23 мая Кадыров прилетел в командировку в Москву по случаю визита в Россию короля Бахрейна Хамада Бен Исы Аль Халифы — глава Чечни является важным посредником в контактах Кремля с ближневосточными партнерами. Во время этой рабочей поездки корреспондент телеграм-канала Shot спросил Кадырова о дальнейшей судьбе Магомеда Даудова, внезапно ушедшего в отставку с поста спикера чеченского парламента.

— Ищем работу для него, — скупо ответил Кадыров.

— Но это будет на федеральном уровне или в Чечне? — уточнил корреспондент.

— Не знаем пока, — прокомментировал глава региона.

А уже на следующий день, когда стало известно о назначении бывшего председателя чеченского правительства Муслима Хучиева помощником российского премьера Михаила Мишустина, «нашлась работа» и для Магомеда Даудова: Кадыров выдвинул его на должность руководителя правительства Чечни, в тот же день чеченский парламент единогласно проголосовал за кандидатуру Даудова.

Логично было бы предположить, что изначально задумка была все-таки другой и, как подтверждают наши источники, глава Чечни все-таки пытался трудоустроить за пределы республики не только Муслима Хучиева, но и Магомеда Даудова. Не случайно чеченские провластные паблики активно распространяли слухи о его якобы уже состоявшемся назначении главой Ингушетии. Это назначение, безусловно, было на руку Кадырову, так как усилило бы влияние чеченских властей в Северо-Кавказском регионе и потенциально могло привести к объединению Чечни и Ингушетии.

С учетом шаткого положения главы Ингушетии Калиматова, которого, очевидно, сменят уже в сентябре, эти слухи имели право на существование.

Но с Магомедом Даудовым у Рамзана Кадырова ничего не получилось. По данным нашего источника в УФСБ по Чечне, Москва не изменила свое отношение к одному из самых одиозных соратников Кадырова и вежливо, но твердо отказала в его продвижении. «Такое уже бывало неоднократно, заметил наш источник, — Рамзан несколько раз пытался назначить Даудова министром республиканского МВД, что также требует согласования с федеральным центром, но всякий раз получал отказ». Причина тому — жесткая позиция федералов в отношении ближайших Кадырову чеченских силовиков. Явно усилившийся за время войны в Украине лоббистский ресурс главы Чечни оказался достаточным, чтобы переломить ситуацию в отношении чеченских технократов, но преодолеть «вето» в отношении Даудова Кадыров не смог.

Формально должность премьера для Магомеда Даудова — это повышение. Более того, формально, по Конституции Чечни, именно премьер республики исполняет обязанности руководителя региона на период отпуска, в случае недееспособности или смерти действующего главы региона. Здоровье главы Чечни очевидно ухудшается, в связи с чем некоторые журналисты и комментаторы уже окрестили нового чеченского премьера «сменщиком Кадырова».

Но наш источник в окружении Даудова утверждает, что он сам оценивает свое назначение вполне трезво и далеко не так оптимистично. Никаких иллюзий в отношении лояльности к нему Москвы (а именно там будет решаться судьба региона в случае недееспособности Кадырова) у Даудова не осталось.

Как бы Кадырову ни хотелось, он не может передать власть по наследству. Поэтому глава Чечни пошел другим путем и совершенно бесстыдно расставляет своих детей и их мужей/жен по всем ключевым постам Чечни, которая за последние два года на глазах изумленной публики и при полном попустительстве Москвы превратилась в настоящую семейную корпорацию.

Подлинной же причиной всей этой высосанной из пальца интриги с отставками и назначениями в Чечне была, очевидно, необходимость освободить пост спикера чеченского парламента.

Если в сентябре на выборах кто-то из ближайших родственников Кадырова изберется депутатом и, затем, спикером, то в руках правящей семьи будет сконцентрирован полный контроль за республикой не только де-факто, но и де-юре.

Что касается Магомеда Даудова, то ему, в отличие от всех его предшественников, досталось самое непредсказуемое чеченское правительство, в котором непотизм возведен практически в абсолют и которое уже на треть (и это — далеко не предел) состоит из прямых родственников Кадырова.

Даудову, привыкшему руководить подчиненными весьма жестко, предстоит каждый день иметь дело с министрами, коими являются годящиеся ему в дети наследные принцы и принцессы. Они не признают никакого иного авторитета, кроме своего отца-падишаха. Им нельзя отдавать указания, их нельзя критиковать, им нельзя перечить и на них очень опасно жаловаться. Сам Даудов (как и все без исключения соратники главы Чечни) десятилетиями превозносил отпрысков Кадырова и даже в своих соцсетях писал о них не иначе как капслоком: «МОЯ ДОРОГАЯ ПЛЕМЯННИЦА, заместитель Председателя Правительства Чеченской Республики АЙШАТ КАДЫРОВА», «МОЙ ДОРОГОЙ ПЛЕМЯННИК, министр спорта АХМАТ КАДЫРОВ», «МОЯ ДОРОГАЯ ПЛЕМЯННИЦА, заместитель руководителя администрации главы и правительства ХАДИЖАТ КАДЫРОВА»… А теперь, когда его «дорогие племянницы и племянники» стали активно вмешиваться в управление регионом, Даудов формально оказался их начальником. В этом аспекте его новая должность выглядит скорее «расстрельной», чем многообещающей.

Кроме того, на эту непростую ситуацию накладывается еще пара объективных вызовов, с которым столкнется Даудов-премьер:

Предшественник Даудова Муслим Хучиев закончил не только факультет журналистики МГУ, но и Российскую академию госслужбы, получив степень магистра экономики в РАНХиГС. Хучиев был весьма опытным проводником непомерных бюджетных аппетитов Кадырова. Он знал всех нужных людей в российском правительстве и мог обосновать им необходимость финансирования из федерального бюджета самых безумных проектов в Чечне. Кроме того, Хучиев был способен цивилизованно представлять республику на экономических мероприятиях федерального и международного уровня.

В отличие от Хучиева, у Магомеда Даудова высшее образование только на бумаге, потому что в то время, когда он должен был учиться, в Чечне шла война. Его реальным университетом был чеченский лес, а его настоящими преподавателями — Шамиль Басаев и Хаттаб.

На протяжении всей его предыдущей карьеры «лесное» образование скорее помогало Даудову справляться со своими обязанностями, так как воспитало в нем крайнюю жестокость. Но жесткие методы, которыми он привык оперировать в Чечне, работают только в отношении простых чеченцев. В отношении наследников Кадырова и, тем более, федеральных чиновников они абсолютно бесполезны.

Магомеду Даудову, который ничего, кроме Чечни, в своей жизни не видел (Саудовская Аравия — единственная страна, где он бывал, да и туда ездил исключительно в хадж), придется учиться всему с нуля. Но у него для этого нет ни времени, ни команды, на которую можно положиться.