«Макс за что-то свое поплатился»

Бывшего заместителя министра Минцифры Максима Паршина задержали в начале июля вместе с его якобы подельником Александром Моносовым. Baza и депутат Госдумы Александр Хинштейн тогда сообщали, что 12 июля Паршин якобы получил от Моносова взятку в размере 3,75 миллиона рублей в ресторане «Воронеж», где они оба и были задержаны с поличным.

13 июля обоих мужчин отправили под домашний арест по обвинению в даче и получении взятки в особо крупном размере, несмотря на то, что следствие просило отправить подозреваемых под стражу. По данным Baza, задержанный Александр Моносов тогда не признал свою вину: на допросе он сообщил следователям, что не имеет никакого отношения к фирмам, указанным в уголовном деле. «Ведомости» предположили, что в деле может фигурировать «БФТ-холдинг», гендиректором которого является Александр Моносов.

В тот же день Министерство цифрового развития, связи и массовых коммуникаций, где работал Максим Паршин, заявило, что «оказывает содействие правоохранительным органам в связи с расследованием». Глава Минцифры Максут Шадаев отправил сотрудникам письмо, где прокомментировал происходящее словами о том, что «ситуация крайне неприятная» и ее «надо пережить, перетерпеть». «Тень отброшена на всю нашу работу. Но исходим из того, что многое сделано, нам есть чем гордиться, и даже это событие не перечеркнет этих результатов», — написал Шадаев.

Спустя несколько дней Минцифры снова выступило с заявлением. На этот раз оно было о том, что ведомство приостанавливает выдачу грантов через Российский фонд развития информационных технологий (РФРИТ), — и начинает проверять уже выданные, а в будущем обновит состав комиссий и «процессы принятия решений». 21 июля стало известно, что Максима Паршина и вовсе уволили из Минцифры еще 18 июля.

Бывший замминистра Паршин пока вину не признал — как и бизнесмен Моносов. А 26 июля Мосгорсуд согласился с жалобой прокуратуры на меру пресечения, в которой были перечислены те же причины для заключения под стражу, что и на заседании в первой инстанции, и отправил обоих мужчин в СИЗО.

При этом даже бывшие подчиненные Паршина считают, что это не давление на Максута Шадаева. «Макс [Паршин] за что-то свое поплатился, но он уже сотрудничает со следствием», — утверждает источник. Источник «Новой-Европа», говоривший с подчиненными Паршина, считает, что в ведомстве уже «все [к 25 июля] забили на эту историю, как бы убедившись, что это не про них и им ничего не угрожает».

Успешный госбизнесмен

Максим Паршин и Александр Моносов дружат достаточно давно и близко — по крайней мере, об этом говорит источник RTVI. «Они дружат еще с тех пор, как Паршин был в Минэке, то есть уже больше десятка лет. Там не такие отношения, чтобы кто-то кого-то подкупал», — считает собеседник RTVI.

До того как Моносов сосредоточился только на работе в «БФТ-холдинге», он успел создать и другие технологические компании. В 2013 году он завладел 100% небанковской кредитной организации «Мобильная карта», которая стала платежным оператором всех российских букмекерских контор. Затем компания перешла под контроль близкой к миллиардеру Сулейману Керимову Татьяне Башмаковой и его бывшему бизнес-партнеру и экс-депутату Госдумы Магомеду Гаджиеву через его сына Магомедрасула.

В 2012 году Моносов купил по сниженной цене в качестве поощрения от компании-владельца 5% ООО «БФТ», который в будущем станет частью созданного в 2021 году «БФТ-холдинга».

В 2021 году 50,01% акций созданного «БФТ-холдинга» выкупила дочерняя компания «Ростелекома» — «РТ-Лабс». С тех пор большей частью компании владеет подконтрольный государству провайдер, а оставшейся — компания ООО «Астрей Софт», бенефициаром которой является сам Моносов. Он же возглавил холдинг.

Сейчас часть компаний входит в приобретенный «РТ-Лабс» «БФТ-холдинг», другая же часть принадлежит ООО «БФТ», 100% которой, в свою очередь, также владеет «РТ-Лабс». Например, «БФТ-Холдингу», помимо ООО «БФТ», принадлежит «БФТ.Цифровой регион» и ООО «Суперкод». У «БФТ» — «БФТ-Дубна» и «БФТ-Разработка». Некоторые компании холдинга подчинены компаниям, которые принадлежат «БФТ» и «БФТ-Холдингу»: «БФТ-Проект», «БФТ-Эксперт» и «БФТ-Большая земля» владеет «БФТ-Дубна», «БФТ-Цифровые системы» — «БФТ-Разработка». При этом Моносов возглавляет не все юридические лица, в части из них в качестве руководителя указаны другие люди, — но, вероятно, это технические фигуры: на деле все процессы контролирует именно Моносов.

После покупки «РТ-Лабс» «БФТ-холдинг» стал главным поставщиком цифровых услуг для российских госорганов. Среди крупнейших проектов IT-компании только за последние несколько лет: создание Единой цифровой платформы социальной сферы «Социальное казначейство», Единая цифровая платформа в отрасли труда и занятости «Работа в России», Единая платформа Национальной системы управления данными (НСУД). Также холдинг сотрудничает с Росреестром, Минцифры и Минздравом России. За прошлый год только одна из компаний холдинга — «БФТ» — получила от государства больше 8 миллиардов рублей, указано в СПАРК. С момента приобретения IT-компании «РТ-Лабс» годовая выручка всех организаций холдинга выросла до 10,635 миллиардов рублей.

Именно «РТ-Лабс» от имени «Ростелекома» занимается организацией работы «Госуслуг» и, в частности, сервиса по набору на контрактную службу, запущенного после начала войны, а также реестра электронных повесток, — эта информационная система пока не функционирует, но Минцифры говорило о планах ее запуска к осеннему призыву.

В июле 2023 года, пока Госдума принимала поправки в законы о военной службе в части призывного возраста и ограничений в случае получения повестки, «РТ-Лабс» зарегистрировал домены повесток-реестр.рф и реестрповесток.рф. Оба домена активны, но сайты на них всё еще не созданы.

В апреле этого года Carnegie писал, что между государственными органами развернулась борьба за то, кто будет контролировать новые реестры, которые должны содержать сведения о военнообязанных, основаниях для отсрочки, базовые сведения о гражданах.

При этом глава Минцифры Максут Шадаев говорил, что именно его ведомство займется созданием реестра со всеми данными, другие же источники сообщают, что реестр будет разрабатывать «один из крупных подрядчиков ФСБ», пишет Carnegie.

Старая история на новый лад

Источник RTVI рассказал, что, насколько ему известно, в 2022–2023 годах группа компаний «БФТ» не получала гранты от РФРИТ, внутри которого начали проверку выданных грантов после возбуждения уголовного дела против Паршина и Моносова. «Поэтому непонятно, о каких вообще грантах идет речь, когда пишут, что взятка была за их получение», — говорит собеседник RTVI.

Близкий к силовым структурам источник «Новой-Европа» говорит, что всё, касающееся задержания, по его оценке «соответствует написанному в новостях». «Скорее всего, спецы [ФСБ] слушали его и визави (имеется в виду Александр Моносов. — Прим. ред.), а визави вообще мог в этом эпизоде играть за “спецов”. Но, возможно, деньги были не за содействие “БФТ” в получении гранта, за “БФТ” 3,5 млн — как-то мелко, а за какую-нибудь мелкую фирму [связанную с Моносовым]», — объясняет он.

«Паршин работал с “БФТ” давно и кочевал, как ответственный за них оператор, из министерства в министерство», — говорит еще один источник «Новой-Европа». Окончивший МГУ Максим Паршин долгое время работал с Минэкономразвития: сначала — с 2002 по 2013 год — работал на различных должностях в министерстве, в 2013 году стал заместителем гендиректора ФГУП «Почта России».

В 2014 году Паршин перешел в Федеральную службу по труду и занятости (Роструд), где проработал до 2015 года в качестве заместителя руководителя, а уже в 2016 году снова вернулся в Минэкономразвития, чтобы возглавить департамент развития малого и среднего предпринимательства и конкуренции. В качестве клиентов на сайте «БФТ» действительно указаны Роструд и Минцифры, где работал Паршин.

Источник «Новой газеты Европа», знакомый с сотрудниками Минцифры, говорит, что версия «со сдачей схем в “БФТ” обсуждается внутри Минцифры как основная». «Этим Шадаев объясняет своим подчиненным, что дело направлено не против него, поскольку Минцифры не контролирует контракты, связывающие “БФТ” и другие ведомства», — добавляет он.

В то же время директор «Трансперенси Интернешнл — Россия» Илья Шуманов считает, что история со взяткой «выглядит странно». «Моносову как гендиректору “БФТ”, работа которой нацелена на взаимодействие с государственным сектором, только одних госконтрактов должно было хватить на безбедную жизнь, — считает Шуманов. — За последние полгода его компания получила госконтрактов на более чем полтора миллиарда рублей. Поэтому мне кажется, что всё это больше похоже на подкоп под “Ростелеком”».

Причина уголовного дела может крыться в связях компании Моносова с Ростелекомом. В качестве обоснования этой версии Шуманов напомнил об обысках, которые прошли в «БФТ» в 2021 году, за три дня до того, как большая часть компании официально перешла под контроль «дочке» Ростелекома «РТ-Лабс». 19 октября сотрудники ФСБ пришли в московский офис «БФТ», попросили всех работников выйти в коридор без личных вещей, затем выключили интернет и направились в серверную. «Нельзя было трогать компьютеры, личные телефоны сказали выложить на тумбочки и не трогать», — рассказывал тогда источник CNews.

После обыска силовики расспросили представителей компании об использовании ими серверов и центров обработки данных (ЦОД), отправили домой рядовых сотрудников и допросили руководство компании. Самого гендиректора компании Александра Моносова в этот момент в офисе не было.

«Фактически речь шла об обысках, связанных со сделкой [по продаже доли в “БФТ”]. Уже тогда было понятно, что [у силовиков] есть интерес к теме освоения денег на разработке цифровых сервисов и участия в этих сделках частных подрядчиков. И как только Ростелеком купил у “БФТ” долю в частной компании Моносова, ФСБ сразу же обратили на это внимание, потому что, наверное, у них было ощущение, что сумма [покупки доли в компании] не соответствует реальности и что это просто попытка получить “крышу” от Ростелекома», — рассказывает Шуманов.

«Коррупция в сфере распределения грантов, которая стала причиной задержания Моносова и замглавы Минцифры Паршина, — это формальная причина для уголовного дела. По предыдущей истории с “БФТ”, скорее всего, доказать ничего не смогли, но поставили Моносова на контроль и нашли повод [для преследования] в процессе ведения оперативной разработки», — заключает эксперт.