16 февраля в исправительной колонии Ямала умер Алексей Навальный, сообщило местное управление ФСИН. Команда политика заявляет, что он «с очень высокой степенью вероятности» был убит. Точная причина его смерти неизвестна до сих пор.
Что произойдет с телом Навального, также пока непонятно. Российские службы исполнения наказаний, согласно практике, могут просто не отдать тело того, кто погиб в колонии.
«Новая газета Европа» поговорила с адвокатами о том, как ФСИН нарушает и без того бесчеловечный закон.
В декабре 2002 года, спустя два месяца после теракта на Дубровке, в Федеральный закон «О погребении и похоронном деле» внесли поправки. Теперь тела тех, кто убит в результате «пресечения террористической акции», не выдаются родственникам. Российские власти занимаются погребением таких людей самостоятельно и даже не обязаны уведомлять близких о месте захоронения.
В телеграм-каналах уже появились предположения, что тело Навального могут не отдать родственникам со ссылкой именно на этот закон. Но несмотря на то, что политик внесен Росфинмониторингом в список «террористов и экстремистов», закон на него не распространяется.
В российской практике есть случаи невыдачи тел осужденных, умерших в колониях. Как «Новой газете Европа» на условиях анонимности рассказал адвокат, который сталкивался с этой практикой, подобное происходит, когда власти намерены скрыть жестокое обращение с заключенным или другие нарушения.
— Бывают случаи, когда [ФСИН] прямо ссылается на то, что тела тех, кто сидит по террористическим и экстремистским статьям, можно не выдавать. Хотя это, конечно, не так по закону.
Но есть еще одна возможность для них — заявить, что родственники не явились за телом, — рассказывает адвокат из Северного Кавказа, имя которого редакция не указывает в целях безопасности.
Салман Радуев, фото: Владимир Машатин / EPA
Смерть «неясного генеза»
Это произошло, например, с чеченским полевым командиром Салманом Радуевым. 25 декабря 2001 года его приговорили к пожизненному сроку за терроризм. Ичкерийский военачальник сидел в колонии «Белый лебедь» в Соликамске.
14 декабря 2002 года ФСИН объявила о его смерти. Дежурная часть Главного управления исполнения наказаний Минюста РФ по Пермской области тогда заявила, что он умер после кровотечения «неясного генеза». Однако те, кто сидел с ним в колонии, не раз говорили о том, что Радуев подвергался пыткам.
«Со мной в одном крыле был тогда еще живой Салман Радуев. Я слышал его крики во время экзекуций над ним, это происходило каждый вечер в прогулочном дворике, что находился под нашими окнами»,
— говорил, например, заключенный ИК-14 «Белый лебедь» Беслан Важидов.
«Интерфакс» со ссылкой на свои источники в Главном управлении исполнения наказаний (ГУИН) Минюста РФ сообщал, что «осужденный Радуев будет похоронен по инструкции, в соответствии с действующим законодательством», и «правовых оснований для выдачи тела террориста Радуева его родственникам нет».
16 декабря Радуева похоронили на окраине Боровского кладбища Соликамска в безымянной могиле. К тому же начальник ГУИН Минюста по Пермской области Виктор Злодеев заявлял, что родственники не требовали выдать тело. Однако близкие ичкерийского полевого командира это отрицали. Тело Салмана Радуева так и не перезахоронили.
Поддержать независимую журналистику
Страх перед могилами
Адвокат Валерия Ветошкина в разговоре с «Новой-Европа» отмечает, что невыдача тела также может быть связана с опасением властей, что сочувствующие организуют стихийный мемориал или место для паломничества там, где захоронен человек, осужденный по экстремистской или террористической статье.
Так, в 2007 году Елена Кармова и Кунак Гузеев обратились в Конституционный суд РФ с жалобой на то, что им не выдали тела их сыновей, погибших во время «спецоперации» в Нальчике в 2005 году. Тогда силовики убили около 95 боевиков. К тому же тела погибших кремировали, а не захоронили, что противоречит Исламу, отмечали их родственники.
Тогда суд устроил проверку, соответствует ли закон о невыдаче тел Конституции, и постановил: соответствует. А именно — статье 55, которая допускает временное ограничение прав и свобод граждан для «защиты конституционного строя, нравственности, прав и законных интересов других лиц, безопасности государства».
«[Выдача тела] способна создать угрозу общественной безопасности других граждан, может спровоцировать массовые столкновения и повлечь новые жертвы, а места захоронения террористов могут стать объектами культа», — говорилось в постановлении Конституционного суда.
Милиционеры смотрят на убитого боевика в городе Нальчик, 14 октября 2005 года. Фото: Stringer / EPA
Однако даже тогда нашлись судьи, которые выступали против такого решения. Например, судьи Гадис Гаджиев и Анатолий Кононов назвали эту поправку к закону аморальной.
«Оспариваемые нормы, запрещающие выдачу тел погибших и устанавливающие анонимность их захоронения, являются абсолютно аморальными, отражающими самые дикие, варварские и низменные представления прошлого», — говорил судья Кононов.
ЕСПЧ также подверг критике российскую процедуру принятия решений о том, выдавать ли тела тех, чья смерть наступила в результате «пресечения террористической деятельности».
10 февраля 2024 года в карельской колонии нашли мертвым Мурада Шуайбова — одного из осужденных за убийство учредителя дагестанской оппозиционной газеты «Черновик» Хаджимурада Камалова. Он сидел по статье о содействии террористической деятельности. При этом и сама редакция «Черновика», и брат Камалова отмечали, что Шуайбов не убивал журналиста.
Почти за пять лет до этого, в сентябре 2019 года, Шуайбов вместе с другими заключенными ИК-9 Петрозаводска пожаловался на пытки в колонии. По словам осужденного, его избивали, обливали водой и закрывали в камере.
Женщины, чьи родственники оказались в заложниках у боевиков, плачут во время штурма здания магазина в городе Нальчик, 14 октября 2005 года. Фото: Stringer / EPA
Адвокат Шуайбова Асад Джабиров сообщил «Новой-Европа», что тело мужчины до сих пор не выдали родственникам.
— В случае смертей в местах лишения свободы очень часто бывает так, что тела не отдают сразу, потому что [судмедэксперты] проводят экспертизы.
Бывает еще так, что на родственников давят, мол, мы вам отдадим тело, если вы не будете проводить каких-то манипуляций,
а сразу его похороните, — говорит адвокат Валерия Ветошкина.
Слова Ветошкиной подтверждает на правах анонимности адвокат из Северного Кавказа, с которым поговорила «Новая-Европа». Он, как и Ветошкина, полагает, что российские власти могут опасаться того, что могила Навального превратится в место для постоянных несогласованных акций.
— В постановлении Конституционного суда прямо говорится, что места захоронения таких людей могут быть использованы в качестве «культового поклонения отдельных экстремистски настроенных лиц». Я не вижу ни одной причины, по которой они не могут объявить Навального человеком, который на свою могилу может привлечь «культовое поклонение». Помимо этого, они могут так попытаться скрыть, в каком состоянии был Навальный, — говорит адвокат.
Делайте «Новую» вместе с нами!
В России введена военная цензура. Независимая журналистика под запретом. В этих условиях делать расследования из России и о России становится не просто сложнее, но и опаснее. Но мы продолжаем работу, потому что знаем, что наши читатели остаются свободными людьми. «Новая газета Европа» отчитывается только перед вами и зависит только от вас. Помогите нам оставаться антидотом от диктатуры — поддержите нас деньгами.
Нажимая кнопку «Поддержать», вы соглашаетесь с правилами обработки персональных данных.
Если вы захотите отписаться от регулярного пожертвования, напишите нам на почту: [email protected]
Если вы находитесь в России или имеете российское гражданство и собираетесь посещать страну, законы запрещают вам делать пожертвования «Новой-Европа».
