«Это больше, чем железнодорожная катастрофа. Целое поколение чувствует, как страна сошла с рельс», — приводит издание «Politico» слова Насоса Илиопулоса, представителя крупнейшей оппозиционной партии левых «Сириза», которая до 2019 года была в Греции у власти. Авария заставила греческое общество в очередной раз высказать накопленное недовольство неэффективностью нынешнего правительства и коррумпированностью греческой бюрократии в целом.

Неспособность премьера дать ответы на вопросы граждан о причинах катастрофы вкупе с предыдущими обвинениями и скандалами, сопровождающими Мицотакиса с самого начала его премьерского срока, уже негативно сказались на рейтингах партии.

Экономика слежки

Мицотакис стал премьером Греции после победы на выборах 2019 года его партии «Новая демократия», сменившей левое правительство «Сиризы». Консерваторы из «Новой демократии» известны своим стремлением к либерализации рынка, приватизации и снижению налогов. После долгих попыток Греции выбраться из долгового кризиса и режима жесткой экономии, на котором настаивали другие страны-члены Евросоюза, правительство Мицотакиса начало проводить прорыночные реформы. Кабинет министров принял закон о снижении корпоративного налога с 28 до 24%, а налоги на дивиденды упали вдвое — с 10 до 5%. В том числе эти меры способствовали ускорению экономического роста Греции, на фоне которого эксперты даже начали говорить о возрождении греческой экономики.

Однако экономические успехи Мицотакиса оказались омрачены обвинениями в авторитарных замашках и слежке за оппонентами.

Всё началось в 2019 году, когда один из первых законов, принятых новым правительством, дал премьер-министру контроль над Национальной службой разведки. В том же году активисты одного из анархо-коммунистических движений Греции обнаружили у себя в автомобилях GPS-трекеры и другие устройства для слежки. Однако тогда эта история не получила большой огласки.

Громкий скандал произошел в марте прошлого года, когда правозащитная группа Citizen Lab сообщила журналисту Танасису Кукакису о том, что на его телефоне установлено шпионское ПО Predator, использование которого противоречит греческим законам. Спустя четыре месяца выяснилось, что с помощью той же программы подвергался слежке и лидер оппозиционной партии социалистов PASOK Никос Андрулакис. И хотя правительство признало, что Андрулакис был «под законным наблюдением», использование Predator полностью отрицалось. При этом причины, по которым за Андрулакисом следили, не разглашаются по соображениям конфиденциальности.

В августе 2022 года премьер-министр Мицотакис в ответ на вопрос о случае Андрукалиса заявил, что осудил факт слежки сразу же, как узнал о ней. Однако звучало это не слишком убедительно, учитывая, что спецслужбы в Греции находятся у Мицотакиса в полном подчинении. Спустя несколько месяцев журналист Костас Ваксеванис опубликовал расследование, согласно которому слежка велась не только за журналистами и оппозицией, но и за членами правящей партии, включая действующих министров. В конце концов, когда уже зимой во время одного из парламентских заседаний Мицотакису начали задавать вопросы по поводу его причастности к этим прослушкам, он покинул зал, оставив депутатов без ответа.

Важный нюанс состоит в том, что скандал с Predator ставит Грецию в один ряд с Польшей и Венгрией — двумя странами, которых Брюссель уже давно обвиняет в нарушении гражданских свобод. Варшава и Будапешт, согласно докладу Европарламента, также подозревались в использовании устройств для слежки за политическими оппонентами.

Сужение инфопространства

Знание о возможной слежке уже заставило греческих журналистов вести себя гораздо осторожнее. Так, один из главных журналистов страны Кукакис, занимающийся расследованиями коррупции и отмывания денег в Греции, всё чаще стал встречаться со своими источниками вживую, дабы избежать утечки электронных сообщений. Но это только одна из трудностей, с которыми имеют дело греческие СМИ — в последнее время им приходится сталкиваться и с прямым насилием.

В частности, нет практически никаких подвижек в расследовании произошедшего в 2021 году убийства репортера Йоргоса Караиваза, писавшего о коррупции в полиции. Международный комитет по защите журналистов сообщил, что обстоятельства убийства Караиваза схожи с обстоятельствами убийства другого греческого журналиста, работавшего над расследованием коррупции в правоохранительной сфере, Сократиса Гиолиаса, погибшего в 2010 году. Оба преступления были совершены профессиональными киллерами, и работа полиции по их раскрытию результатов так и не дала. И хотя прямых доказательств какого-либо влияния государственных структур на расследование нет, трудно не заметить, что розыск преступников не является приоритетом для греческой полиции и правительства.

Кроме того, Мицотакис на посту премьера прямо высказывал недовольство деятельностью независимых СМИ. В январе 2022 года он назвал журналистов, раскрывших коррупционный скандал вокруг компании Novartis в Греции, «бандой». Тогда журналисты выяснили, что швейцарская фармацевтическая компания Novartis давала взятки представителям греческой власти, в том числе десяти прошлым премьер-министрам из двух самых популярных партий — «Новой демократии» и PASOK. Корпорация заплатила чиновникам десятки миллионов евро, чтобы цены на ее продукцию в стране оставались высокими.

Одновременно греческая журналистика сталкивается и с ростом количества юридических ограничений, мешающих работе. Например, по тому же делу о взятках Novartis в январе прошлого года была вызвана в суд журналистка-расследовательница Иоанна Пападаку, которой предъявили обвинения в фабрикации новостей. Европейский центр по свободе прессы и СМИ оценил эти обвинения как политически мотивированные. Эксперты же Совета Европы пишут, что смысл таких обвинений заключается не в том, чтобы обязательно выиграть слушания, а в том, чтобы вынудить редакции потратить деньги, силы и время на судебные разбирательства и тем самым помешать их журналистской деятельности.

Наконец,

который с их помощью отстаивал свои политические интересы. В результате часть СМИ начала отказываться от расследований, направленных против конкретных банков, так как получала в них кредиты. Альтернативой попадания в зависимость от крупного бизнеса стала поддержка государства и, соответственно, работа в его интересах. Например, в первые месяцы пандемии COVID-19 греческое правительство выделило 20 миллионов евро на распространении информации об охране здоровья населения. Однако большая часть этих средств была распределена среди медиа, которые на тот момент не критиковали решений правящей партии.

По итогам этого «идеального шторма» в индексе свободы прессы за 2022 год Греция заняла последнее место среди всех стран Евросоюза.

Коррупция и безответственность

Но кризис СМИ — лишь часть более глобальной проблемы в Греции. Так, комитет Европарламента, посетивший Грецию в начале марта, вынес вердикт, что в стране есть угрозы для верховенства закона (Rule of law). «Система сдержек и противовесов, необходимая для демократии, находится под сильным давлением. <…> Правосудие работает крайне медленно и неэффективно, что приводит к ощущению безнаказанности, а коррупция подрывает общественный сектор», — говорится в официальном заявлении на сайте. Получивший известность во всем мире скандал с коррупцией в самом Европарламенте — Катаргейт — был также связан с Афинами. Задержанная по этому делу вице-председатель Европарламента Ева Кайли представляла в Евросоюзе именно Грецию.

Однако коррупция в Греции затрагивает не только элиты. Сыграла она свою роль и в трагедии со столкновением поездов. Вскоре после произошедшего премьер-министр страны Мицотакис попытался возложить вину за катастрофу на работников железных дорог. Однако еще три года назад в Греции планировалось ввести «Европейскую систему управления движением поездов» (European Train Control System), отвечающую в том числе за безопасность на железных дорогах и автоматическое торможение. Более того, за последние десять лет греческое правительство получило более 700 миллионов евро на модернизацию транспортной системы, так как железные дороги страны уже оценивались как потенциально опасные. Но, как писали New York Times и The Guardian, из-за коррупции внутри министерства транспорта модернизации с введением европейской системы произведено фактически не было.

По этой причине еще до катастрофы один высокопоставленный чиновник Греции уволился в знак протеста против того, что он назвал «неоправданными задержками». А представители профсоюза железнодорожных работников предупреждали правительство Греции о возможности аварий. Например, в начале февраля правящие политики были подвергнуты критике за то, что они игнорируют проблемы в транспортной системе страны. «Мы не машины, но мы управляем машинами, которые должны использоваться правильно, — сказал один из участников протестов. — То, что произошло, — это преступление. Умерли наши сограждане, и государство должно ответить нам, почему так случилось».

Однако «Новая демократия» пока не готова дать ответ на этот вопрос, что негативно отразится на количестве голосов, которые партия получит на предстоящих парламентских выборах. Ранее, согласно опросам, «Новая демократия» обгоняла «Сиризу» на 7,5%, однако после аварии разрыв сократился — теперь «Сириза» отстает лишь на 4,5%.

Но, хотя железнодорожная катастрофа и глубоко потрясла граждан Греции, пока что она не привела к масштабному обновлению политического пространства страны. Вероятно, чтобы справиться с многолетней коррупцией, убрать давление на независимые медиа и в целом повысить эффективность греческого государства, сменить «Новую демократию» на правившую предыдущий парламентских срок «Сиризу» будет недостаточно. Похоже, переходить к более решительным мерам население не готово, а на политическом горизонте пока не видно новых игроков — тех, кому греки могли бы доверить очередную попытку выбраться из кризиса, в котором страна оказалась с 2009 года.