12 апреля, в «День космонавтики», состоялась премьера фильма «Вызов». Первый в истории художественный фильм, снятый в космосе (на МКС). Помимо этой информации, которую вам и так сообщат везде, важно понимать, что фильм «Вызов» одновременно являет собой предел мощностей российской госкиноиндустрии.

Эти мощности не ограничиваются сверхмиллиардным бюджетом, хотя и трудно, если вообще возможно, оценить в денежном выражении вклад «Роскосмоса», отправившего режиссера Шипенко и актрису Пересильд на МКС, в нарушение собственного полетного графика. Ясно, что эти цифры лежат за пределами любых коммерческих расчетов. Но вот приглашение купить билет в кино, приходящее рассылкой через Госуслуги, — кажется, факт уже даже не постиронии.

Показательно, что, пока созданный по образу и подобию типового западного блокбастера «Вызов» показывали сперва в Кремле, а затем в «Октябре», в эфире ВГТРК генерал Картаполов восхищался, как «раздухарилась вся пропиндосская шушера» из-за закона о цифровом рабовладении.

Дисклеймер: лично я не смотрел «Вызов» и даже пока не собираюсь. Мнения тех, с кем я говорил, сложились в следующий ряд: «не стыдно», «красиво, зрелищно», «аттракцион», «зрительское кино», «адовая пошлейшая мелодрама», «сериал «Склифосовский» в космосе», «фэнтези про Россию, где человеческая жизнь важна», и тому подобное. Но все эти мнения, как и отзывы, как и рецензии, никакого значения не имеют.

Авторы вроде как обеспечили себе «место в истории», так что и относиться к «Вызову» нужно как к историческому факту, а точнее — феномену. Самим своим существованием, равно как и острым рассинхроном между содержанием (гуманизм, космос, голливудский стиль, элементы фемповестки!) и окружающей действительностью, фильм рассказывает о социально-политической реальности страны куда больше.

Строго говоря, этот суперпафосный, сложный, значительный проект — просто хобби. Сошлись однажды Дмитрий Рогозин, тогда еще руководитель «Роскосмоса», и гендиректор «Первого» Константин Эрнст и решили сделать кино. Оба госчиновники высокого ранга, оба увлекаются творчеством (Рогозин что-то пишет и поет, а Эрнст давно продюсирует), для обоих это кино — прихоть, а не род деятельности.

И вот мелькнула между ними искра, и пошли они за деньгами «на самый верх». Удивительно, но сперва вице-премьер Юрий Борисов им отказал. Что в такой ситуации делают большие люди, обладающие доступом к бюрократическим ресурсам? Разумеется, пишут письмо Путину. И тогда госбюджет России входит в проект на «просветительских» основаниях. А дальше дело за малым: пиар, рекламные интеграции, ну и команда профессионалов — от такого фильма и от такого шанса не отказываются.

Для задачи «перегнать» Тома Круза, несчастного, вынужденного на свой «космический фильм» искать инвесторов и соизмерять доходы/расходы, такая страна, как Россия, подходит как нельзя лучше. Здесь руководство страны рассматривает бюджет государства как собственный — практически семейный. И если несколько дворян решили посоревноваться со Штатами, кто помешает такой забаве? Тем более насколько она окажется полезна — авось и в учебники войдет! Не случайно Путин заявил: «Здесь мы тоже оказались первыми».

Сословная природа современной России отражается и в процессе создания, и в премьерных московских показах картины. Пока Госдума утверждает платформу для цифровизации крепостного права — пролог к новым тысячам и тысячам бессмысленных смертей, богемная публика, которой ничто не угрожает и детей которой не отправят на фронт, даже получи они сотню электронных повесток, — смотрит и аплодирует сверхдорогому, красивому, но, в сущности, никому не нужному зрелищу.

«Октябрь» на Новом Арбате переделывают в подобие космической станции, по огромному залу летают космонавты (верно, реминисценции Олимпиады в Сочи-2014), а сопродюсер Рогозин присылает поздравление из «зоны СВО» и стоит в украинских лесах, как настоящий лорд-феодал в окружении вассалов. Светская публика рассыпается в комплиментах и бодрится: «Ну не всё так плохо, вот какой фильм, можем, когда захотим»… Эрнст поздравляет жену, год назад «плакавшую об Украине каждый день», с днем рождения, а латентные оппозиционеры из числа ветеранов гламура перешептываются: «Какой же он крутой, талантливый, как же ему тошно, наверное, делать всю эту пропаганду».

Такие разговоры, кстати, я слышу уже много лет. Но когда Эрнст всерьез заявляет, что продолжение будут «снимать на Луне», а прекрасная Пересильд трогательно поет: «…Покроется небо пылинками звезд», — так и хочется вспомнить штурмбанфюрера СС и создателя «Фау-2» Вернера фон Брауна. Его целью тоже, как известно, были звезды, но попадал он почему-то по Лондону.

Судьбам же «простых людей», пусть и не в Украине, но и в самой России, тем, кто сегодня в страхе удаляет «Госуслуги», — они сочувствуют, но в целом равнодушны. Единственная точка пересечения — кассовые сборы, потому что пока мужчин заберут воевать, женщины должны идти обливаться слезами в мультиплексы, кинотеатры же «надо спасать». Мы же все — «долгое эхо друг друга»?