В сентябре 2019 года в самом многонациональном районе Вены, Фаворитен, открылся новый корпус Центрально-Европейского университета (ЦЕУ), где учатся студенты из более чем ста стран, в том числе из России. За звуками фанфар и торжественными речами, однако, не удавалось скрыть безрадостную причину открытия венского кампуса: университет буквально выдавили из Будапешта власти Венгрии, где он находился больше двадцати лет.

Спустя четыре года после печально-торжественной церемонии в Вене ЦЕУ вновь попал под удар — на этот раз в России, где 16 октября его признали «нежелательной» организацией. По мнению сотрудников Генпрокуратуры, университет «формирует глобальную медийную антироссийскую повестку», а также составляет программы обучения «с акцентом на военные преступления России на Украине и заявления про второсортность граждан РФ, которые поддерживают СВО». Отдельно в ведомстве отметили, что ЦЕУ получает средства от структур американского финансиста и филантропа Джорджа Сороса, которые были признаны в России «нежелательными» еще семь лет назад.

И хотя университет находится в Австрии, новый статус несет большие риски для связанных с ним студентов и сотрудников с российским гражданством. Таких, как сообщало руководство университета на закрытых встречах по этой проблеме, насчитывается около 100 человек. За связь с «нежелательной» организацией им может грозить на родине уголовное наказание, вплоть до шести лет лишения свободы. Остаться же в ЕС после завершения учебы или окончания рабочих контрактов от ЦЕУ получится далеко не у всех.

Тем не менее, университет не торопится предпринимать каких-то активных действий по защите своих студентов, как это делал еще недавно в других случаях, а европейские правозащитные организации пока что не видят серьезной проблемы. При этом студенты ощущают себя загнанными в ловушку.

Нейтральная позиция

«Нас вышвырнут отсюда сразу же после окончания обучения, потому что Австрия занимает “нейтральную позицию”. И что делать дальше? — задается вопросом студент PhD-программы ЦЕУ Антон (все имена героев изменены в целях их безопасности). — Очень страшно возвращаться в Россию после учебы в “нежелательном” вузе. Даже если послушно отчислиться сейчас, нет никакой уверенности, что не придут с обыском, потому что совершенно не понятно, как работает этот закон».

Антон вместе с другими студентами из России после признания ЦЕУ «нежелательной» организацией обращался за помощью и к австрийским, и к российским правозащитникам. Однако, как считают студенты, их проблему не восприняли всерьез.

«Мы оказались в бюрократической ловушке, — объясняет Антон. — У нас уже есть сотрудничество или аффилиация с “нежелательной” организацией. При этом мы находимся в Австрии и, по словам правозащитников, должны запрашивать защиту здесь.

То есть нам всем надо сдать паспорта, просидеть три-четыре года невыездными и в результате все равно получить отказ, потому что Австрия в десны дружит с Путиным».

В отличие от Германии или Балтийских стран, в Австрии действительно не существует понятия гуманитарных виз, которые, как правило, предоставляют защиту тем, кто может попасть в тюрьму на родине за свою профессиональную деятельность. Единственный инструмент такой защиты здесь — политическое убежище. На него в Австрии могут претендовать люди, которых преследуют в родной стране из-за их расы, религии, национальности, принадлежности к определенной социальной группе или политических убеждений.

По данным Евростата, в 2022 году на политическое убежище в Австрии от граждан России было подано 715 заявок. Из них рассмотрели 550, одобрили — 360. Однако, поскольку ожидание решения может занять от полугода до нескольких лет, вероятно, часть из одобренных в 2022 году заявок была подана еще в предыдущие годы.

Антон обращает внимание, что большинство учащихся в ЦЕУ граждан РФ — просто студенты, а не «какие-то идейные активисты». Подавая документы в этот вуз, никто не думал, что это может обернуться угрозой уголовного преследования.

Виктория поступила в магистратуру ЦЕУ в этом году, потому что это один из немногих вузов, который после полномасштабного вторжения России в Украину не отменил стипендии для россиян, желающих получить европейское образование.

«Я не считаю, что я сделала что-то плохое, подав сюда документы, — рассказывает студентка. — Наоборот, в моем вузе в России все с большим уважением относились к ЦЕУ и сотрудничали с ним долгие годы. Еще учась там, я ездила в ЦЕУ на конференцию и уже тогда поняла, что здесь очень сильное академическое направление».

И хотя девушка уехала из России практически сразу после начала войны и не хочет возвращаться, статус «нежелательной» организации добавляет сложностей: «Я знаю, что очень многие студенты здесь рассматривали возвращение в Россию после окончания. Я же понимала, что в Россию не вернусь, по крайней мере, на постоянной основе. Но, получается, что теперь после вуза нельзя будет сделать даже условную передышку — если сразу не найду работу, я уже не смогу приехать к родителям, пожить у них и что-то за это время найти. Прятать же свою жизнь, скрывать, кто я такая, из-за страха, я не хочу».

Кроме того, Виктории придется изменить тему своего научного исследования, потому что оно связано с Россией и может представлять опасность для тех, о ком она пишет.

Что делать после магистратуры, девушка тоже не понимает: «Наш кейс — первый пример, когда сразу так много студентов оказались связаны с “нежелательной” организацией. При этом мы не политические активисты или журналисты, значит еще нужно доказать, что нам что-то угрожает. Звучит так, что мы должны поехать в Россию и на деле показать правозащитникам, что нас там ждет».

Другой ректор — другие ценности

Центрально-Европейский университет был основан в 1991 году в Праге, а в 1993-м начал работать в Будапеште при финансовой поддержке Джорджа Сороса. Тогда главной целью вуза заявлялось «развитие открытого и демократического общества» в странах Центральной и Восточной Европы, а также бывшего СССР. После распада соцлагеря Сорос, действительно, вкладывал огромные деньги в поддержку науки и культуры в этом регионе.

Студенты из России долгие годы составляли значительную часть от общего числа учащихся. Среди известных выпускников — политолог Григорий Голосов, философ Михаил Немцев. Кроме того, по информации «Новой-Европа», выпускники ЦЕУ работают в органах власти, например, в администрации мэрии Москвы и в ведомствах экономического блока российского правительства.

Однако в последние годы интерес ЦЕУ к России падал. Как вспоминает недавний выпускник программы по политологии Денис, когда на своем факультете он пытался заговорить о России, «все закатывали глаза», потому что мало кому было интересно ее изучать: «Этому есть и чисто финансовое объяснение — грантов на изучение России стало мало, особенно по сравнению с американской политикой или политикой развивающихся стран. По слухам, с 2014 года фонд “Открытое общество” сильно сократил российские программы. Видимо, стало понятно, что это пустые траты».

После признания ЦЕУ «нежелательной» организацией в России на сайте университета было опубликовано официальное заявление, в котором решение Генпрокуратуры называют «серьезным ограничением свободы сотрудничества с российскими организациями и частными лицами», а также признают, что новый статус «ставит российских студентов и сотрудников ЦЕУ под угрозу политического преследования».

Однако такая сдержанная позиция была характерна для ЦЕУ не всегда. В феврале 2021 года, когда студента университета из Египта, Ахмеда Самира Сантави, задержали в Каире, бывший ректор Майкл Игнатьев предпринимал активные действия на международном уровне, чтобы ему помочь. Так, по сообщению на сайте, университет добивался освобождения студента совместно с австрийскими и американскими властями, ЕС и правозащитными органами ООН. Просьбы об освобождении Ахмеда Самира Сантави были направлены египетским официальным лицам в Каире, а также в посольства Египта в Вене, Брюсселе и Вашингтоне.

По мнению нескольких сотрудников ЦЕУ, с которыми удалось поговорить «Новой-Европа», нынешняя позиция университета по проблеме российских студентов может быть связана со сменой руководства вуза: бывший ректор Игнатьев был представителем “старой школы” ЦЕУ и больше разделял ценности организации, для которой когда-то в приоритете было изучение именно Восточной Европы и постсоветских стран. В отличие от Игнатьева, действующая ректор Шалини Рандерия, назначенная на пост в июне 2021 года, проводит ЦЕУ через серьезные реформы, в том числе из-за сокращения финансирования, и гораздо меньше понимает контекст восточноевропейских проблем, вероятно, считая их не приоритетными для университета.

В фонде «Открытое общество» миллиардера Джорджа Сороса, который поддерживает ЦЕУ финансово, на вопросы «Новой-Европа» также отвечать не стали, сказав, что организации нечего добавить к заявлению университета.

Профессор ЦЕУ Александр Эткинд, уехавший из России в 1990-х годах, уверяет, что в университете обсуждается вопрос, что «интересы студентов и выпускников надо защищать».

«Думаю, в связи с этим решением часть из них поменяют свои планы, многие постараются задержаться в Австрии, для этого есть возможности. В конце учебного года мы, возможно услышим, что станет с теми выпускниками, кто решит вернуться в Россию. В этом случае, конечно, лучшей новостью будет отсутствие новостей», — говорит Эткинд.

Личный враг Сороса

При этом ЦЕУ интересует российских чиновников уже давно. Еще в 2018 году, вспоминает выпускник вуза Денис, на выборах президента РФ сотрудники российского посольства в Будапеште пытались выведать у него, что в ЦЕУ говорят о России. «Конечно, такой интерес связан с именем Сороса, которого российские чиновники представляют каким-то дьяволом и виновником всех бед. Ну и, конечно, это связано с интересом Владимира Путина к молодым людям. Он считает, что нужно контролировать молодежь, иначе она перестанет слушаться», — говорит выпускник.

Имя Джорджа Сороса — своего рода страшилка, которую используют авторитарные политики, чтобы пугать «тлетворным влиянием Запада». Журналист Forbes Мелик Кайлан, изучавший феномен ненависти к Соросу, считает, что первая правительственная кампания против миллиардера началась именно в России как месть за поддержку демократических движений. Однако Сороса ненавидят и в странах Евросоюза — в частности, на его родине, в Венгрии.

Ее нынешний премьер-министр Виктор Орбан, будучи еще молодым либералом, в конце 1980-х годов сам получил стипендию фонда Сороса, благодаря которой смог поехать учиться в Оксфорд. Но спустя тридцать лет он обвинил миллиардера в том, что тот хочет «развалить Венгрию» и «заселить ее сотнями тысяч мигрантов».

Кампания Орбана против «империи Сороса» не обошла стороной и Центрально-Европейский университет, который был единственным в Венгрии вузом, аккредитованным в США, но фактически работающим в Будапеште. Его выпускники получали как американский диплом, так и венгерский.

Орбан посчитал, что возможность выдавать сразу два диплома — несправедливое преимущество перед остальными венгерскими вузами. В 2017 году парламент принял законопроект, согласно которому вузы, работающие в Венгрии, должны также иметь филиал в своей стране и специальное соглашение на уровне правительств стран, где они присутствуют.

Для ЦЕУ открыть представительство в США и получить такое соглашение было нереализуемой задачей, хотя бы потому что в США образование регулируется на уровне штатов, а значит, подписание договора между федеральным американским правительством и властями Венгрии невозможно в принципе. Поэтому у ЦЕУ не осталось другого выбора, кроме как искать себе новый дом.

«Имеющий собственные финансовые ресурсы, ЦЕУ был угрозой для Орбана, потому что являлся источником мнений, взглядов, идеологического воспитания, не подвластных влиянию правительства, — объясняет причины изгнания вуза из Будапешта журналист независимого венгерского издания Telex.hu Гергей Нилаш. — На мой взгляд, от этого решения выиграл лично Орбан, но проиграла вся Венгрия. Да, Вена недалеко от Будапешта, но большинству венгров просто финансово не потянуть жизнь в Австрии, даже если получать стипендию».

Переезд из Будапешта ударил не только по венгерским студентам, но и по молодым людям из постсоветских стран, потому что, даже получая стипендию, прожить в Вене выходцам из небогатых стран и семей довольно сложно. Это, а также снижение интереса к изучению России и других стран бывшего СССР привело к кризису идентичности ЦЕУ — теперь это уже не ориентированный на «развитие открытого и демократического общества» в странах Центральной и Восточной Европы вуз, а классический американский университет, работающий на территории ЕС.

Однако в комментарии «Новой-Европа» один из преподавателей ЦЕУ, пожелавший остаться анонимным (университет запретил студентам и сотрудникам контактировать со СМИ напрямую — соответствующее письмо есть в распоряжении редакции), утверждает, что в этом учебном году в его группе необычно большое число студентов из России.

Политического кейса нет

Одновременно с отказом университета занимать более активную позицию студенты и сотрудники сталкиваются с недопониманием и со стороны правозащитных организаций, которые пока что не склонны считать ситуацию критичной.

Берлинская антивоенная инициатива InTransit, которая помогает политически преследуемым россиянам, в частности, с получением гуманитарных виз, сообщила «Новой-Европа», что если студенты ЦЕУ в сложившейся ситуации опасаются, что могут стать жертвой преследования со стороны российского государства, то у них есть способ получить помощь в Австрии — запросить политическое убежище.

В случае отказа можно будет подаваться на гуманитарные визы, которые россиянам по крайней мере до осени 2023 года активно давала Германия. Для подачи на немецкую гуманитарную визу нужно будет выехать за пределы ЕС и, как подчеркнул представитель InTransit, доказать «наличие значимой оппозиционной деятельности и установленных связей с немецкими институциями».

Анастасия Буракова, юрист и создательница проекта помощи российским эмигрантам «Ковчег», обращает внимание, что за участие в деятельности нежелательной организации сначала грозит административная ответственность. Уголовное наказание может наступить только при повторном нарушении.

«Здесь [в кейсе студентов] нет финансирования нежелательной организации или руководства ею, это те составы, по которым могут сразу возбудить уголовное дело. Поэтому я бы так не драматизировала. Более того, эта статья не применяется настолько широко, чтобы сейчас все бросили силы на обучающихся в университете», — говорит Буракова.

Правда, одновременно юрист отмечает, что этот закон работает так, как пожелает репрессивная система, поэтому нет никаких гарантий, что не будет иной практики применения.

Буракова также предполагает, что участия в деятельности нежелательной организации будет недостаточно для получения политубежища в Австрии, так как теоретически при рассмотрении такого кейса риски оценят как участие в деятельности, за которое грозит только привлечение к административной ответственности.

Аналогичной точки зрения придерживается и Алексей Козлов, правозащитник, директор организации Solidarus e.V. в Берлине, помогающей политическим эмигрантам из государств бывшего СССР.

«Здесь нет политического кейса, нет оснований для международной защиты, потому что нет реального преследования за убеждения или конкретные действия, — говорит Козлов. — С точки зрения государственного чиновника это выглядит так: ничто не мешает студентам отчислиться, а сотрудникам уволиться после объявления о “нежелательности”. То есть они остаются там не из-за своих убеждений, а потому что им так удобно, по каким-то своим причинам».

Козлов не советовал бы также подаваться и на гуманитарную визу Германии, потому что их выдача с лета 2023 года практически остановилась. Количество положительный решений уменьшилось, по оценкам правозащитника, в десять раз. Одобрение получают только люди с идеальными кейсами и определенной известностью.

«Если есть только учеба в нежелательной организации, то я не вижу другого выхода, кроме как идти за помощью к руководству университета, которое может обратиться к австрийским властям с просьбой, например, об упрощенном порядке выдачи вида на жительства для выпускников, которые захотят остаться в Австрии. Это я бы сделал на месте руководства, потому что это ответственные действия по отношению к своим студентам», — говорит правозащитник.

Однако, по словам студентов, все их переговоры с руководством ЦЕУ на данный момент провалились.

«Университет ничего не делает, НКО нас сливают, а на помощь Австрии и надеяться не стоит, — возмущается студент PhD-программы Антон. — Может быть, все эти люди думают, что никакой проблемы нет, потому что после окончания университета можно найти работу в ЕС. Но, видимо, они просто не понимают, как устроен европейский рынок труда, как здесь мало вакансий и какая высокая конкуренция. Получается, что те, кто не найдет работу, будут вынуждены вернуться в Россию, где их могут посадить на шесть лет».

Первые протоколы

Судя по всему, пока что недооценивает опасность ситуации и часть российских вузов. Так, на их сайтах до сих пор есть реклама учебных программ ЦЕУ и восторженные отзывы студентов. Например, Дальневосточный федеральный университет с гордостью сообщает, что его выпускники легко поступают в ЦЕУ. А Омский государственный педагогический университет уверяет, что ЦЕУ — лучший пример «автономного и поддерживающего свободомыслие и критическое мышление» университета.

Однако, по словам нескольких сотрудников ЦЕУ, поговоривших с «Новой-Европа» на условиях анонимности, основной поток российских студентов в магистратуру ЦЕУ был из Высшей школы экономики — как московского, так и петербургского кампусов. И хотя как раз на сайте ВШЭ все упоминания ЦЕУ удалены, в веб-архиве можно найти интервью выпускников, которые рассказывают про продолжение учебы в ЦЕУ, а также сообщения о сотрудничестве вузов. В частности, в новости о Летней школе ЦЕУ ВШЭ представляла иностранный вуз как «нашего партнера», а Ученый совет ВШЭ выражал обеспокоенность в связи с изгнанием ЦЕУ из Будапешта.

Сотрудничество российских вузов с ЦЕУ существовало и на уровне преподавателей. Например, на официальном сайте ЦЕУ значится, что приглашенным лектором в университете был историк, профессор Европейского университета (ЕУ) в Санкт-Петербурге Алексей Миллер, который часто выступает в СМИ как исследователь украинского национализма и чья риторика во многом созвучна с позицией Кремля. Так, например, в интервью «Лентре.ру» Миллер говорил, что «сегодня быть украинским патриотом как бы предполагает испытывать неприязнь к России», а в разговоре с «Радио Свобода» заявлял, что «стабилизация» Украины невозможна без участия Путина и России. «Новой-Европе» Миллер заявил, что больше не работает в ЦЕУ, и отказался от дальнейших комментариев.

Также из ЦЕУ в Высшую школу экономики в Санкт-Петербурге перешел венгерский преподаватель Андраш Гал. По его словам, сейчас у него нет никаких официальных связей с ЦЕУ. Он собирался присоединиться к проекту, проводимому одним из исследовательских институтов ЦЕУ, но в результате решил просто поддерживать связь с коллегами из «дома» «неформально».

Однако уже 11 ноября СМИ сообщили, что на Европейский университет (ЕУ) в Санкт-Петербурге составили два протокола об участии в деятельности «нежелательной» организации. Сначала «Медиазона» связала это с тем, что преподаватели ЕУ сотрудничали с ЦЕУ. Позже издание «Ротонда» уточнило, что протоколы на вуз составили из-за книг в библиотеке, которые были изданы в частности при поддержке института «Открытое общество» фонда Сороса.

Но, как рассказали бывшие преподаватели ЕУ «Новой-Европа», по университету до сих пор ходят слухи, что протоколы о связях с «нежелательной» организацией стали результатом того, что профессор ЕУ Алексей Миллер долгие годы сотрудничал с ЦЕУ.

Проблемы только начинаются

Так или иначе, все собеседники «Новой-Европы» уверены, что давление на заграничные университеты, где учатся студенты из России, на ЦЕУ не закончится. А появление первых протоколов о нарушении в отношении ЕУ показывает, что не стоит недооценивать те проблемы, которые принесет признание «нежелательной» организацией абсолютно всем, кто связан с ЦЕУ — институциям, преподавателям и студентам.

«Вся эта ситуация больше, чем просто проблема с одним вузом, это очень серьезная атака на академические свободы, и она требует вовлечения не только Австрии, но и правозащитного сообщества», — считает студент Антон.

Пока же этого вовлечения нет, часть студентов ЦЕУ дошла в принятии ситуации до чего-то вроде фатализма. Кто-то даже намерен, несмотря ни на что, вернуться в Россию, хотя бы на время.

«Я все равно намерен поехать, потому что родственники не молодеют, и мне важно провести время с ними вместе, пока это возможно, — говорит другой студент, Александр. — После первого шока я успокоился и просто свыкся с мыслью, что чему быть, того не миновать».