Об аресте журналиста Игоря Ильяша белорусы узнали 22 октября из видео, опубликованного телеграм-каналом силовиков. Это их любимое развлечение: перед тюрьмой отвезти человека в уже известный своими интерьерами кабинет ГУБОПиКа и вынудить говорить на камеру: «Я, такой-то, задержан за…»

Игорь говорит на видео, что с мая 2017 по июль 2021 года был журналистом телеканала «Белсат» и в разное время давал интервью изданиям, которые были признаны экстремистскими формированиями, за что и задержан. В подводке к видео силовики написали: «Данный польский журналист-шпион вместе с женой занимался содействием экстремистским формированиям и сбором сведений для иностранных разведок. Подельница уже давно сидит за экстремизм и измену государству, а муж до сих пор был на свободе, потому что его деятельность тщательно документировалась. Устраняем эту вопиющую несправедливость».

Из этой подводки уже можно сделать выводы, по каким статьям задержан Игорь Ильяш: содействие экстремистской деятельности и, вполне возможно, учитывая «сбор сведений для иностранных разведок», измена государству. Жена Игоря, журналистка Катерина Андреева (Бахвалова), находится за решеткой с 15 ноября 2020 года. Ее арестовали во время стрима с акции памяти Романа Бондаренко, насмерть забитого силовиками в собственном дворе 12 ноября. Катя и ее коллега Дарья Чульцова вели прямой репортаж для телеканала «Белсат» с балкона одной из квартир, окнами выходящей в тот двор. Силовики уже ломали дверь, а Катя оставалась в прямом эфире.

Сначала девушек отправили на семь суток по административной статье «Участие в несанкционированном мероприятии», затем перевели в СИЗО и в феврале судили по «народной» статье 342: «Организация действий, грубо нарушающих общественный порядок».

Приговор — по два года обеим.

Тогда, в феврале 2021 года, многим еще казалось, что каратели запугивают из последних сил, режим вот-вот рухнет, и на приговоры реагировали раздражающей теперь фразой: «Они не будут столько сидеть!» Дарья Чульцова отсидела от звонка до звонка и вышла. А Катерину за несколько месяцев до освобождения этапировали в СИЗО из колонии и предъявили обвинение в измене государству. Новый приговор — восемь лет и три месяца. В чем суть обвинений, неизвестно до сих пор. Впрочем, Игорь Ильяш наверняка знает: он ездил к Кате на длительное свидание, а там есть возможность поговорить — хотя бы шепотом, чтобы не услышали вертухаи и не записали микрофоны.

В том снятом силовиками видео Игорь подчеркивает, что был сотрудником «Белсата» до июля 2021 года. Всё правильно: в том июле сайт и соцсети «Белсата» суд Железнодорожного района Гомеля признал экстремистскими, а затем и сам телеканал был признан экстремистским формированием. Именно летом 2021 года режим Лукашенко окончательно уничтожил независимые медиа в Беларуси, и те, кого не посадили, либо бежали, либо ушли из профессии.

К слову, уход из профессии тоже ничего не гарантирует: журналистка из Гомеля Лариса Щирякова, тоже раньше сотрудничавшая с «Белсатом», после очередного допроса в ГУБОПиК 18 февраля 2022 года публично объявила об уходе из профессии. Она занялась фотосессиями в национальных костюмах, поступила на психологический факультет и надеялась, что теперь ее оставят в покое. Но в декабре того же года ее задержали и приговорили к трем с половиной годам лишения свободы.

Игорь Ильяш ушел с «Белсата», чтобы ждать Катю на свободе. Чтобы привозить в колонию передачи и ездить на свидания. И говорить о Кате. В феврале прошлого года в интервью проекту «Палітвязынка», помогающему женщинам-политзаключенным, Игорь рассказывал, как ездил к ней на длительное свидание. Катерина просила привезти несколько платьев, косметику, красивое белье. Игорь готовил для нее тортилью с курицей и овощами.

На милицейском видео Игорь Ильяш говорит, что давал интервью ресурсам, которые в Беларуси признаны экстремистскими формированиями. Вероятнее всего, именно это и стало формальным поводом для его задержания. В интервью Игорь рассказывал о Кате. Но и это в Беларуси состав преступления.

Такое уже было: Дарья Лосик, жена политзаключенного журналиста и блогера Игоря Лосика, оказалась за решеткой в октябре 2022 года за то, что дала интервью «Белсату» после свидания с мужем. В обвинении говорилось, что в том интервью Дарья «позиционировала себя как супругу политзаключенного. Она дала личную негативную оценку государственным органам, к компетенции которых отнесено осуществление уголовного преследования и отправление правосудия. При этом сообщила, что ее супруг не совершал уголовно наказуемых деяний и осужден незаконно».

Дарью приговорили к двум года лишения свободы. А в июне нынешнего года государственное телевидение выпустило в эфир интервью с ней в женской колонии. Лосик кляла на чем свет стоит мужа-негодяя, который поставил телеграм-канал выше собственной дочери, и говорила, что уже развелась с ним и даже вернула себе девичью фамилию. 3 июля Дарья вышла из колонии по помилованию. Больше о ней никто не слышал.

Теперь родственники политзаключенных уже не разговаривают с журналистами. Это слишком опасно. Скажешь, к примеру, что у родственника в колонии испортилось зрение, — и сядешь на несколько лет. Адвокаты тоже перестали быть носителями конкретных имен, фамилий и голосов: их тоже в Беларуси сажают. Так что скупую информацию о том, что происходит с политзаключенными, теперь можно получить только от бывших заключенных, которые вышли на свободу и выехали из страны. Политзеки, которые освободились, но не уехали, молчат и мечтают о том, чтобы о них все забыли, потому что любое упоминание, любое привлечение внимания может стать детонатором нового уголовного дела.

Когда стало известно о задержании Игоря Ильяша, у многих снова возник вопрос: так почему же он не уехал, зачем оставался в Беларуси? Это самый сложный в мире вопрос и самый сложный в мире выбор. Можно вспомнить брестчанина Андрея Шарендо, который в июне 2021 года бежал из-под домашнего ареста по лесам и болотам, ночью, через белорусско-литовскую границу, опасаясь, что его обнаружат. Его жене Полине Шарендо-Панасюк тогда уже вынесли приговор. Останься Андрей под домашним арестом, приди в суд — получил бы срок. И сыновья Славомир и Стах достались бы государству. Так что Андрей Шарендо спасал детей, а у Игоря и Кати детей еще нет, и Игорь предпочел остаться, чтобы возить жене на длительные свидания красивые платья. Впрочем, за четыре года им предоставили только одно длительное свидание, хотя по уголовно-исполнительному кодексу их должно быть три в год. И когда они увидятся снова, теперь не сможет сказать никто.

В июне в Нью-Йорке на кинофестивале Трайбека показывали художественный фильм «Под серым небом». Это фильм об Игоре и Кате, история их любви и разлуки, снятая режиссером Марой Томкович. Похоже, пора снимать продолжение.