На прошлой неделе стало известно, что японская компания Astellas решила перестать выпускать в России антибиотик вильпрафен. «Новая газета-Европа» разобралась, как его исчезновение скажется на пациентах и можно ли заменить этот препарат.
Что случилось с вильпрафеном?
Как сообщают представители японской компании Astellas, решение вывести с фармрынка препараты вильпрафен, а также вильпрафен солютаб (международное непатентованное наименование — джозамицин) было принято ею еще в 2020 году и не имеет ничего общего с нынешней геополитической обстановкой. Связано это с изменением инвестиционных планов и переориентированием на инновационную терапию, но неофициальные источники предполагают, что дело в глобальном дефиците субстанций. Поэтому продажи джозацимина будут прекращены не только в России, но и во всём мире. По данным Минздрава РФ, запасов вильпрафена на российском рынке хватит еще на полгода, но уже сейчас этих препаратов практически не найти в аптеках.
Для чего используют этот антибиотик?
Вильпрафен обладает широким спектром действия. Он помогает бороться с грамотрицательными («гемофильная палочка», легионелла и др.) и грамположительными аэробными микроорганизмами (стафилококки, стрептококки), хламидиями, микоплазмой и другими бактериями. Его применяют для лечения инфекций нижних и верхних дыхательных путей и ЛОР-органов, а это довольно обширный список: и ангина, и фарингит, и отит, и синусит. Препарат используют в стоматологии, офтальмологии, дерматологии. При повышенной чувствительности к пенициллину вильпрафен назначают при скарлатине.
Значит ли это, что у пациентов теперь могут возникнуть проблемы при лечении той или иной инфекции? «Вряд ли, — считает инфекционист одной из московских больниц, пожелавший не называть свое имя. — На самом деле, вильпрафен выписывали не очень часто. Он не так давно появился на нашем рынке, большинство врачей не успели к нему привыкнуть, как он исчез. Но переживать по этому поводу не стоит, замена ему действительно есть. Тем более это не основной препарат, а так называемый антибиотик резерва, то есть его назначали, только если другие не эффективны».
В качестве возможной замены врачи называют два антибиотика — кларитромицин и азитромицин, которые относятся к той же лекарственной группе макролидов, что и джозамицин.
Что такое макролидные антибиотики?
Это наиболее безопасные и наименее токсичные препараты в этой группе, которые в целом не дают побочных реакций и хорошо переносятся пациентами.
Первым стал эритромицин, полученный еще в 1952 году. Дальнейшее изучение этой группы позволило открыть другие лекарственные средства, обладающие улучшенными свойствами. В результате был выделен джозамицин, который продуцируется грамположительными бактериями, а также были разработаны полусинтетические макролиды, среди которых те самые кларитромицин и азитромицин.
Кажется, азитромицин активно использовали во время ковида?
Да, по действующему в России с 2013 года стандарту лечения ОРВИ этот антибиотик назначается при вирусных инфекциях, хотя это абсолютно противоречит здравому смыслу: антибактериальные препараты не действуют на вирусы. Однако азитромицин считался препаратом первого выбора при ковиде, и его назначали всем подряд.
Врачи опасаются, что в итоге к нему выработалась антибиотикорезистентность — то есть нечувствительность бактерий к этому препарату, поэтому он может быть неэффективен при некоторых заболеваниях. А вот кларитромицин применяется не так хаотично, поэтому, по мнению медиков, вполне может заменить вильпрафен. Тем более что и с запасами этих лекарств пока нет проблем: кларитромицина хватит на 8 месяцев, запасы азитромицина покрывают годовую потребность.
А как вообще в России обстоят дела с антибиотиками?
В России большие проблемы с производством собственных антибактериальных препаратов, считают в Научно-исследовательском институте по изысканию новых антибиотиков имени Г. Ф. Гаузе. Сегодня в стране полностью с нуля производится лишь грамицидин С — один из первых советских антибиотиков, созданный еще в 1942 году! Из его преимуществ — отсутствие к нему резистентности у микроорганизмов. Но применение этого антибиотика достаточно ограниченно — только наружное, для лечения заболеваний полости рта и горла.
Все остальные антибактериальные препараты на нашем рынке — импортные либо производятся из импортных субстанций, а значит, в любой момент могут исчезнуть.
И часто ли бывают перебои?
В прошлом году отмечались перебои с амоксиклавом, аугментином, экоклавом, панцефом. Нехватку этих лекарств специалисты объясняли непропорционально возросшим спросом. В осенне-зимний сезон востребованность антибактериальных препаратов всегда повышается, но на фоне периодического исчезновения тех или иных лекарств она увеличилась в разы.
Нехватка амоксиклава, скорее всего, сохранится и в этом году. Основной поставщик этого препарата — компания Sandoz — утверждает, что проблема с поставками наблюдается во всём мире в связи с ограниченными производственными мощностями.
Сейчас эти препараты есть в наличии, хотя и не в каждой аптеке и не в любой дозировке или форме. Остается лишь надеяться, что их производители не решат уйти из России.
Вроде бы нет проблем купить антибиотики пенициллинового ряда, которые у нас традиционно считаются основными препаратами. Но для их производства также используются импортные субстанции. Поэтому гипотетически может возникнуть проблема и здесь.
Еще более напряженной может оказаться ситуация с противогрибковыми препаратами. Если они уйдут с рынка, то людям с туберкулезом, муковисцидозом, а также всем, кто подвержен грибковым инфекциям, будет нечем лечиться. Отечественных аналогов у этих препаратов нет.
Что с этим можно сделать?
Для решения проблемы дефицита лекарств (не только антибиотиков) необходимо возрождение собственного производства субстанций. Это стало понятно еще в начале пандемии, когда нарушились логистические цепочки, а основные поставщики сырья для лекарств — Китай и Индия — остановили экспорт.
Сейчас доля отечественных производителей субстанций составляет не более 20 процентов, но в соответствии с принятой правительством РФ стратегией фармпромышленности к 2030 году она должна увеличиться до таких показателей, чтобы можно было говорить о полной независимости от импорта. Необходимо наращивать и экспорт лекарственных средств. С этой целью правительство обещает поддержку российским фармпроизводителям и компаниям, занимающимся экспортом, устранение бюрократических и административных препон, внедрение новых технологических решений.
Ведутся разработки антибиотиков и в отечественных научных институтах: в НИИ по изысканию новых антибиотиков имени Г. Ф. Гаузе рассказали об исследованиях новых противогрибковых и антибактериальных антибиотиков, есть разработки в Пермском политехе. Но пока это в лучшем случае пилотные проекты.
К тому же, при разработке нового препарата следует учитывать возможную устойчивость бактерий к нему. Это серьезная проблема всей фармакологии, не только российской, а ее решение может затормозить поиск новых веществ.
Еще одна проблема в том, что проведение клинических исследований и вывод на фармрынок требуют и времени, и денег, а лекарство нужно уже сегодня.
Делайте «Новую» вместе с нами!
В России введена военная цензура. Независимая журналистика под запретом. В этих условиях делать расследования из России и о России становится не просто сложнее, но и опаснее. Но мы продолжаем работу, потому что знаем, что наши читатели остаются свободными людьми. «Новая газета Европа» отчитывается только перед вами и зависит только от вас. Помогите нам оставаться антидотом от диктатуры — поддержите нас деньгами.
Нажимая кнопку «Поддержать», вы соглашаетесь с правилами обработки персональных данных.
Если вы захотите отписаться от регулярного пожертвования, напишите нам на почту: [email protected]
Если вы находитесь в России или имеете российское гражданство и собираетесь посещать страну, законы запрещают вам делать пожертвования «Новой-Европа».
