…Полтора часа непрерывного сценического действа, музыки, смешных и трогательных воспоминаний. И, конечно, песни Фрэнка Синатры. Что-то такое в них услышал Данила Козловский. Что-то почувствовал он в недрах этого бездонного голоса, которым озвучена американская мечта.

Собственно, Синатра и вcё, что с ним связано, — это и есть недоступная мечта для простого человека. Небесно-голубой кадиллак с открытым верхом под цвет глаз, калифорнийский загар, дайкири перед ланчем, двойной бурбон после. Много сигарет, много виски, много секса. Тогда, в 50-е годы прошлого века, еще никто не знал слова «детокс». Все курили в кадре и за кадром. И много пили. Быть слишком трезвым считалось подозрительным. Как и не иметь внебрачных связей. Синатра тут был признанным рекордсменом. Он не просто пел так, что сходила с ума Америка, а потом и послевоенная Европа. Он так жил. Непотопляемый, недосягаемый, неуязвимый. Iron Man с невинными голубыми глазами младенца. Сочетание мужского напора и романтических мотивов, застенчивой души и сокрушительных страстей.

А если точнее, американского дядюшку, заокеанского благодетеля, объявившегося со своим богатым наследством в самый подходящий, он же самый отчаянный момент.

На самом деле, Oncle d’Amerique — это устойчивое идиоматическое выражение, означающее человека, выручающего из беды. Им и стал Синатра для Данилы Козловского, мальчика c Волоколамского шоссе, родившегося в 1985 году, чье детство пришлось на перестройку, а отрочество и юность — на девяностые. Их отголоски звучат в его монологах. А уморительные откровения про школу, пионерский лагерь, первую любовь и кадетское училище перемежаются знаменитыми хитами Синатры.

На этом контрасте эстрадной классики и безыскусной подростковой исповеди построен весь спектакль. И тут надо отдать должное драматургии и режиссуре Саввы Савельева, который тактично и умно аранжировал воспоминания Данилы, выстроив четкий сюжет, задав нужный ритм, найдя безупречную форму One Man Show.

Темный задник с мерцающим неоном — FRANK. Черный рояль в углу. Строгий черный костюм, черный галстук, белоснежная рубашка — классический и элегантный прикид. Мода меняется. Стиль остается. Черно-белый абсолют элегантности и вкуса, каким он представлялся поколению наших отцов из их советского далека.

Каким на самом деле реальный Фрэнк Синатра никогда не был, но всегда старался им казаться в своих песнях и киноролях.

А Козловскому и не надо очень стараться. С самых первых своих появлений на экране и в театре он сражал своей неподдельной искренностью, животным актерским магнетизмом, заряжал публику зашкаливающей энергией и какой-то веселой отвагой человека, которому во что бы то ни стало надо состояться, надо добиться большой и достойной роли. И они пришли к нему: эти роли, и фильмы, и слава, и аншлаги… В конце концов мы всегда получаем то, чего хотим. Остается вопрос цены и последующей расплаты. И это тоже входит в обязательный сюжет легенды. Взлеты и крушения, триумфы и провалы…

Данила — звезда. В нем есть то, что на голливудском жаргоне называется star quality. Или это есть, или нет. Но тут всё сошлось: внешность, энергия, азарт, способность мгновенно подчинять и влюблять в себя зал. Самоирония, наконец! Чего стоят его уморительные рассказы про первую заграницу и про первый кинофестиваль в Венеции, куда он поехал представлять «Гарпастум» — фильм про первых российских футболистов. Для выхода на красную дорожку был куплен смокинг, шейный платок и туфли… на два размера меньше! И тут же смешная импровизация, как он ходил в этих туфлях, проклиная жизнь свою и желание быть неотразимым. Зал хохочет.

Огромные экраны, стоящие по обе стороны сцены в Дзинтари, не умеют врать. Мы слишком давно знакомы с Данилой. Я вижу его раненые грустные глаза. Я узнаю его растерянную улыбку. Победитель не получает ничего. Это жизненная ситуация большинства его героев в театре и кино. И его Лопахина, нового хозяина вишневого сада, приговоренного к финале Додиным к расстрелу, и его принца датского Гамлета, качка в худи, умиравшего, отвернувшись от всех обиженной спиной. Театра больше нет.

Есть чувство бесконечной благодарности его учителям Льву Абрамовичу Долину и недавно ушедшему Валерию Николаевичу Гелендееву. Их имена тоже прозвучат в шоу.

А еще — главная любовь его жизни с загадочным именем Ода-Валентина, четырехлетняя дочь, которая тоже сейчас с ним в Юрмале. Данила — нежный и любящий отец.

«Любовь, похожая на сон». Надо обладать немалой смелостью, чтобы спеть один из главных хитов Пугачевой в присутствии самой АБ. Она с Максимом Галкиным тоже была на «Фрэнке». И это был, может быть, один самых красивых моментов шоу, когда Данила спрыгнул со сцены, чтобы преподнести букет белых роз Алле Борисовне. Круг замкнулся. Легенда повстречалась с легендой. В такие мгновения ты ощущаешь, что история вершится на твоих глазах.