То, что Россия и Беларусь для МОК находятся под «баном», и вряд ли ситуация изменится в обозримом будущем, — давно очевидный факт. Точно так же новостью не является всегда широко трактуемая позиция главы МОК Томаса Баха — он уже давно является чемпионом мира по сидению на двух стульях одновременно. Слишком много моральных обязательств перед российской стороной после Игр в Сочи-2014, и при этом быть против позиции главных спонсоров международного олимпийского движения он позволить себе не может. Томас Бах умеет сказать так дипломатично, что каждый вынесет из его речи любой посыл. И вместе с тем, как утверждают мои многочисленные собеседники из числа работающих с Бахом чиновников, если уж высокопоставленный олимпийский функционер произносит что-то, то это означает только одно: он на сто процентов уверен в том, что его поддержат. Так что все заявления о возможности допуска россиян и белорусов — это, по сути, уже принятая закулисно позиция МОК.

В результате целой системы вбросов, аккуратных заявлений, пробных шаров, опровержений и уточнений сформировалось окончательно согласованное отношение к будущим выступлениям россиян и белорусов на спортивных соревнованиях — в частности, на ближайшей Олимпиаде. Как бы ни менялась геополитическая ситуация, приглашения на Игры в Париже-2024 олимпийские комитеты России и Беларуси точно не получат, но спортсмены могут заявить о своем желании выступить, и при соблюдении ряда условий получить индивидуальное приглашение для участия в Играх в нейтральном статусе.

Именно этот «ряд условий», начиная с февраля 2022 года, когда данная формула впервые прозвучала в речах руководства МОК, вызвал шквал критики со стороны штатных российских пропагандистов: появлялись фейковые странички со списком антивоенных заявлений, которые якобы должен сделать желающий участвовать в Олимпийских играх спортсмен, упоминания о запретах для атлетов, связанных с силовыми структурами (то есть состоящими в клубах «Динамо» или ЦСКА). Но жизнь показала, что никаких радикальных шлагбаумов не опускается ни перед кем. Никто не намерен дополнительно обострять ситуацию — обладателям телеправ на олимпийские трансляции нужны соревнования сильнейших.

Да, в ряде видов спорта мир не заметил отсутствия России (например, в футболе), а в каких-то общий уровень, мягко говоря, не вырос (скажем, в некоторых видах фигурного катания). Но упоминаемые нами виды спорта к Парижу-2024 отношения не имеют (футбол — хоть и летний вид спорта, но на Олимпиаде выступают далеко не топ-составы своих сборных). А рекомендации МОК носят стратегический характер для всех международных федераций. И именно с оглядкой на них принимаются конкретные решения.

Быть юридически допущенным на Игры — это только полдела. Надо иметь подтверждение своих высоких притязаний соответствующими спортивными результатами. Для этого либо выигрывают отборочные старты (чаще это происходит в командных видах спорта — там России и Беларуси быть не может, ибо сборные этих стран как раз под баном, в отличие от индивидуальных атлетов), либо получают олимпийские лицензии на разнообразных турнирах, сертифицированных МОКом. Именно с этой целью спортсменам предложили вне конкурса выступить в сентябре на Азиаде. Без конкурса — это без медалей, без призовых, но с возможностью отобраться на главные для себя Игры.

Два интересанта — Олимпийский комитет России (ОКР) и Министерство спорта — с этого момента вели себя максимально неактивно. «Олимпийский комитет России не получал никаких приглашений к участию в Азиатских играх, а без этого рассматривать и обсуждать какие-либо гипотетические варианты не имеет смысла», — комментировал в своем личном телеграме президент ОКР Станислав Поздняков.

Однако понятно, что в Олимпийский комитет никто приглашений прислать не мог бы при всём желании. Нет официальной российской делегации — значит, и нет поводов для писем ей. Точно так же никто не будет присылать извещений об Олимпиаде. МОК и другие спортивные структуры четко дали понять: список допущенных спортсменов будет формироваться где угодно, но только не на Лужнецкой набережной.

Министр спорта России Олег Матыцин в декабре 2022 года признавался на закрытой встрече с журналистами: «У нас очень непростая ситуация: с одной стороны, мы должны давать спортсменам больше соревновательной практики; с другой же, чем больше мы называем те или иные турниры “альтернативными Олимпиадами”, тем больше раздражаем МОК. Там очень близки чиновники к формулированию тезиса:

Правда, с тех пор список спешно придуманных соревнований только рос: на смену прошлогодней Спартакиаде пришли Игры Дружбы, Игры СНГ, Игры БРИКС и много что еще.

Между тем, в России основная задача спортивных чиновников — не осуществлять всестороннюю поддержку спортсменов, а в первую очередь держать нос по ветру. Политика изоляционизма, проводимая с самого верха, начала приобретать всеобъемлющий характер. И функционерам от спорта стало страшно оказаться не в тренде. Все стали ждать сигналов сверху. А наверху в последние пару лет уж точно не до спорта. Олимпиада проведена, домашний чемпионат мира по футболу проведен, «Зенит» когда-то еврокубки брал — в общем, все галочки расставлены. Не до того сейчас первым лицам. А ведь это самое страшное для исполнителей. Уж переобуться в воздухе они всегда умеют. Но если сигналов нет вовсе, то как поступать-то?

Хорошо осведомленные источники внутри Российского футбольного союза в прошлом году рассказывали, что глава РФС Александр Дюков объявил о возможном переходе из европейской УЕФА в ее азиатский аналог только с одной целью: понять, как к этому отнесутся политические власти. В администрации пожимали плечами, спортивные ведомства самоустранялись от обсуждения всерьез — пришлось действовать. Действовали забавно: консультации с азиатами начали, но при этом одновременно оплатили в УЕФА членские взносы за будущий год.

В итоге все остановились на полпути. Но одно дело, где именно не играть в футбол: не играть в Европе или не играть в Азии. Дисквалификация идет всё равно от международной федерации — от ФИФА. А другое дело — ехать в Париж, который политически сегодня совсем не симпатизирует России. Можно «решить самим», а потом попасть под серьезную раздачу.

Поэтому принято было решение вообще ни на что не реагировать. Наступил сентябрь — сроки, чтобы заявиться хотя бы на Азиаду, тоже закончились. России осторожно распахнули объятия — она так и осталась стоять застегнутой на все пуговицы и испуганно смотреть в пол.

Судя по всему, испуг чиновников так и не улетучится вплоть до Олимпиады-2024. И теперь очень силен соблазн демонстративно отказаться от Игр руками самих же спортсменов. За минувшие полгода по указанию сверху самими спортсменами (как правило, из число выбранных в Комиссию спортсменов ОКР, а чаще — бывшими спортсменами, депутатами и праздными экспертами-пропагандистами) уже озвучена куча тезисов на эту тему:

• как мне ехать, если не все спортсмены из России в равных условиях, если не допущены сборные команды, — это будет предательством по отношению к ним;
• как мне ехать, если выдвигаются политические требования (мы уже выяснили выше, что никем не выдвигаются, но разве для вброса громкого тезиса нужно следовать правде?);
• как мне ехать унижаться перед теми, кто нас не любит, когда в этот момент на фронте гибнут мои соотечественники?

Подобные тезисы легко разбиваются контраргументами, но те, кто их вбрасывает, заинтересованы не в честной дискуссии, а в создании тренда. Мол, спортсмены сами решили не ехать — мы не могли не послушать их голос, их позицию честных патриотов. Поэтому какой потом с нас будет спрос? Спортсменов и их позицию мы уважаем.

Юридической поддержки, как правило, спортсмен вообще не имеет: все реальные победы в Спортивном арбитражном суде в Лозанне (CAS) российской стороной были одержаны только тогда, когда нанимались швейцарские юридические фирмы, десятилетиями работающие в этой сфере. Фармацевтической поддержки нет тоже — об этом на фоне всех допинг-историй даже говорить смешно. На днях один из российских хоккейных клубов попался на мельдонии — том самом, что запрещён повсеместно с 1 января 2016 года. Спустя почти восемь лет нашлись врачи-специалисты, которые скармливали его подопечным спортсменам.

Но спортсмены всё равно верят чиновникам, потому что зависят от них: через стипендии, выплаты, возможность быть допущенными к «левым» турнирам (нынешней весной велосипедисты и легкоатлеты по рекомендации людей из Минспорта, — которые потом, разумеется, от всего отреклись, — вдруг поехали под выдуманными именами на Арабские игры). И не выполнить рекомендацию чиновника, который обещает традиционно «всё решить», невозможно. Голкипер хоккейного ЦСКА Иван Федотов послушал начальника команды Есмантовича (по совместительству — личного тренера премьера Мишустина) и подписал контракт с клубом, несмотря на действующий контракт с клубом из-за океана. В итоге — моментальная реакция ИИХФ, международной федерации, а вслед за этим — реакция Федерации хоккея России (ФХР), которая дисквалифицирует голкипера на полгода. Полгода человек будет без игры, без зарплаты и с высоким риском деградировать как игрок ввиду отсутствия игровой практики. Но эти истории ничему не учат спортсменов. Никто не готов признаться: не всегда тренер и руководитель команды с тобой по одну сторону баррикад. Спортсмены им нужны как материал.

Магистральный путь намечен: нас готовят к тому, что Россия сама объявит бойкот Играм. Делать это руками депутатов неправильно. Политики высшего звена поддержат решение уже после. Это будет не их решение, а решение спортсменов.

Всё максимально напоминает 1984 год. Политическое руководство СССР страшно хотело «включить ответку» за бойкот Москвы-80, когда не приехали 65 стран. Инфоповода для «ответки» всё никак не находилось. Поэтому всю весну нам рассказывали о том, что для советских спортсменов будут созданы неподобающие условия проживания, что готовится куча провокаций и что в таких условиях ехать выступать нельзя. В итоге 12 стран не поехало. Огромное число спортсменов лишилось своих потенциальных медалей и славы.

В этот раз режим «можем повторить», похоже, готовятся срежиссировать умнее: это будет якобы решение самих спортсменов. А власть — с народом. Она решение своих спортсменов поддержит. Так что даже и обвинить будет некого. Недавнее обращение комиссии спортсменов — первый шаг на этом не очень достойном пути.