В главном зале театра в этот вечер нет декораций, и даже сцена не будет задействована в спектакле. Актер Николай Мулаков, выпускник ГИТИСа и бывший актер Театр.doc, выходит в луче света прямо к зрителям и начинает разогрев зала, будто стендап-комик. На нём простая черная толстовка, голубые джинсы и кроссовки. Мулаков забавно объясняет, что все роли будет играть он и что спектакль на английском. Все смеются.

Спектакль начинается. Алевтина Георгиевна Мурова (Аля) узнает, что ее сын «Ваня жив, не взят в плен и абсолютно свободен». Она рассказывает об этом соседке, они обе смеются. Алевтина бежит в магазин и сообщает продавщице и всем подряд, что Ваня, ее Ванечка, жив и абсолютно свободен, ей не терпится поделиться своим счастьем. Она много смеется и очень счастлива. Когда Аля возвращается домой, раздается телефонный звонок.

Голос в трубке: Алло, это Алевтина Георгиевна Мурова?

Аля: Да, это я.

Голос в трубке: Ваш сын жив. Он жив.

Аля смеется: Мой сын жив. Как же так, нет, это ошибка. Еще вчера он был абсолютно свободен, а теперь он жив.

Голос в трубке: Женщина, можете порадоваться. Порадуйтесь, это помогает.

Аля: Я всё-таки не понимаю. Мой сын жив. Я хочу увидеть какую-то бумагу.

Голос в трубке: Мы вам всё пришлем. Конечно, вы всё получите.

Аля: Я солдатская мать. Я имею право знать, как он выжил.

В зале звенящая тишина, все понимают, что происходит. В «Ваня жив» культовая цитата «Война — это мир, свобода — это рабство, незнание — сила» из «1984» Джорджа Оруэлла становится даже не форматом, а формой существования. Здесь двойное шифрование — всё наоборот, и русский мир на английском языке с нарочито британским акцентом рассказчика. Потом Аля не выходит на протест, ее не арестовывают, не судят, она не попадает в тюрьму, над ней там не издеваются и она не умирает.

Наталия Лизоркина написала пьесу «Ваня жив» в первые недели войны. Тогда Россия еще «брала Киев за три дня», еще не было ни мобилизации, ни протеста солдатских матерей и жен. Но пьеса оказалась пророческой не поэтому. Лизоркина предсказала, что станет с российским обществом, предсказала отрицание очевидных вещей из страха, — то, как сейчас живут миллионы Алевтин Георгивен Муровых.

Спектакль не защищается, не оправдывается, не философствует, не нападает, не выкрикивает антивоенные лозунги и вообще какие-либо лозунги, ни к чему не призывает, не говорит очевидных вещей о войне. Он просто тихо и незаметно затаскивает зрителя в тихую жизнь маленького чеховского человека. И именно поэтому «Ваня жив» становится мощнейшим антивоенным высказыванием и точным диагнозом современной России. Здесь есть что-то от «Зоны интересов» Джонатана Глейзера: ужасная реальность остается за кадром и за скобками, ее нет в теле спектакля, и от этого зритель еще больше чувствует проникающий ужас.

В финале спектакля, когда Аля встречается на том свете со своим Ванечкой и поет ему колыбельную, свет выключается, и зрители несколько минут сидят в гробовой (во всех смыслах) тишине, каждый остается наедине со своими мыслями. Происходит сеанс групповой терапии — немая терапия в храме немого кино.

Со мной рядом в зале сидел немец Кристоф. Он попал сюда случайно, потому что живет за углом от театра Delphi, он ничего не знал о пьесе. Час, столько длится спектакль, он сидел с каменным лицом, и иногда удивленно поглядывая на меня, когда я смеялась над сценами с полицией или «пустой Конституцией, в которой ничего нет об устройстве нашего государства и наших гражданских правах, конституция совершенно пуста». После спектакля, когда стихли овации, он сказал, что ошарашен и восхищен одновременно, и попросил рассказать о репрессиях, политзаключенных, пропаганде и гонениях на журналистов и свободу слова уже без Эзопова языка.

Классический европейский small talk превратился в лекцию о современной российской истории. Хонгкиу из Гонконга, парень в белом oversize-пиджаке, вытирает ладонями слезы:

Впервые пьеса была прочитала в ноябре 2022 года на фестивале «Эхо Любимовки» в Париже. Текст читал Николай Мулаков, режиссером читки стала Иванка Польченко, из этой читки и вырос спектакль. Текст пьесы есть в общем доступе. После премьеры на фестивале искусств Fringe 2023 в Эдинбурге, спектакль начал путешествие в Британии. Николай Мулаков говорит, что спектакль изначально был адресован именно не русскоязычной публике, и им с режиссером Иванкой Польченко было важно рассказать эту историю для западной аудитории, поэтому спектакль создан на английском языком.

— Был случай, когда мы играли в Лондоне, я спросил у зрителей, кто говорит на русском, и почти все подняли руку. Это был сюр, я русский актер, играю русскую пьесу для русской публики на английском в Лондоне. И зачем я вообще это делаю, они и без меня знают всё про Россию. Через несколько дней мне позвонил папа, я поделился с ним своими мыслями, и он ответил, что никто не сможет нас понять лучше нас, и что сейчас нам как никогда это нужно. И я понял, что он прав, — говорит Николай в нашем разговоре после спектакля.

В Берлине — оба дня sold out, долгие овации. «Ваня жив» возвращается в Великобританию и будет играться для лондонской публики (ближайший показ — в Camden People’s Theatre 3 и 4 октября). Дальше в планах США, Голландия — и весь мир. Кроме России.