— Как решил пробовать попасть на Олимпиаду?

— Я готовился к ней и, выступая в феврале на чемпионате мира в Дохе, уже выполнил норматив Б, но он не давал мне [возможности] прямого участия.

В июне я решил поехать на старты в Ванкувер. Уже во время подготовки я настраивался на участие в Олимпиаде от Узбекистана, но для этого мне надо было выполнить норматив. Ехать в Канаду пришлось совсем одному, даже без тренера, поскольку все мои однокурсники уехали на отбор на чемпионат США. А из Узбекистана федерации тяжело кого-то отправить так далеко. По итогу сумел проплыть 800 метров свободным стилем за 7 минут 50,05 секунды.

Кроме того, это не первая моя попытка попасть на Олимпийские игры. Я участвовал в отборе на игры в Токио (Олимпиада-2020 прошла летом 2021-го — прим. ред.) на 800 и 1500 метрах. Моя главная дисциплина — это 800 метров, так что делал упор на нее, но занял лишь третье место (как и на другой дистанции — прим. ред.). А едет от федерации только двое спортсменов, так что в тот момент я остался без Игр. Тогда появились мысли отплавать оставшиеся три года за команду Луисвиллского университета и закончить со спортом.

— Как на твою карьеру повлияла война?

— Стало понятно, что международная карьера для меня, как и для многих российских спортсменов, закончена. Я не хотел ездить на чемпионат России просто для галочки и чтобы заработать денег. Для любого спортсмена — нет разницы, чем именно ты занимаешься, — важно понимать, для чего ты готовишься.

Да, это круто — стать чемпионом России и получать за это деньги, но что дальше? Хочется же выйти на международный уровень. Да и в целом Олимпиада — это мечта, даже просто участие в ней. Поэтому я и подумал, что, наверное, буду заканчивать со спортом.

— Откуда вообще появилась возможность выступать за Узбекистан?

— Размышлял, что у меня осталось два варианта: получить нейтральный статус или сменить спортивное гражданство. Нейтральный статус тогда российским пловцам не выдавали (такая возможность появилась 4 сентября 2023 года — прим. ред.), поэтому я начал разрабатывать вопрос о смене спортивного гражданства. Не могу вдаваться в детали того, как это произошло с Узбекистаном. Официально новое спортивное гражданство я получил в декабре 2023-го, примерно за полгода до Олимпиады.

— А что тебе дало такой толчок? Почему не закончил со спортом?

— Не хотелось все-таки уходить на такой ноте. Захотелось в последний год в колледже попытаться выжать последний рывок и понять, могу ли я выйти на этот международный уровень.

— О тебе высказалась твой бывший тренер Татьяна Манкевич: «Он не выступал за Россию с 2021 года, когда не прошел отбор на Олимпиаду в Токио. В 2019 году он уехал учиться в Америку и уже давно не входит в национальную команду, и в сборной России на него не рассчитывали». Почему так получилось, что ты, будучи чемпионом Европы среди юниоров, практически не выступал за взрослую российскую сборную?

— В 2018 году я выступал в Волгограде и получил приглашение от американского колледжа с полной стипендией. Само собой, такой шанс выпадает раз в жизни, я захотел поехать. Когда встал этот вопрос, то в тренерском штабе и федерации отреагировали очень резко. Передо мной поставили ультиматум: либо я отказываюсь от американского колледжа, остаюсь в России и готовлюсь к Олимпиаде, либо от меня открепляют тренера, снимают мне большую часть зарплаты, я спокойно улетаю в свои американские края и делаю всё, что хочу.

— А почему вообще перед тобой поставили так вопрос, а не пытались удержать, как талантливого юниора?

— В России в целом такая система. Вместо того чтобы помочь спортсмену и извлечь максимум выгоды, они выбирают путь запугивания. Я знаю, что помимо меня в Америку пытались уехать много атлетов. Дарья Устинова (российская пловчиха, финалистка ОИ в Рио-де-Жанейро и призер чемпионата мира 2013 года — прим. ред.), к примеру, на год или на полтора уезжала в США. Спортсмену говорят, что «у него есть здесь всё», зарплата, сборы. А если он уедет, то федерация оставит без всякой помощи. Плюс Россия же пытается быть лучше, чем Америка, так что, я думаю, сыграла и политическая нотка.

Уже после того, как я сказал, что уеду в США, меня вызвали на разговор к Виктору Авдеенко (президент федерации плавания Волгоградской области — прим. ред.) и много говорили мне, какой я неблагодарный спортсмен. А в 2019 году, когда я собрался на чемпионат мира среди юниоров, мой тренер просто не явилась со словами: «Я не вижу смысла ехать, мне твоя подготовка не нравится, и ты же все равно уезжаешь в США». А я на том ЧМ поставил юниорский рекорд на 800 м по России и взял серебро.

— Хотел ли ты сам продолжать выступать за Россию?

— Конечно, никто не хочет проходить этот дополнительный стресс из-за смены гражданства, тебе ведь приходится сжигать мосты и лишаться комфорта. Когда появились новости о том, что я получил спортивное гражданство Узбекистана, говорили: «Вот он предатель. Россия ничего не потеряла от его ухода. И без нас у него ничего достичь не получится».

— Почему, как тебе кажется, у нас так плохо организован переход спортсменов из юниоров на взрослый уровень? Многие спортсмены ведь теряются на этом этапе?

— Да, у нас очень высокий уровень юниорского спорта, но многие ребята «сдуваются», когда становятся старше. Тренеры в России не знают, что делать дальше с молодыми, когда они достигают определенного возраста. У нас идет работа на результат, поэтому пока ты молодой, тебя выжимают по максимуму, до такой степени, что ты уже не можешь заниматься спортом.

Проблема в системе. Если ты вспомнишь 2021 год, спортсмены приехали на игры в Токио с топ-результатами, но на самой Олимпиаде только [Евгений] Рылов да [Климент] Колесников, которые, считай, индивидуально тренировались, хорошо себя показали.

У нас, я считаю, философия плавания такая, что главное — проплыть как можно быстрее и лучше на чемпионате России, чтобы больше заработать денег. А Олимпиада и чемпионат мира — уже как получится.

В Америке подход к спорту, пока ты молод, другой. Здесь спорт идет наравне с образованием, если не ниже его, тогда как у нас в России ты с малых лет воспитываешься с пониманием, что спорт высоких достижений — это главное. А спорт — это же такая штука, ты не знаешь, как и когда она закончится. И не знаешь, сможет ли у тебя получиться или нет. А жить как-то нужно.

В России условий для жизни, если у тебя не получилось в спорте, абсолютно не существует. И я не думаю, что в ближайшие годы они появятся.

— Почему в России есть такие пловцы, как Клемент Колесников, говорящие о ненужности ОИ на «унизительных условиях», а есть Юлия Ефимова, которая летит на Багамы, ссорясь с федерацией в попытке попасть на игры?

— Я думаю, что мнением здесь управляют деньги. Вероятно, Колесников получает почти все свои деньги от федерации. Международных и спонсорских денег в России сейчас немного, и если Клемент начнет выступать вопреки линии федерации и захочет ехать на Олимпиаду [вопреки мнению федерации о том, что выступать на нейтральных условиях недопустимо], то финансовый поток может легко оборваться.

Ефимовой в этом плане проще. Юлия, если грубо сказать, на все плюнула и уехала в Америку, потому что у нее была возможность получать там спонсорские деньги, тренироваться в лучших условиях и жить где хочется.

— Насколько сейчас топовые российские пловцы зависимы от государственных денег?

— Зарплата условного Колесникова примерно на 80% состоит из денег федерации. Понятное дело, что у него достаточно средств, чтобы плюнуть и уехать [из России]. Но я не думаю, что он захочет рисковать.

Что будет, когда он, уехав, вернется в Россию? Многие спортсмены хотят остаться жить в России и, соответственно, не иметь никаких проблем с властями.

— Есть ли у тебя понимание, будет ли продолжаться отток молодых российских спортсменов за рубеж?

— Все понимают, что будущее очень печально. Ты сможешь соревноваться в России, но следующей ступени после национального чемпионата — международных стартов — больше у тебя не будет. Соответственно, после России тебе делать особо нечего, спортивный дух теряется. Ты понимаешь, что можешь соревноваться на определенном уровне, у тебя есть высокий потенциал, но тебе его не раскрыть. Кроме того, спорт дает возможность попутешествовать, познакомиться с людьми из других культур, повидать города и страны. А у тебя сейчас такой возможности нет.

— Но тебе было легче уезжать, учитывая то, что ты не жил в России с 2019 года.

— Да. Я не выступал за сборную уже несколько лет. То есть я ничем никому не обязан. Я думаю, независимость — самое главное для тех молодых спортсменов, кто пытается получить нейтральный статус или раздумывает о смене спортивного гражданства. Я не хочу сказать, что им нечего терять, но федерация на них не обращает внимания. А если в РФ ты никому ты не нужен, что тогда тебя держит?

— Критики тебе скажут, что патриотизм и желание выступать за Россию.

— Ну и пусть сидят дальше в России со своим патриотизмом. У меня своя жизнь, и я строю ее так, как я хочу. Зачем мне терять карьеру?

Россия после отбора в Токио осталась для меня позади. Когда в Украине началась «спецоперация» (так российские власти называют полномасштабное вторжение — прим. ред.) и у меня появился шанс выступать за другую сборную, то не было никаких проблем по моральным соображениям. Учитывая такое отношение в России к пловцам, многие бы на моем месте и вовсе побросали плавание и уехали куда глаза глядят.

— Какие у тебя цели на Олимпийских играх?

— Сейчас хотелось бы попасть в финал Олимпиады. На медали пока не заглядываюсь, потому что более-менее понимаю свой уровень.