В середине сентября на страны Центральной и Южной Европы обрушился «Борис». Итальянская метеослужба назвала шторм популярным в России именем, однако никакого политического намека в этом не было: имена европейским штормам, как и тропическим циклонам, присваиваются в алфавитном порядке, в соответствие с подготовленными заранее списками.

Последствия этого сильнейшего ливня, который сопровождался порывистым ветром и не прекращался несколько дней, оказались для Европы драматическими. Количество осадков превысило среднее значение для сентября в пять раз, в результате чего из берегов вышли крупнейшие реки региона: Дунай, Эльба, Одер, — и их многочисленные притоки. Были затоплены десятки городов и поселков в Австрии, Чехии, Венгрии, Польше, Румынии, Словакии, Хорватии и Италии. Десятки тысяч людей были вынуждены спешно покинуть дома, 26 человек погибло.

По оценке рейтингового агентства Morningstar DBRS, расходы страховых компаний на компенсацию ущерба от «Бориса» могут достичь 1 млрд евро. Представитель страхового брокера Gallagher Re называет еще более значительную сумму: от 2 до 3 млрд евро, — и добавляет, что шторм может стать одним из «самых дорогостоящих климатических событий в Центральной Европе за всю историю наблюдений».

Самый быстро нагревающийся континент

Еврокомиссар по кризисному управлению Янез Ленарчич связал произошедшее с последствиями изменения климата. Он поставил наводнение в Центральной и Южной Европе в один ряд со случившимися почти одновременно сильнейшими лесными пожарами в Португалии и назвал всё это «новой нормой», с которой европейцам придется иметь дело в ближайшие десятилетия.

— сказал Ленарчич, выступая перед депутатами Европарламента.

Международная команда ученых из World Weather Attribution — академического сообщества, занимающегося изучением экстремальных погодных явлений, — доказала тезис Ленарчича эмпирически. Сопоставив траектории движения воздушных масс и показатели атмосферного давления в зоне бедствия с количеством выпавших осадков, исследователи пришли к выводу: сверхобильные осадки в центрально- и южноевропейском регионе были вызваны предшествовавшими этому рекордно высокими температурами в Средиземноморье.

Минувшим летом поверхность Средиземного моря нагрелась до максимальных за всю историю наблюдений величин: его медианная дневная температура достигла 28,9°C. На некоторых участках от Барселоны до Тель-Авива исследователи фиксировали превышение нормы для этого времени года на 3–5°C. Так, у берегов египетского города Эль-Ариш на Синайском полуострове была зафиксирована температура в 31,96°C.

В итоге теплые, напитанные влагой воздушные массы пересекли Альпы, пронеслись с юго-запада на северо-восток и, столкнувшись с холодным воздухом со стороны Арктики, привели к шторму и ливням. Само по себе это явление типичное и фиксируется метеорологами много лет. Нетипичным в этом году стал его масштаб.

В 2015 году на Парижской конференции по климату был назван максимально допустимый показатель превышения доиндустриального уровня температуры, то есть средней температуры в 1850–1900 годах, — 2°C.

По итогам 2023 года превышение доиндустриального уровня температуры составило 1,48°C, а текущий год, вероятно, побьет и этот, до сих пор рекордный показатель.

«Эти наводнения в очередной раз показывают разрушительное воздействие глобального потепления, спровоцированного использованием ископаемого топлива. Пока нефть, газ и уголь не будут замещены возобновляемой энергией, штормы, подобные “Борису”, будут провоцировать еще более сильные ливни и приводить к разрушительным для экономики наводнениям», — прокомментировала результаты исследования World Weather Attribution одна из его авторов, профессор Имперского колледжа Лондона Джойс Кимутай.

Уроки прошлых наводнений

Эксперты World Weather Attribution подчеркивают: ущерб от «Бориса» мог быть еще серьезнее, если бы европейские власти не учли опыт предыдущих катаклизмов.

Для сравнения: в результате масштабных наводнений, охвативших в 2002 году Германию, Австрию, Чехию, Румынию, Словакию и Венгрию, погибло 232 человека. Наводнения 2021 года, оказавшиеся наиболее разрушительными для западных земель Германии, также сопровождались большим количеством жертв. Тогда погибло 243 человека — почти в десять раз больше, чем в ходе «Бориса» в этом году, хотя интенсивность и продолжительность осадков тогда была меньше.

Сами меры можно разделить на два типа: инженерные и неинженерные. Первые подразумевают возведение плотин, дамб, водохранилищ, приливных шлюзов, отводных каналов и другой подобной инфраструктуры, предотвращающей доступ воды к населенным пунктам. Под вторыми имеется в виду прогнозирование, оповещение, корректировка землепользования и создание сопутствующей законодательной базы, то есть всё, что удерживает население подальше от потенциально опасных водных объектов. К неинженерным мерам относятся эвакуация населения, финансовая помощь и субсидии пострадавшим, а также страхование от наводнений.

В Австрии справиться с наводнением этого года помогла главным образом противопаводковая инфраструктура, созданная еще в ХХ веке. К примеру, цепь водохранилищ Оттенштайн–Добра–Турнберг, которая позволила снизить ущерб в Нижней Австрии, наиболее пострадавшей федеральной земле, построили на реке Камп еще в 1950-е годы. Также полвека назад в Вене был прорыт отводной канал Новый Дунай и насыпан искусственный остров Донауинзель.

По словам Гюнтера Блешля, директора Института систем водных ресурсов Венского технического университета, местная система защиты от наводнений спроектирована таким образом, чтобы выдерживать паводковый выброс в 14 тысяч кубометров в секунду. В последний раз столь мощное наводнение постигло австрийскую столицу в 1501 году.

В то же время наводнение 2002 года, когда в Австрии было разрушено 10 тысяч домов, а 60 тысяч человек были вынуждены искать убежище, подтолкнуло правительство существенно обновить подход к борьбе с водной стихией. С тех пор страна тратит около 200 млн евро в год преимущественно на техническое обслуживание уже имеющейся инфраструктуры, антипаводковое планирование и компенсацию разрушений.

«Ущерб, которого нам удалось избежать, намного превышает инвестиции в защиту от наводнений. Это история успеха», — говорит Блешль в интервью BBC. Хотя в федеральном министерстве по устойчивому развитию и туризму Австрии, ответственном за противопаводковую проблематику, и признают, что полностью защитить граждан от наводнений правительство не в состоянии в силу географических условий. Всё, что остается, — пытаться свести риски к минимуму.

Для Чехии наводнение 2002 года оказалось крупнейшим в истории и также подтолкнуло правительство к масштабным преобразованиям. После того как вода покрыла больше трети Чешской республики, включая столицу, где погибло 17 человек и 130 животных Пражского зоопарка, власти создали на реке Влтаве череду стационарных барьеров. В рамках этой программы был построен, например, пятиметровый стальной затвор весом в 45 тонн на канале Чертовка в Старом городе.

Кроме того, была укреплена и усовершенствована плотина крупнейшего в Чехии водохранилища Орлик, на отдельных участках расширены русла Влтавы, Эльбы, Моравы и многочисленных каналов. По данным министерства сельского хозяйства Чехии, отвечающего за использование водных ресурсов, с 2002 по 2007 год в стране было построено 435 защитных сооружений от наводнений на сумму в 240 млрд крон (9,4 млрд евро).

В части неинженерных мер в Чехии, как и в Австрии, составляются планы защиты от наводнений, причем чрезвычайно детальные: с именами, адресами и контактами каждого ответственного лица. Чешское министерство сельского хозяйства также делает и обновляет карты зон затопления с законодательным ограничением строительства на них.

В Польше наводнения остаются главным и наиболее разрушительным природным катаклизмом из-за систематических разливов Вислы и Одера. В XX веке в стране вдоль этих рек и их притоков были созданы тысячи километров насыпей и выстроены десятки водохранилищ и плотин. При этом, как отмечает Збигнев Кундзевич, профессор Института сельского и лесного хозяйства Польской академии наук, общая емкость водохранилищ в стране составляет лишь около 6% от среднегодового речного стока. Особенно эта проблема актуальна для равнинных северных районов, где строительство плотин требует затопления большей территории. По словам ученого, сейчас стране явно не хватает систем защиты в городах Вроцлав и Сандомир, расположенных, соответственно, на Одере и на Висле.

Вместе с тем в Польше действует сравнительно продвинутая система прогнозирования и оповещения о будущих наводнениях: после сильнейшего наводнения 1997 года она была дополнена сетью метеорадаров, построенных при финансировании Всемирного банка, которые охватывают всю страну. Своевременные оповещения прежде всего позволяют снизить число жертв стихии. Если в результате наводнения 1997 года погибло 55 граждан, то в этом году стихия унесла жизни девяти человек.

Европейские страны также активно взаимодействуют друг с другом в рамках Конвенции по охране и использованию трансграничных водотоков и международных озер и других международных соглашений. К примеру, Австрия сотрудничает с Германией (вместе они пытаются предотвратить размывание русла реки Зальцах) и со Словенией (в части совместного водопользования и защиты от наводнений на реке Мур).

Больше каналов, дамб и плотин

И всё же, несмотря на принятые меры, наводнение этого года принесло значительные жертвы и разрушения — в первую очередь из-за невиданных в новейшей истории региона масштабов бедствия.

Дунайский канал в Вене — один из рукавов большого Дуная — оказался переполнен, вынудив закрыться десятки предприятий. Также были затоплены несколько станций метро. В Будапеште вода вплотную подошла к зданию парламента и залила несколько кварталов на севере города. При этом австрийская и венгерская столицы отделались легко по сравнению, например, с польским городом Глухолазы, полностью ушедшим под воду.

Эксперты World Weather Attribution полагают, что в ближайшие годы усилия по строительству инженерной инфраструктуры, прогнозированию и предупреждению наводнений придется только наращивать. «Любая гибель людей подтверждает необходимость дальнейших улучшений с учетом изменения климата», — подчеркивают ученые.

Уже сейчас правительства пострадавших стран заняты не только подсчетом ущерба и поиском средств на помощь своим гражданам и предприятиям. Одновременно идет формирование резервов для ликвидации будущих катастроф, пересмотр бюджетов с учетом увеличения расходов на противопаводковые проекты, планирование новых защитных сооружений и водоотводных каналов там, где действующих оказалось недостаточно.

Так, Польский Совет министров оперативно внес изменения в проект бюджета на 2025 году, согласно которым объем средств, выделяемых на противодействие и устранение последствий стихийных бедствий, будет увеличен более чем втрое: с 997 млн до 3,2 млрд злотых (около 740 млн евро). Четверть от этих средств будет направлена на финансирование проекта по защите от наводнений в бассейне Вислы и Одера.

Аналогичные финансовые меры приняло правительство Чехии, выделив 30 млрд крон (1,2 млрд евро) на ликвидацию последствий наводнения в рамках текущего бюджета и запланировав еще 10 млрд крон (394 млн евро) на борьбу со стихией в следующем году. Власти чешской Моравии, одного из наиболее пострадавших регионов страны, признали, что построенных после наводнения 1997 года укреплений, обошедшихся в 350 млн крон, в этот раз оказалось недостаточно. Поэтому планируется поднять берега реки Моравы и ее притоков, модернизировать систему водосбросов и построить несколько дополнительных дамб, в том числе возле дома престарелых в городе Кромержиж, где едва не погибло более 100 пожилых граждан.

В Австрии, где правительство анонсировало трехкратное увеличение финансирования национального Фонда защиты от стихийных бедствий — его объем будет доведет до 1 млрд евро, — разворачивается дискуссия, как эффективнее использовать эти средства.

Одни считают, что решать проблему нужно в первую очередь за счет изменения системы землепользования (в нынешнем виде она позволяет вести коммерческую застройку потенциально опасных территорий), а также естественных механизмов защиты от наводнений. Такие механизмы могут включать увеличение площади лесов, удерживающих влагу, и внедрение более экологичных строительных решений в городскую инфраструктуру: придорожных зеленых зон, дренажных систем и водопоглощающих дорожных покрытий. Другие, напротив, полагают, что в нынешних условиях, когда почти каждое следующее наводнение разрушительнее предыдущего, подобные меры уже не помогут: нужно просто строить водосборные бассейны и дамбы.

Смена парадигмы

Впрочем, ряд ученых полагает, что строительством новых, пусть даже самых высоких дамб проблему не решить. Всё дело в структуре потребительской экономики и устаревших подходах к взаимодействию с окружающей средой.

— пишет научный сотрудник Стокгольмского института окружающей среды Янне Парвианен. — Необходимо научиться жить в гармонии с окружающей средой, а не бороться с ней. Мы должны культивировать уважение к природе и планете, на которой живем, и признать, что между экономическим развитием и безопасностью могут быть компромиссы».

Один из ключевых аспектов устойчивого развития — способность человечества удержаться в заявленных на Парижской климатической конференции рекомендованных (1,5°C) и максимально допустимых (2°C) границах повышения температуры. Для этого необходимо в том числе снизить выброс парниковых газов до нуля. Именно в этом состоит задача европейской «Зеленой сделки» (European Green Deal) — соглашения, одобренного странами-участницами ЕС в 2020 году и подразумевающего достижение климатической нейтральности к 2050 году.

Однако пока что мировое сообщество далеко от соответствия этим требованиям, и уже в 2023 году Европейское агентство по окружающей среде сообщило, что даже промежуточные цели на 2030 год, вероятно, выполнены не будут: в первую очередь из-за противоречий внутри Европы.

Более того, в 2022 году эксперты ООН заявили, что даже при выполнении ведущими индустриальными державами всех принятых обязательств по выбросам CO² температура земной атмосферы нагреется к концу века на 2,8°C. К подобным выводам пришли авторы исследования, опубликованного в августе в Nature. Климатологи и физики из Австрии и Германии заключили также, что каждое повышение температуры на 0,1°C сверх уровня 1,5°C существенно увеличивает вероятность необратимых последствий для ледников, тропических лесов и других жизненно важных планетарных структур.

А это значит, что без кардинального изменения отношения к природе, без смены парадигмы обуздания стихии на парадигму гармоничного сосуществования ЕС, как и другим регионам планеты, предстоит всё чаще бороться с лесными пожарами, засухами и штормами, подобными «Борису».

«Разрушительные засухи на юге Италии, лесные пожары в Португалии, смертоносные наводнения в Центральной Европе — изменение климата сеет хаос в Европе, но политики по всему континенту пытаются отказаться от своих обязательств по борьбе с ним», — говорит один из авторов доклада World Weather Attribution Фридерике Отто, старшая преподаватель Грэнтемского института Имперского колледжа Лондона.

Отчасти такое понимание стало формироваться в Европарламенте. В резолюции, принятой после «Бориса», евродепутаты признали, что «меры по смягчению последствий изменения климата оказались недостаточными», и призвали государства-члены ЕС «больше полагаться на природоохранные проекты, а не возводить сложные инженерные заграждения».