В Форте-деи-Марми на тосканском побережье Италии выдался действительно жаркий август. С самого утра город наводнен туристами, которые изнывают от зноя. Они разгуливают вдоль модных витрин, кружат по центру на велосипедах или сидят за столиками уличных кафе; у их ног, высунув языки, тяжело дышат собаки. Листья пальм на набережной слегка покачиваются в густом жарком воздухе.

Сюда мог бы долетать ветер с моря — если бы не частные купальни (bagni), которыми плотно застроено всё побережье Форте. Я уже минут десять еду по раскаленной велосипедной дорожке вдоль набережной, но справа от меня — только непроницаемые живые изгороди вместо моря.

Купальни появились здесь в начале XX века, когда сюда стали стекаться аристократические семьи из Тосканы и с севера Италии, а затем и со всей Европы. На побережье были возведены первые роскошные виллы, открылись люксовые отели, дизайнерские магазины и мишленовские рестораны, а широкий песчаный пляж покрыли частные купальни, где фешенебельная публика могла отдохнуть вдали от праздных взглядов.

Наконец, передо мной появляется пирс, выступающий в воду метров на двести. С него можно оценить количество туристов на побережье: влево и вправо, насколько хватает глаз, к горизонту уходят ровные шеренги пляжных тентов.

беседка у самой воды, шезлонги с мягкими матрасами и подушками, гамак, вайфай, бар, бассейн и спа-центр. Несмотря на такие цены, все пляжи усеяны туристами.

В поисках такого люксового отдыха в Форте-деи-Марми ежегодно прибывает более 100 тысяч гостей. И огромная часть из них — богатые «русские», которых в последние два сезона не стало сильно меньше.

Новые русские

— Изначально Форте было местом исключительно внутреннего туризма: сюда на лето приезжали семьи из Флоренции, Пармы, Милана и Лукки. Так продолжалось сто лет. И вдруг мы поняли, что нас буквально захватили русские. Их было море, — рассказывает Давид Вайани, владелец нескольких модных заведений в центре города.

Мы встречаемся в одном из них, ресторане Bistrot, облюбованном русскоязычной публикой.

Первые семьи из Восточной Европы приехали сюда в середине 1990-х, и благодаря сарафанному радио Форте-деи-Марми мгновенно стал любимым курортом российских элит. Светская обозревательница Божена Рынска, вспоминая, как «массовый психоз по имени Форте-деи-Марми поразил коллективное сознательное олигархоза» и «бизнес-плотвы» из России, писала, что первой сюда потянулась творческая богема, за ней — банкиры, медиамагнаты и другие олигархи из списка Forbes, а затем и чиновники. В разное время здесь снимали роскошные виллы и люксы в отелях или приплывали на личных яхтах Михаил Фридман, Герман Хан, Юрий Лужков, Роман Абрамович, Олег Дерипаска, Андрей Кончаловский, Ирина Аллегрова и многие другие.

В 2000-е Форте окончательно приобрел репутацию «пляжного Куршевеля» для богатых русских.

— Но для нас как минимум до недавнего времени это были «русские», — объясняет Давид. — Как с арабами: они могут быть из Саудовской Аравии, Йемена или Дубая, но мы называем их всех «арабами».

Скоро из уст в уста стали передаваться анекдоты о том, что русские спят на золотых матрасах и оставляют чаевые размером со среднюю зарплату. В 2009 году местную прессу взорвала история о том, как кто-то из них дал на чай официанту больше 4000 евро.

— Это была золотая эпоха: пышные застолья, лучшие вина, устрицы, лобстеры, — вспоминает Давид. — Прекрасное время: за один вечер к нам приходили 30, 40, 50 посетителей, готовых раскошелиться.

Тогда итальянские СМИ писали, что именно русские спасут Форте от мирового экономического кризиса [речь про кризис 2008–2009 года. — Прим. ред.]: после того как итальянцы перестали отдыхать на широкую ногу, менее прижимистые гости из Восточной Европы были здесь жизненно необходимы.

— Правда, мы были не готовы к их запросам: они хотели личного водителя, вертолет для шопинга, мастера по педикюру прямо на пляж. Мы за ними не поспевали, приходилось придумывать на ходу, — вспоминает Давид. — Пять бутылок шампанского сразу! Казалось бы: давайте я принесу одну, а потом, если что, закажете еще? Нет, пять! И устрицы на всех… Я помню, как однажды, бронируя столик, меня спросили, можно ли взять с собой свою музыку. «В смысле бумбокс?» — спрашиваю я. В смысле личный музыкальный ансамбль! — смеется Давид. — Чтобы им играли и пели. Я подумал: а как же люди за соседними столиками? Но поначалу мы были так ошарашены, что шли им навстречу.

Однако местные оказались не готовы не только в части сервиса. Иногда русские туристы составляли большинство клиентов ресторана, отеля или пляжа, да и вообще большую часть населения города, местные вспоминают это как настоящее нашествие.

— Все эти вечеринки на пляже с громкой музыкой, фейерверками и танцовщицами, застольные песни, битье бокалов… Это не Сен-Тропе или Дубай, здесь совсем другая атмосфера. Сюда приезжают семьи с детьми, которые хотят тишины и спокойствия, — говорит Давид. Массовое присутствие русскоговорящих туристов с их привычками и манерами иногда создавало напряжение: — Нам даже звонили и, прежде чем забронировать стол, спрашивали, сколько будет русских, — вспоминает владелец Bistrot.

— В итоге мы решили учесть мнение наших гостей и вернуться к прежней философии: покой, простота и элегантность. Русские, которые хотели отдыхать иначе, поняли, что это не место для них, — вспоминает Давид. — Остались те, кому нравится тихая спокойная жизнь.

Классические вечеринки 1990-х и 2000-х здесь больше никто не устраивает, теперь даже очень богатые люди остепенились.

— Им нравится здешняя жизнь: простая, но безопасная и с высоким уровнем сервиса, — говорит Давид. — Думаю, поэтому огромное количество русских и купили здесь дома.

«Дом русского видно издалека» 

Если вы заскучаете в Форте и начнете вводить в поиске «форте деи марми ку…», первым делом выпадет не «куда сходить», как это обычно бывает, а «купить дом». В какой-то момент иметь здесь отпускное жилье стало так модно, что к 2010 году больше половины всех домов в городе (4500 из 7700) принадлежало нерезидентам. По большей части русским, как писала La Stampa, «разбогатевшим из-за крушения коммунизма и капиталистического бума» и «массово высадившимся» на тосканские берега.

Основываясь на данных рынка недвижимости, итальянские журналисты подсчитали, что сегодня русским здесь принадлежат 2500 особняков класса люкс и экстра-люкс.

— Самый топ — это район Roma Imperiale, здесь самые роскошные виллы в городе. Большинство принадлежит русским, — говорит сотрудница местного агентства недвижимости.

Среди владельцев вилл — Роман Абрамович, Олег Дерипаска, Борис Громов, Олег Тиньков, Михаил Куснирович.

Как выяснила команда Алексея Навального, в 2008 году заместитель председателя правительства России Александр Хлопонин приобрел здесь дом и участок за 11 миллионов евро, а в 2017-м продал их оффшорной компании, связанной с бизнесменом Михаилом Прохоровым, уже за 35,5 миллионов (по мнению ФБК, так была обставлена взятка). Тот же ФБК обнаружил на тихих улочках Форте виллу стоимостью 3,5 миллиона евро, принадлежащую родственникам Евгения Пригожина. В пяти минутах ходьбы от нее находится вилла, которую, по данным итальянских журналистов, лет пятнадцать назад приобрел тогда еще просто известный украинский актер Владимир Зеленский — видимо, в качестве инвестиции.

Большинство местных жителей массовое приобретение русскими недвижимости либо не волновало, либо даже радовало.

— Дом русского видно издалека, его ни с чем не спутаешь, — говорит Давид Вайани. — Потому что он самый красивый, самый богатый, с самым пышным садом. Русский, купив дом, вложит туда в четыре раза больше, чем состоятельный итальянец. Так что нам даже лучше.

Но были и те, кто бил тревогу: русские не только прибирали к рукам недвижимость, но и взвинчивали цены на нее. К лету 2010 года, когда местные риэлторы ожидали, что на отдых приедут до 500 русских семей, аренда виллы доходила до 100 тысяч евро в месяц, а покупка могла обойтись в 20 миллионов. Тогда, чтобы поддержать резидентов Форте, мэрия даже запустила проект по строительству специального льготного жилья и запретила его продажу иностранцам. Хотя едва ли русские элиты волновала бюджетная недвижимость.

Конфиденциальность клиентов

Однажды став самым «русским» уголком Италии, Форте-деи-Марми остается им и сейчас. Ресторанные меню и объявления о продаже недвижимости часто переведены на русский, в барах и бутиках утверждают, что русских клиентов хоть отбавляй. Их незримое присутствие ощущается во всем городе, но я нигде не встречаю ни их, ни даже обрывков русской речи.

— Утром в среду? — прыскает сотрудница туристического офиса в центре города в ответ на мой вопрос. — Я вас умоляю, они сидят по своим виллам или на пляжах. Может, иногда наведываются в брендовые бутики. Здесь вы их не встретите.

— Русские ведут довольно закрытую жизнь, тусуются друг с другом в своем сообществе, — подтверждает Джанна, менеджер пекарни на главной площади Форте.

Бармен в кафе на общественном пляже еле сдерживает смех:

— Какие русские? Это же бесплатный пляж, — и отправляет меня туда, где можно найти «типичного русского», — в купальни Paradiso al Mare в центре Форте, любимое место приезжих из Восточной Европы.

На это место мне указывали не раз, но владелец общаться отказался: «Я ценю конфиденциальность моих клиентов».

Еще один люксовый пляж, на котором, по мнению многих, обосновались русские, — Annetta. С набережной я заворачиваю на тенистую парковку и, пройдя по лабиринту из живой изгороди, выхожу к деревянному домику, где расположены ресепшн и бар.

Хозяйка, пожилая итальянка с ярко накрашенными красной помадой губами, восседает за столиком в углу. Она жестом приглашает меня к себе, я представляюсь. Выслушав вопрос, синьора погружается в воспоминания:

— Мы были одними из первых, к кому пришли русские: приезжая, они сразу выбирали нас. За много лет мы стали одной семьей. Я устраивала им вечеринки, знакомила между собой, и теперь они все друг друга знают, у них прекрасные отношения.

Кармела Пампалони (так зовут хозяйку) много лет держала купальню вместе с мужем. Несколько лет назад муж скончался, и теперь Кармела управляется одна. Определить, сколько ей лет, непросто, но она утверждает, что у нее есть клиенты, которых она знает и с которыми дружит больше пятидесяти лет. До недавнего времени она каждую осень ездила по их приглашению в Москву на кулинарные фестивали, где готовила свои фирменные спагетти из морских моллюсков. На афишах таких фестивалей Пампалони называли «любимицей московской публики» и владелицей и шеф-поваром ресторана Bagno Annetta — «жемчужины респектабельного курорта Forte dei Marmi».

Аренда беседок на пляже Annetta доходит до 20 тысяч евро за сезон, но места никогда не пустуют. На пляже 82 беседки, 30 из них занимают русские семьи, говорит хозяйка. Спрашиваю:

— А украинцы?

— Так я и про тех, и про тех, — не понимает она. Большинство ее «русских» клиентов имеют в Форте собственные дома. Кармела с удовольствием рассказывает о гостях, не называя фамилий: — У нас есть одна синьора, Ольга. Сегодня вечером она попросила устроить для нее вечеринку и украсить здесь всё кораллами.

— Еще здесь есть Леонид, вы знаете Леонида? Большой человек.

— А фамилия? — уточняю я.

Помолчав, Кармела отвечает:

— Мы называем его Леонид. У него тут шикарная вилла с бассейном, две или три жены и много дочек. Так вот, недавно он устраивал вечеринку по случаю дня рождения, выписал себе музыкальную группу из Германии, а потом захотел еще и салют. Мы это, конечно, устроили.

Достоверно узнать, о каком Леониде говорила хозяйка пляжа, не удалось. Однако за несколько дней до моего разговора с Кармелой свой день рождения отмечал Леонид Михельсон, акционер «Новатэка» и «Сибура», четвертый в рейтинге российских миллиардеров и один из тех, на кого Евросоюз до сих пор не наложил санкции.

Самое время задать вопрос о том, чего в Форте-деи-Марми, похоже, не заметили.

Беспокойное лето

Весной 2022 года, после начала войны в Украине, здесь переживали главным образом за местную экономику и ее фундамент — состоятельных «русских». На пляже Annetta, где за давними клиентами по умолчанию закреплены их беседки, часть «русских» впервые не подтвердила бронь на лето.

— В прошлом году многие не приехали. У других были проблемы с предоплатой, — рассказывает Кармела. — Переводы стали приходить с Кипра, с Каймановых островов, из Таиланда.

Россиянам пришлось не только платить с зарубежных счетов, но и с приключениями добираться до любимого курорта: через Турцию или ОАЭ, по кипрским, мальтийским или швейцарским паспортам.

— Одна клиентка рассказывала, что оказалась в очень тяжелой ситуации: пришлось собраться за один день. Она взяла всё, что было, наскребла наличных и улетела в Дубай, где у нее, к счастью, есть квартира. Оттуда пришлось заказать личный самолет в Пизу. Она прилетела — и сразу сюда, — вспоминает Кармела, сочувственно качая головой.

Война грозила лишить Форте-деи-Марми тысяч российских туристов, которые, по подсчетам местной туристической ассоциации, только за пасхальные каникулы приносят городу 20 миллионов евро. Однако вопреки прогнозам, уже к концу лета 2022 года «русский» туризм в Форте воспрял. Россияне и украинцы снова загорали под соседними зонтиками, снимали виллы за 150–250 тысяч евро в месяц и яхты за 50 тысяч в день. Местные риэлторы вспоминают, что некоторые «русские» дома стояли пустые, кто-то продавал — но кто-то и покупал.

Когда-то похожая «угроза» уже нависала над городом: в 2014 году, после аннексии Крыма и конфликта на востоке Украины, в Форте испугались, что поток богатых «русских» туристов иссякнет. Но и тогда мало что изменилось. The New York Times, подводя итог летнему сезону 2014 года, писал, что, несмотря на санкции против России, «кэш», как и раньше, течет в «русскую песочницу» под названием Форте-деи-Марми.

Лето 2022 года тоже выдалось беспокойным, но в целом удачным для города.

Те всё так же выкупали «под ноль» элитные отели, приобретали тяжелый люкс и ужинали в ресторанах.

— Наши клиенты никуда не делись, — говорит продавщица одного из самых дорогих бутиков в центре Форте в легком недоумении. — У нас никаких проблем.

— Мы все испугались, что, если русские не приедут, тут половина бизнеса вымрет, — вспоминает ресторатор Давид Вайани. — К счастью, ничего такого не случилось, наоборот, многие теперь остаются здесь на зиму.

Речь о тех «русских», которые к тому моменту уже вложились в покупку здешней недвижимости и после начала войны перебрались на свои виллы в Форте-деи-Марми окончательно, «чтобы как-то отключиться от всей этой ситуации», предполагает Давид.

— Русских меньше, приходят в основном те, кто живет здесь круглый год, — ворчит бариста кафе на главной площади. — Одни и те же лица.

Ничего личного

— А вас вообще не смущает, что началась война, а они как приезжали, так и приезжают? — спрашиваю я Валентино, управляющего рестораном Principe в центре города. И получаю ожидаемый ответ:

— Это настолько деликатная тема! Мы как заведение для туристов стараемся оставаться вне политики. Это же наши клиенты, для нас не может быть и речи о каком-то к ним «отношении».

Ресторан Principe расположен в самом сердце квартала, отведенного люксовому шопингу, в окружении витрин знаменитых мировых брендов: Prada, Gucci, Dolce&Gabbana, Balenciaga, Bottega Veneta.

— Местные очень их любят, даже после начала войны, — говорит молодой человек из соседнего городка, приехавший в Форте по делам. — Все просто: русские тратят деньги.

— Мы всегда им очень рады, и в этом плане ничего не изменилось, — улыбается продавец в магазине часов. — Откуда нам знать, кто из них на самом деле имеет отношение к войне?

— Мы никогда не занимали ничью сторону, у нас ведь нет реального понимания проблемы, до нас доходит только ангажированная информация. Не то чтобы нам было всё равно, просто для нас главное — закрыть кассу в конце рабочего дня, — пожимает плечами Давид Вайани. Подумав, он добавляет: — Единственное, в самом начале, когда каждый день приходили какие-то жуткие новости о гибели сотен человек, казалось странным, что вечером за столом русские и украинцы шутили и смеялись как ни в чем не бывало. Наверное, для них это что-то не близкое.

— Послушайте, тех, кто живет здесь, эта война не касается. Они становятся только богаче — что русские, что украинцы, — бросает официантка кафе на набережной. — Как и во всех войнах, только бедные становятся еще беднее. А у богатых всё замечательно.

Продавщица очередного модного бутика, как, в общем-то, и все в городе, отказывается давать резкие оценки:

— Здесь вообще не говорят о политике, и правильно делают. Форте — это место, где люди хотят расслабиться и забыть о своих проблемах. Так что атмосфера не располагает к таким темам.

Видимо, за этой атмосферой сюда и приехали российские элиты.

— Наверное, они сбежали? — рассуждает Давид Вайани. — Прелесть Форте-деи-Марми в том, что здесь можно прекрасно жить даже сейчас, когда в мире царит хаос. Живешь на своей чудесной вилле с бассейном, катаешься на лошадях, играешь в теннис, вечером выходишь в свет. Ведешь простую спокойную жизнь. Я знаю людей, которые в Москве не ходят без вооруженной охраны и разъезжают на «Бентли» или «Роллс-Ройс», — здесь же они без проблем пересаживаются на велосипед, гуляют за ручку с детьми, читают книгу на пляже. Тут они обрели спокойствие — видимо, поэтому и остались. Сейчас это тем более ценно.

Молчаливая сделка

«Деликатная тема», «оставаться вне политики», «у нас нет реального понимания ситуации» — я так и не услышал ни от одного из владельцев местных бизнесов ничего другого. Форте-деи-Марми продолжает получать выгоду от «русского» туризма, на который уже больше 20 лет завязана жизнь городка.

Однако поначалу эхо войны долетало даже в этот тихий уголок Италии, вызывая напряженность. Давид Вайани неохотно вспоминает о том, как сразу после начала полномасштабного вторжения в Форте-деи-Марми произошел конфликт между украинским и российским истеблишментом, — но от деталей уклоняется:

— Для местных главное, что разногласия между любимыми клиентами быстро сошли на нет и эмоции улеглись.

За прилавком одного из модных бутиков я знакомлюсь с Юлей, молодой девушкой из Украины. Юля приехала в Форте после начала российского вторжения и устроилась работать продавщицей, помогло знание русского языка.

— Я могу спокойно общаться и работать с русскими, я просто не затрагиваю эти темы, — мило улыбается Юля.

Как утверждает Кармела, хозяйка пляжа Annetta, некоторые русские поселили у себя в домах целые семьи из Украины и водят их к ней в ресторан за свой счет:

— Они приютили матерей с детьми, чьи отцы на фронте или погибли. Хотя это, в общем-то, чужие им люди. Содержат их, собирают их детей в школу.

Речь о недавно открывшейся англоязычной школе, куда отдали своих детей большинство украинских беженцев, — туда же пошли дети россиян, зимующих на виллах.

В мае прошлого года местный гостиничный комплекс La Datcha от лица владельца Олега Тинькова пожертвовал 50 тысяч евро как раз на подготовку детей украинских беженцев к учебному году в новой стране. Это половина того, сколько La Datcha — ультра-роскошная четырехэтажная вилла на 20 гостей в центре города с приватным пляжем — приносит владельцам только за одну неделю. Снять виллу на весь сезон стоит примерно миллион евро. После начала войны российскую часть бренда La Datcha Тиньков продал по «более-менее» рыночной цене. Однако особняки в альпийских Куршевеле и Валь-Торансе, мексиканском Кабо-Сан-Лукасе и здесь, в итальянском Форте-деи-Марми, по-прежнему принадлежат бизнесмену.

Представители «Ля Дачи» не захотели общаться с журналистами, но местные жители говорят, что вилла забронирована на год или два вперед — конечно, русскими.

— Я обожаю русских! Всегда говорю: пусть их приезжает побольше, — признается Кармела и, нахмурившись, добавляет: — Если кто-то и стал их недолюбливать, так это местные власти, — по ее словам, теперь, чтобы порадовать постоянных клиентов, ей приходится добиваться от несговорчивой мэрии разрешения на фейерверк: — То нельзя, это нельзя. Запретили фейерверки на пляже, потом включать музыку днем. А как же детские дни рождения? Мы раньше часам к пяти устраивали им пенные вечеринки на пляже с диджеем. Теперь нельзя!

— Разве это запреты против русских? — удивляюсь я.

— Конечно! Это ведь они такое любили. Отмечали дни рождения на полную катушку — и на море, и у себя на виллах. А теперь музыку можно включать только с восьми вечера до часа ночи. Ну куда без музыки? — качает головой Кармела. — Раньше они в мэрии были более гибкие, теперь всё запрещают. Это, конечно, немного удручает. Где же их гостеприимство?