До молитвы

Алексей Навальный был христианином.

Он сам говорил о том, что многие из его друзей и последователей посмеиваются над его верой, но он никогда не боялся ее исповедовать.

Это выражается в том, что он говорил. Мы все помним его речь на суде, где он ссылается на заповеди блаженства как на свой мотивирующий принцип.

Кроме слов, его вера выражается прежде всего в том, что он делал. На панихиде, которая совершалась на следующий день после его кончины, я говорил о том, что образ, который был перед моими глазами с момента решения Алексея вернуться в Россию, — это образ сошествия Христа во ад. Алексей не был жертвой обстоятельств. Он сам сделал этот выбор, и он показал нам, что человек может пребывать в аду, не становясь его частью. Он сломал все навязываемые представления о том, что инакомыслящим можно быть по указке или за деньги. Нет таких кураторов и нет таких денег, ради которых стоит погибнуть в заполярной тюрьме.

По традиции в Православной церкви дома и в храме совершается особое поминовение усопших на девятый и 40 день кончины — для Алексея Навального это будут 24 февраля и 26 марта. В эти дни можно прийти в храм и подать записку об упокоении Алексия или попросить священника совершить литию или панихиду. Ни у кого нет и не может быть оснований отказать вам в вашей просьбе.

Важно не превращать то, что вы делаете, во флешмоб и акционизм. Молитва не может совершаться для того, чтобы кому-то что-то показать или доказать. Она совершается потому, что сам человек ощущает в ней нужду и потребность. Постарайтесь не вступать в храме в споры о том, был ли Алексей убит, кем и с какой целью.

Мы часто говорим о том, что государство в связке с церковью создает «гражданскую религию» для сакрализации власти и войны, для того, чтобы христианские образы и символы служили интересам царства кесаря. Важно самим не повторять эти ошибки и не идти по пути политизации веры. Будем помнить, что наш Царь — Иисус Христос и толк от земной власти есть лишь тогда, когда она является служением и ответственностью: «Кто хочет между вами быть большим, да будет вам слугою» (Мф. 20:26-27)

Но в равной степени важно помнить, что нашу веру, нашу Церковь никто не может присвоить или украсть для того, чтобы превратить ее в подставку для своей власти или постамент для своей фигуры. Нельзя без сопротивления отдавать самое дорогое, что у нас есть, напрокат очередному диктатору.

Во время молитвы

Когда мы молимся об умершем человеке, мы говорим о нем в настоящем времени. Казалось бы, это очевидно, но это важно в свете обычных фраз, таких как «он жив в нашей памяти», «он жив в нашем сердце». Мы, христиане, знаем, что может статься так, что у нас не будет ни сердца, ни памяти, ни нас самих не будет на земле, но душа человека живет у Бога в ожидании всеобщего воскресения. Для того чтобы открыть нам дорогу к воскресению, Иисус Христос сам должен был умереть на кресте.

По русской традиции молитва за умерших в храме совершается перед большим распятием. Сейчас, когда многие люди погружены в отчаяние, уныние, безнадежность, встанем перед этим образом и зададим себе вопрос. Кто перед нами? Победитель или побежденный?

«Другие по живому следу пройдут твой путь за пядью пядь, но пораженья от победы ты сам не должен отличать», — писал Пастернак. Последуем этому совету и мы.

Каин позавидовал Авелю. Старость позавидовала молодости. Смерть бросила вызов жизни.

«Боже духов и всякия плоти, смерть поправый и диавола упразднивый», — молится священник. Попранная смерть конвульсирует, мертвецы тянут жизнь вниз за собой, но тем ничтожнее выглядит их поражение. Они боятся живого Навального, они боятся мертвого Навального, они боятся даже цветов, которые люди несут в его память. Как ничтожно они выглядят!

«Смерть! Где твое жало? Ад! Где твоя победа?»

После молитвы

Храмовая и домашняя молитва важна, но христианство не сводится к культу. Пытаться жить по своей вере нелегко — но иначе какой от нее толк?

Что можно сделать, когда кажется, что ничего сделать невозможно?

Не участвуйте во зле ни в каких формах.

Сопротивляйтесь злу.

Саботируйте зло.

Для современной России мне кажется самым актуальным пример Мартина Лютера Кинга. Четыре года назад я писал о его богословии ненасильственного сопротивления: «Оно имеет абсолютно христианскую основу. В его основе, как и у христианства, — любовь к ближнему. Эта любовь деятельна, она не позволяет причинить насилие, которое вызовет лишь большее насилие. Это любовь, которая ищет блага для ближнего и не имеет личной заинтересованности. В то же время, будучи сопротивлением, она не есть ничегонеделание, она есть альтернатива трусости и стагнации».

Старайтесь помочь, насколько это возможно, всем, кто нуждается в помощи, — политзаключенным, беженцам, тем, кто отказывается убивать и быть убитым.

Активное участие в жизни общества и страны не может быть грязным делом. Христианская политика возможна, пока есть христиане. Алексей был одним из них. Он показал нам, что в обстоятельствах несравнимо более трудных, чем у любого из нас, человек может поддерживать радостное и бодрое состояние духа.

Не все из нас могут с улыбкой сходить в ад. Но каждый может не стать его частью.