Ежегодно на американских стримингах появляются проекты, на которые изначально никто не делает ставку, но именно они становятся вирусными хитами. Так, например, было с «Игрой в кальмара»: о корейском суперхите зрители толком не знали еще за неделю до его выхода. В 2024 году таковым оказался «Олененок» — скромный британский инди-сериал, популярность которому также обеспечили соцсети. Вот только на сей раз международную любовь обрел не развлекательный контент, как прежде (даже «Игра в кальмара» была хоть и про насилие, но в фантастических обстоятельствах), а нечто предельно дискомфортное и эмоционально тяжелое.

Донни Данн — 30-летний парень из Лондона — терпит одну неудачу за другой. После расставания с возлюбленной он остается жить в доме ее матери, так как арендовать свое жилье ему не по карману. Донни мечтает о карьере в стендапе, однако проваливает один открытый микрофон за другим. Чтобы сводить концы с концами, комик подрабатывает в местном пабе, разливая по стаканам дешевое пиво. Как-то раз туда заходит заплаканная незнакомка Марта. Из жалости Донни угощает посетительницу чаем, не подозревая, чем для него всё это обернется.

Автором идеи, продюсером и исполнителем главной роли в «Олененке» выступил Ричард Гэдд — шотландский комик, чье имя за пределами Великобритании мало кто слышал. Ранее Гэдд практически не работал над телепроектами и, подобно Донни, долгие годы не мог преуспеть в стендапе. Всё изменил написанный им моноспектакль Baby Reindeer, с которым он впервые дебютировал на фестивале искусств Fringe 2019 в Эдинбурге. Перфоманс Гэдда победил в номинации «Лучшее комедийное шоу», после чего комик объехал с ним всю страну.

Моноспектакль Гэдда был посвящен сталкингу и целиком основывался на личном опыте. В 2016 году он действительно подрабатывал в пабе и в один злополучный день угостил посетительницу выпивкой. Женщина, чье имя, возраст и внешние характеристики неизвестны, начала посещать заведение ежедневно, развлекая бармена завиральными байками.

За следующие два года Гэдд получил от нее 41 071 электронное письмо, 350 часов голосовой почты, 790 сообщений в соцсетях и 106 страниц писем. Однако отправить злоумышленницу за решетку ему удалось лишь после того, как та стала угрожать его близким и родственникам.

Сталкинг — форма преступления, которая по-прежнему романтизируется в кино и не воспринимается всерьез обществом. Чаще с маниакальным преследованием сталкиваются женщины, чьи бывшие мужья или бойфренды никак не желают мириться с расставанием. Иногда сталкером оказывается настойчивый поклонник, однако бывает и так, что преследовать женщину начинает совершенно незнакомый человек. Сталкер может поджидать у дома, заваливать безобидными, на первый взгляд, письмами, посылать различные подарки. Некоторые распространяют об объекте преследования заведомо ложную информацию — не только в реальной жизни, но и в сети, и за подобное поведение по-прежнему тяжело привлечь к ответственности. В России понятие «преследование» вообще отсутствует. И если агрессор не переходит от преследования к активным действиям, то в полиции, вероятно, пожмут плечами и скажут нечто вроде: «Когда убьют — тогда и приходите». При этом, когда преследование завершается «настоящим» нападением, никто обычно и не вспоминает, с чего всё началось. Ситуация усугубляется тем, что и окружающие зачастую не видят в сталкинге ничего криминального. Люди, пережившие преследование, неизменно сталкиваются и с виктимблеймингом. Многие искренне полагают, что решить вопрос можно простым звонком в полицию (из вышесказанного ясно, что нет) и сменой замков, а если совсем уж невмоготу — переездом. Если же тебя и дальше продолжают преследовать, то, видимо, «сама виновата» и чем-то спровоцировала преследователя. Мало кто, не испытав это на собственном опыте, осознает всю серьезность таких ситуаций и понимает, почему всё больше стран вводят в законодательство практику запретительных приказов.

И тот факт, что сталкер в данном случае женщина, а жертва — мужчина, еще нагляднее демонстрирует всю безвыходность ситуации. Даже будучи взрослым мужчиной, жертва оказывается не в силах что-либо предпринять. В полиции на Донни смотрят как на идиота, а для коллег это повод для сальных шуток. Между тем от действий сталкерши начинают страдать и близкие люди преследуемого. Впрочем, Гэдд не стал демонизировать Марту и сделал так, чтобы зритель мог сочувствовать и ей. По его мнению, она тоже жертва, и было бы неправильно изображать ее чудовищем. «Преследование — это психическая дисфункция, это болезнь. Я чувствовал, что имею дело с кем-то уязвимым и психически нездоровым. С кем-то, кто не мог остановиться, потому что искренне верил в то, что у него в голове», — рассказывал Гэдд. Марта в исполнении Джессики Ганнинг, явно наигравшей на «Эмми», вызывает скорее тревожное недоумение, нежели отвращение.

Выставлять себя белым и пушистым автор сериала также не стал. Стремясь показать все негативные последствия сталкинга, он делится и собственными ошибками. Отказавшись от банальной истории о преступнике и жертве, Гэдд изображает двух людей с ментальными расстройствами, только расстройства эти — разного масштаба.

В первой же серии Донни узнает, кем является Марта, но добавляет ее в друзья в фейсбуке, тем самым потворствуя ее иллюзиям. Неуверенному в себе парню льстит повышенное внимание к своей персоне. «Приятно ощущать себя человеком, в которого безответно влюблены», — констатирует один из персонажей. И действительно, впервые в жизни Донни оказался в центре чьего-либо внимания. Его хвалят, над его шутками смеются, его принимают таким, какой он есть. Позитивная эмоция становится наркотиком и оборачивается стокгольмским синдромом: когда Марта исчезает, Донни сам начинает провоцировать ее на возобновление больных «отношений». Причина подобного поведения раскрывается в четвертой — наиболее жуткой серии. Ее события разворачиваются в недалеком прошлом, когда Донни подвергся сексуализированному насилию со стороны 55-летнего сценариста Дэрриена. Как и в случае со сталкингом, инцидент произошел с Гэддом на самом деле и лег в основу другого его моноспектакля — Monkey See, Monkey Do, дебютировавшего в 2016-м (то есть в самый разгар преследования). На фоне четвертого эпизода, вогнавшего в ступор миллионы зрителей, Марта перестает выглядеть главным злодеем, а запутанные чувства и нелогичные поступки героя обретают смысл.

Еще одна причина нездоровой привязанности Донни к Марте — комплексы, спровоцированные проблемами с сексуальной самоидентификацией.

Она — уверенная и давно разобравшаяся в себе, в то время как травмированный Донни оказывается не готов к серьезным отношениям. И проблема тут не только в пережитом опыте, но и в боязни общественного осуждения (проще говоря — трансфобии), послужившей одним из катализаторов их расставания.

Вывернув себя наизнанку и прожив историю еще раз, Гэдд создал, пожалуй, наиболее убедительное на сегодняшний день высказывание о сталкинге и сексуализированном насилии. Колоссальная популярность «Олененка» лишь подтверждает актуальность проблем, описанных в сериале. В одной только Англии, где происходили съемки, цифра пострадавших от сталкинга доходит до 7 миллионов, тогда как актуальность темы сексуализированного насилия даже не нуждается в подтверждении цифрами — достаточно заглянуть в новостную ленту. Причем если тема насилия над женщинами освещается непростительно редко, то тема насилия над мужчинами и вовсе остается табуированной.

Очевидно, посредством творчества Гэдд также стремился отпустить прошлое, чтобы затем взяться за новые проекты, — да только интернет-аудитория его месседж, кажется, пропустила мимо ушей и с головой окунулась в киберсталкинг. Сразу же после премьеры «Олененка» зрители принялись фанатично выискивать предполагаемых прототипов в сети. В итоге режиссер и писатель Шон Фоули подвергся травле, потому что в соцсетях решили, будто именно он некогда домогался Гэдда. Поклонникам сериала удалось вычислить и женщину, ставшую прообразом Марты. Ею якобы является 58-летняя Фиона Харви, чьи посты в фейсбуке схожи с сообщениями сталкерши из сериала. История приняла неожиданный оборот, когда в начале мая она в интервью подтвердила, что действительно была знакома с Гэддом, и обвинила его в том, что сериал — чистой воды спекуляция, полная лжи и клеветы. По словам Харви, она виделась с Гэддом от силы несколько раз, и между ними не было и намека на романтику. Женщина утверждает, что жертва — именно она, так как после выхода «Олененка» ей стали поступать многочисленные угрозы и оскорбления.

На чьей стороне тут правда, нам, видимо, еще предстоит узнать. В любом случае ситуация с Фионой Харви уже превратилась в самостоятельное реалити-шоу, а интервью с ней в желтой прессе, эксплуатирующие горячую тему, продолжат выходить до тех пор, пока зрители не потеряют к этому интерес. Ричард Гэдд второй месяц призывает юзеров прекратить искать виноватых, ведь «Олененок» — не об этом. Однако обернуть дело вспять ему уже вряд ли удастся, а преодоление травмы (при условии, что всё описанное — правда) обернулось для него очередным кругом ада.