два месяца», — утверждает генерал-лейтенант.

Такое заявление, прежде всего, рассчитано на западную аудиторию — Киев имеет мобилизационный потенциал. И тут Павлюк не ошибается: да, имеет. Хватит ли политической воли поставить этот потенциал в строй, станет понятно в ближайшее время.

Киев