Второго мая 2022 года 46-летний Виталий Кольцов опубликовал на своей странице в фейсбуке собственное стихотворение, которое начинается так:

Небо пурпуром цветет,
Небо плачет и смеется.
Завтра солнце не взойдет,
Только нам вставать — придется,

Встать у мрака на пути,
До предела, до упора:
Если сможет он пройти,
Нам уже не знать позора.

Вечером того же дня он отправился в центр города в черном костюме, белой рубашке, черных туфлях и с небольшим чемоданом. Виталий вышел на площади Революции вблизи гостиницы «Метрополь», где обычно дежурит несколько автобусов Росгвардии. Он открыл чемоданчик, достал две стеклянные бутылки с самодельной горючей смесью и метнул их в сторону полицейских машин. В результате происшествия никто не пострадал, только воспламенился левый край автозака. Кольцова задержали моментально. На первых кадрах с места происшествия видно, как полицейские тушат автобус, а затем правоохранители под руки уводят Виталия.

Покушение на автозак

Так он стал фигурантом уголовного дела об умышленном уничтожении имущества путем поджога и посягательстве на жизнь сотрудников правоохранительных органов (ч. 2 ст. 167 УК РФ — до пяти лет лишения свободы и ст. 317 УК РФ — от 12 лет до пожизненного срока). Расследованием дела против Кольцова занималось Управление Следственного комитета по ЦАО г. Москвы. Первоначально в качестве потерпевшего по делу проходил только один сотрудник полиции Александр Федяев, на чью жизнь, по версии следствия, якобы покушался Кольцов. Федяев как раз успел выбежать из автобуса, когда обвиняемый бросил две бутылки с зажигательной смесью.

В январе 2023 года, когда Виталию Кольцову предъявили обвинение в окончательной редакции, потерпевших внезапно стало 12. Помимо Федяева в списке пострадавших оказались его коллеги, которые находились рядом с автозаком. Как заметили адвокаты Виталия, в деле нет сведений о том, что кто-то из них получил травмы.

На первом допросе, сразу после задержания, Кольцов отказался давать показания, сославшись на 51-ю статью Конституции. Уже в Хамовническом суде Москвы 4 мая при избрании меры пресечения он пояснил, что не планировал никого убивать. «Я не знал, что внутри кто-то находится, и предполагал, что автозак быстро потушат, а сотрудники быстро смогут выйти из него. Сама статья не совсем верна, но очевидно, что я совершил преступление», — объяснил Кольцов.

Ночью после задержания к нему домой приехали с обыском. Там в этот момент находились его жена Ирина и трое детей.

Защитники Кольцова категорически не согласились с квалификацией дела по 317-й статье и тяжестью предъявленного обвинения. Супруга Виталия просила отпустить мужа, она говорила, что они с Виталием в браке 15 лет и он принимает активное участие в воспитании детей. Защита просила о домашнем аресте и предлагала залог взамен заключения в СИЗО. Но суд не прислушался к их доводам и отправил Кольцова под стражу.

«Внутренняя борьба его раздирала изнутри»

О самом Виталии его друзья в разговоре с «Новой-Европа» отзываются как о принципиально честном, абсолютно неконфликтном человеке, который не мог оставаться в стороне от происходящей в России ситуации. Он выпускник философского факультета РГГУ, был наблюдателем на выборах, участвовал в молодежной лиге игр «Что? Где? Когда?», автор сценариев для ролевых игр, поэт и отец троих малолетних детей. Его супруга Ирина работает преподавательницей биологии.

Новость об аресте многодетного отца шокировала всех его знакомых. «Для тех, кто знает Виталика, это всё звучит как абсолютное безумие. Он тихий, милый, скромный и спокойный человек. Настоящий русский интеллигент, скорее из XIX века, — недоумевал муниципальный депутат и главный редактор проекта по разоблачению фейков «Проверено» Илья Бер. — Мы с ним изредка переписывались. В 2017 году он помогал нам с Юрием Волновым в муниципальной кампании — разносил газеты. Он всегда остро переживал сгущающийся мрак и любую несправедливость».

Свое несогласие с происходящим в стране Кольцов выражал на акциях протеста в Москве. Полиция неоднократно его задерживала и составляла протоколы. На сайте московских судов «Новая-Европа» обнаружила как минимум три административных дела в отношении Виталия. В марте 2017-го и в августе 2019 года его оштрафовали за «неповиновение сотрудникам полиции» (ст. 19.3 КоАП РФ) и за «нарушение установленного порядка организации либо проведения митинга» (ч. 5 ст. 20.2 КоАП РФ). А в феврале 2021 года Кольцова привлекли за «повторное участие в несогласованном митинге» (ч. 8 ст. 20.2 КоАП РФ). Головинский суд Москвы тогда назначил ему административный арест на 25 суток.

В интервью изданию «Правмир» жена Виталия Ирина рассказала, что муж стал интересоваться политикой и ходить на митинги в 2012 году, когда у них родился старший сын.

В разговоре с «Новой-Европа» давний друг Кольцова Дмитрий поделился, что его товарищ последние полгода не работал и в основном занимался детьми и домашними делами. «Я был против его участия в акциях, говорил ему, чтобы он подумал о детях и семье. Он мне отвечал, что для него это сложный выбор, он понимает, что несет за них ответственность, но не может спокойно жить и ничего не делать, переживал, как его дети будут жить дальше в таком обществе. Меня поразил его ответ, у него была дилемма: просто сидеть дома со своими детьми или пытаться рисковать и что-то делать ради их будущего, чтобы в России было намного лучше. Он патриот своей страны и не хотел никуда уезжать», — добавил Дмитрий.

После ареста по уголовному делу семья Кольцова испытывала финансовые трудности. Знакомые Виталия не оставили Ирину одну, друг семьи Алексей Миняйло объявил в своем телеграм-канале сбор средств для помощи. «Я не знаю, бросал Виталик эти бутылки или не бросал, а если бросал, то что это — высказывание или жест отчаяния. <…> У него жена Ира и трое детей, младшего из которых мы крестили 16 января. Остались без кормильца», —написал Миняйло в своем телеграм-канале.

По мнению друзей Виталия, всё, что происходило в стране, было для него глубоко личным и ему важно было сделать хоть что-нибудь, чтобы остальные люди не боялись выйти на улицу. Также они вспоминают, что в последние месяцы Виталий был сильно подавлен происходящими событиями. «Как мне кажется, эта внутренняя борьба его раздирала изнутри в последнее время. Чувствовалась какая-то тревожность с его стороны, видимо, он тогда на что-то решался. Про свою акцию он никому не рассказывал», — предположил друг Виталия Дмитрий.

Суд присяжных

Четырнадцатого марта дело в отношении Кольцова поступило в Мосгорсуд. Подсудимый ходатайствовал, чтобы в судебном разбирательстве приняли участие присяжные заседатели. В конце апреля дело начала рассматривать коллегия из восьми присяжных и шести запасных под председательством судьи Виталия Белицкого. На первом заседании выступила прокурор Эльвира Зотчик (представляла гособвинение по делу журналиста Ивана Сафронова — Прим. ред.), были допрошены четверо потерпевших.

Как рассказали «Новой-Европа» адвокаты Кольцова, свое выступление перед присяжными гособвинитель начала с характеристики личности подсудимого. Она характеризовала его как человека оппозиционных взглядов, имеющего «неравнодушное отношение к сотрудникам правоохранительных органов». При этом, когда защитники также попытались раскрыть личность обвиняемого, их сразу прервал председательствующий Белицкий, заявив, что подобные высказывания в адрес подзащитного на данной стадии недопустимы.

Сам Кольцов подтвердил, что частично признаёт вину только в той части, где говорится, что он поджег автозак.

Следом перед присяжными допросили несколько сотрудников ОМОНа «Авангард», которые проходят потерпевшими. Перед допросом один из них просил закрыть слушания, чтобы их данные не были публично оглашены. Просьбу поддержала прокуратура. Но судья Белицкий отказался закрывать процесс.

В ходе допроса правоохранители подробно рассказали, откуда на автозак было совершено нападение: одна бутылка попала в заднюю часть автозака и подожгла асфальт, вторая— в боковую шторку водительской кабины другого автозака. Оба пожара были потушены силами росгвардейцев за несколько минут. Ни один из сотрудников физически не пострадал, отметили потерпевшие.

По мнению адвокатов Кольцова, обвинение политизировано, следствие попыталось очернить их подзащитного, не имея возможности подтвердить все обстоятельства, которые были заявлены в деле. Гособвинение утверждает, что, уже выходя из дома, Кольцов хотел убить 12 человек. Тогда почему он бросал бутылку в автобус, а не в полицейских, задаются вопросом защитники, это нелогично и противоречит материалам дела.

«Виталий действительно признаёт, что бросал бутылки. У него была определенная цель. Для него автозак был символом нарушения свободы собраний. Таким демонстративным образом он хотел привлечь внимание к проблематике нарушения гражданских свобод. Он никому не хотел навредить. Виталий глубоко верующий человек. Он прекрасно осознавал, что подвергнется преследованию», — объяснил адвокат Алан Гамазов.

На ближайших заседаниях сторона обвинения продолжит представлять свои доказательства: закончит с допросом всех потерпевших омоновцев, затем перейдет к свидетелям по делу и к исследованию письменных материалов.