— Мы трое суток не спали. Каждую ночь в три часа начинаются обстрелы. Собаки боятся, места себе не находят, буквально ломятся в дом, крушат вольеры, лезут на голову. Другой раз так и сидим, заваленные собаками со всех сторон. Они жмутся, в глазах — ужас. Подвала в доме нет, точнее есть, но он затоплен. Поэтому прячемся в ванной. Извините, что я так сбивчиво. Я днями плачу. Не знаю, что делать дальше, — говорит Ирина Харитонова, владелица приюта для бездомных животных «Ангел».

В селе Графовка «Ангел» поселился десять лет назад. Ирина приехала из Ямало-Ненецкого округа, чтобы быть поближе к сестре: та живет на Харьковщине. Российско-украинская граница — сразу за лесополосой, которой окружена Графовка. Раньше это не было проблемой, как и общение с сестрой. Потом всё изменилось.

Вместе с Ириной в усадьбе сейчас живут 150 собак. Зоозащитницу хорошо знают в Белгородской области.

— До войны их было где-то 60, остальные появились по ходу, — говорит Ирина.

Все эти годы приют существовал за счет пожертвований. Репутация у зооволонтерки была безупречная, несмотря на постоянные конфликты с соседями, которые восторгов по поводу деятельности Харитоновой не разделяли. Война многое поменяла. Кто-то из соседей Ирины — как и сотни других жителей Белгородской области — уехал подальше от обстрелов. А брошенные ими животные потянулись к «Ангелу».

Кто-то не может забрать, так как не пускают в съемные квартиры с животными. Про цены на жилье я вообще молчу. Что вы творите?! Подняли аренду в два-три раза и наживаетесь на этом!» — пишет Ирина в соцсетях, адресуя свое возмущение владельцам арендного жилья в Белгородской области.

К хозяевам брошенных животных у нее давно только один вопрос: где находятся ключи от квартиры с оставленной без еды и питья кошкой? И как попасть во двор к привязанной собаке?

— Не знаю, можно ли об этом писать — ну, что мы пробираемся в Шебекино? Полями буквально. Другой раз и через блокпосты удается пройти. Солдаты тоже люди, мы объясняем, что и зачем. Они смотрят на нас, как на больных, и пускают, — рассказывает Ирина. — Подъезжаешь к многоэтажке, заходишь в подъезд, а там вой стоит. Орут кошки и собаки в запертых квартирах. Попугайчики. Без воды и еды.

Если хозяева додумались оставить ключи на виду, то Ирина и ее помощники входят в квартиры, кормят и выпускают животных, чтобы дать им хоть какой-то шанс. Всё это — под постоянными обстрелами. Иногда — под цепкими взглядами мародеров.

— Да, мародеры в городе. Видели их. А по их лицам сразу видно, кто они и что, — рассказывает женщина. — Видели квартиры с разбитыми окнами, внутри всё вверх дном. И в многоэтажках, и в частных домах. Полиция? Да, наверное, где-то есть. Но разве за всеми уследишь? А нам работы хватает. Вот последний раз ездили — пару кошек выпустили. Заехали в частный дом, там собака со щенками осталась, на привязи неделю без еды и воды. Забрали, конечно. Военные недавно принесли пса. Слепой. Он к ним в траншею свалился. Они знают про наш приют, вот и принесли. Скорая помощь нашла раненую собаку, осколок. Тоже к нам.

По словам Ирины, в день, чтобы накормить собак, ей надо четыре мешка по 15 килограммов сухого корма. И с каждым днем животных становится больше.

— Я говорю людям, что мы не можем принять. Нет возможности. Но приюты Белгорода тоже переполнены. Власти никак эту проблему не решают. Разместили объявления: типа, звоните, мы поможем — но на самом деле никто ничего не делает.

Некоторые хозяева просто привязывают собак к нашему забору, и всё. Что делать дальше, я не знаю.

Ирина рассказывает, что почта и Сбербанк в Графовке не работают. Вместо медицинской помощи — только экстренный телефон медиков, которые обещают приехать. Участковый, правда, на месте. А магазин работает лишь несколько часов утром.

— Там только необходимое: хлеб, молоко, сахар, мука. Потом продавцы закрывают и уходят. Хорошо, что мне волонтеры помогают. Закупились вот недавно: и чай, и кофе, и крупы. Правда, кашу сейчас не варим — жарко, она быстро портится. Воду у нас постоянно отключают, перебои с электричеством. Мы вот генератор купили, слава богу. Шебекино — всё. Города, считай, нет: центр разрушен, улицы разбиты, там военные стоят. Хорошо, что наши. В Таволжанке, говорят, украинцы. Мы туда даже не пытаемся попасть.

Организованной эвакуации, по словам женщины, в селе нет, люди уезжают сами — кто куда. Ирине ехать некуда: власти сначала обещали помочь с переездом в другой район, но потом, видимо, стало не до собак.

— Завтра едем смотреть дом в Карачаевском районе. Мужчина один предложил туда переехать. Там и участок есть. Посмотрим, — надеется зооволонтерка. — У нас еще собаки-кошки, а ведь люди домашний скот были вынуждены бросать. Вон Муром эвакуировали, потом туда заехали специальные бригады, ловили кур, свиней, коз, коров и там же резали. А что делать? Они ж погибнут.

На случай, если уехать не удастся, волонтеры купили КамАЗ песка за 6,3 тысячи рублей:

— Будем окна закладывать мешками с песком, чтобы как-то выжить. Надеемся, что получится.