Стоит оговориться сразу: «VZ» — не биография Зеленского, как часто характеризуют книгу. В издательской аннотации это признают и называют «VZ» текстом «о финальной битве архаики и прогресса», посвященным «герою, защитившему человечность». И это действительно так, хотя в самом начале Быков обещает раскрыть «загадку Зеленского», останавливаясь в действительности лишь на известных узловых моментах его жизни.

На самом деле «VZ» — это попытка Быкова объяснить войну самому себе. Именно так ее и следует читать: это не столько книга о Зеленском, сколько книга о том, как воспринимает войну журналист и писатель, которого режим попытался убить, прежде чем переключиться на добычу покрупнее. В этом смысле это очень «быковская» книга, даже в большей степени, чем иные его тексты, поэтому в нее перекочевали все известные плюсы и минусы текстов Быкова.

Быков уделяет ему внимание в основном в первой части — «Комедии», кратко очерчивая основные этапы биографии украинского лидера: Кривой Рог — детство в Монголии — студенческая команда «КВН» — известность — карьера в Украине и России — «Слуга народа» — президентство. Быков исправно идет по этому маршруту, как по проторенной тропе. Здесь есть даже прилежное перечисление физических параметров Зеленского и его вкусов (его любимый цвет — зеленый), но всё это разбивается о простое замечание Быкова, что излагать собственно биографию Зеленского ему неинтересно — интереснее описать судьбу украинской нации и Зеленского как ее представителя. Под это описание Быков готовит теории одна закрученнее другой, и тут проступает главный минус (а для кого-то — плюс) этой книги: гипотеза здесь идет впереди фактов, драматургия войны важнее деталей биографии. Это позволяет сделать текст увлекательным (и рассуждения Быкова подчас оказываются действительно захватывающими), но неизбежно вызывает вопросы, как только дело касается конкретных фактов.

Например, выбор президентом Зеленского, который успел сыграть президента Украины в четырех сезонах сериала, Быков объясняет «врожденной карнавальностью» украинской культуры и обычаем обливать казачьих гетманов фекалиями. Рецензенту не удалось найти подтверждения, что такой обычай существовал. Далее Быков связывает дальнейшую поддержку Украины Соединенными Штатами с судьбой Коломойского и украинского олигархата, которые нынешней американской администрации мешают. Каким образом? Непонятно. Тем более что следом автор делает парадоксальный вывод, что «коррупция равно традиция», коррупция как система горизонтальной взаимовыручки помогла Украине подготовиться к войне, а значит, она неискоренима.

Проблемы с фактурой продолжаются и во второй части книги. Украину Быков называет проектом условного постмодернистского писателя, а главным свойством постмодернизма — «создание нарративов» (хотя Жан-Франсуа Лиотар, например, считал, что в постмодернизме нарративы, наоборот, заканчиваются). Падение рейтинга Зеленского у Быкова связано в том числе с арестами имущества и деятелей Украинской православной церкви Московского патриархата, что якобы разочаровало некоторых западных политиков (между тем в действительности реакция была скорее одобрительной — связь УПЦ МП с КГБ и ФСБ неоднократно попадала в поле зрения журналистов, и «гонения» осудили разве что одиозные фигуры вроде уволенного с Fox News Такера Карлсона). Про попытку Чехии реформировать социализм в 1968 году Быков пишет, что она была «обречена на провал», даже если бы не случилось Пражской весны. Почему обречена? Нет ответа. Насчет взаимодействия Зеленского и руководителя его офиса Андрея Ермака Быков упоминает версию, что Зеленский испытывает по отношению к Ермаку «комплекс младшего брата», — откуда взялась эта теория, почему?

Правительство Украины — это «правительство экспертов, правительство нового типа», но больше всего интереса у Быкова вызывают «трикстеры» Ермак, Михаил Подоляк и особенно Алексей Арестович, которому в книге отводится значительный кусок (опять-таки по причине не вполне ясной: помимо ярких речевок, Арестович едва ли сделал что-либо, чтобы являться крупной фигурой этой войны). Зеленский всегда действует уверенно — но, по мнению Быкова, заискивает перед Трампом. Российскую культуру «обнулили», «закэнселили» на Родине, и не она виновата в войне — но при этом неизбежность войны Быков связывает с тем, что Юлиан Семенов писал романы про Штирлица, а писатели и поэты поддерживали русский национализм. По-хорошему, в этом должен был бы разобраться редактор, но, кажется, он был увлечен полемикой с Быковым по ряду вопросов, которая попала прямо на страницы книги — и выглядит здесь несколько чужеродной.

При всех этих нестыковках и противоречиях метод Быкова вопросов не вызывает: он стенографирует выступления Зеленского, обширно цитирует его интервью, для книги общается с представителями украинского офиса президента и другими чиновниками, а еще с писателями и журналистами. Разве что несколько неловко читать в разгар войны, как российский журналист путешествует по Украине, берет интервью для книги о Зеленском, а пишет о своем видении войны.

Теория Быкова о войне выглядит в целом так: война выкристаллизовала идеальный конфликт, где на одной стороне есть чистое добро, а на другой — чистое зло. Зеленский — политик нового типа, «король-нарратор», который, «предоставляя профессионалам заниматься экономикой, промышленностью или военным делом, сам занимается тем, что дает обществу Сюжет Существования». К таким политикам Быков относит Трампа и Джонсона, но при этом почему-то обходит вниманием Путина, который под это описание подходит куда больше, придумывая сюжет за сюжетом для своего уже вполне реального учебника истории. Но Путину уготована иная роль: если Зеленский — это Гамлет, шекспировский герой, обычный человек, который нашел себя в непривычных обстоятельствах и вынужден проявлять скрытые прежде черты характера, то Путин — Фауст, Мастер из романа Булгакова, слуга Сатаны, который всячески делает вид, что Сатане не прислуживает. А служба Сатане наказывается экзорцизмом — и именно этим король-нарратор и занимается. Сама же Украина — хаотичное, «бедовое» государство, которое оказалось готово к войне, потому что обнаружило себя в тупике развития, где «хуже уже некуда». Казак с салом и горилкой оказался лучшим европейцем, потому что не готовил себя к этой роли, но иного выбора у него не было, — примерно так. И Украина победит, потому что у нее, в конце концов, больше гибкости и артистизма (последний тезис доказывается, например, тем, что Зеленский может сыграть своим членом на рояле, а Путин — нет).

Теория получается любопытная, хотя и не сказать, чтобы свежая: «орками» российских солдат называли задолго до Бучи, а Россию «Мордором» — до 24 февраля.

(для Быкова магия слова — важная метафора: об этом его романы «Остромов» и «Июнь», и эту же силу он приписывает Зеленскому в «VZ»). Если «Гамлет» закончился (условной) победой добра, а «Изгоняющий дьявола» — изгнанием темной силы, то и российско-украинская война неизбежно приведет к украинской победе. Попытка заклясть войну достойна сочувствия, и к ней хочется присоединиться — вот только, простите за трюизм, реальность не Евангелие и не «Гарри Поттер». Исход конфликта здесь не предрешен, как бы ни хотелось верить в обратное. Он зависит не столько от символических гамлетов, фаустов, нарраторов и пророка Исайи, сколько от количества артиллерии, боеприпасов и беспилотников у каждой из сторон. И тут литературовед Быков вынужден спасовать: когда говорят пушки, музы молчат, как бы им не хотелось превратиться в мойр.

В целом же «VZ» — очень личная книга (написанная, кстати, в Итаке, что тоже символично) растерянного, как и многие сейчас, человека, который вырос в Советском Союзе и всё еще не может понять, как «братские народы» могут друг друга убивать. Поэтому книга и кажется пришедшей как будто из другого времени, когда Зеленский мог играть в российских комедиях и капустниках, а Быков мог ездить по Украине и интервьюировать украинских политиков. Отсюда и появляется обида, сопровождающая книгу: на то, что Быкова внесли в список «Миротворец» (куда, как он уверен, суждено попасть и Зеленскому), и на то, что Россию считают колониальным агрессором — хотя никакого колониализма Быков в действиях России не видит.

Так получилось ли у Быкова «заклясть» войну? Трудно сказать. Во всяком случае, попытку он сделал. А буквы V и Z если и не удалось «вернуть» себе, то уж точно получилось затуманить разум Z-патриотов вопросом, под теми ли символами они требуют крови и зачем. А это уже немало.