— Есть ли способы предсказать землетрясения?

— Есть множество способов. На первом курсе я посещал свободные лекции, которые читал тогдашний заведующий кафедры динамической геологии Горшков Георгий Петрович. Он как раз являлся признанным специалистом в области сейсмологии и, естественно, много внимания уделял вопросу предсказания землетрясений. Георгий Петрович рассказывал много полезных вещей, перечислял методы, с помощью которых можно предсказывать землетрясения. Их довольно много, этих предвестников, начиная с самого простого и, наверное, наиболее известного — что животные уходят перед землетрясением — и заканчивая статистическими методами, которые позволяют делать выводы о вероятности землетрясений на основе длительных наблюдений, в том числе при помощи специальных приборов — сейсмографов.

Поэтому я вам честно скажу, точных методов предсказания землетрясений нет, это невозможно сделать. Можно лишь предположить вероятность его возникновения на конкретной территории. Конечно, есть масса косвенных признаков: например, подъем уровня грунтовых вод, изменение их химического состава, газовыделение и так далее. Очень много возможных вариантов, но они, как правило, все очень хорошо идентифицируются после случившегося сейсмического события. А до — очень редко удается понять, что грядет землетрясение.

— Но можно ли предсказать хотя бы место наиболее вероятных землетрясений?

— Конечно, можно. Более того, это уже сделано. Существуют соответствующие карты общего сейсмического районирования (ОСР) — как у нас в стране, так и вообще в мире, где на основе обширного статистического анализа выделяются территории, на которых возможно проявление сейсмических толчков определенной силы (балльности).

— А какие регионы в России у нас наиболее опасны с этой точки зрения? Вот если взять Москву, то насколько она считается сейсмически опасной зоной?

— Приведу забавный пример на эту тему с уже упоминавшимся мной членом-корреспондентом Академии наук СССР Георгием Петровичем Горшковым, сам он рассказывал об этом весело. В Москве в 1977 году ощущались сейсмические толчки интенсивностью около 4,5–5 баллов. Георгий Петрович в момент сейсмических толчков был на улице и информацией о землетрясении не владел. Когда Георгий Петрович вернулся домой (а жил он в районе Юго-Запада), к нему обратился встревоженный сын: «Папа, в Москве землетрясение было. Вот у нас люстра качалась, бокалы в серванте звенели». Георгий Петрович решил над сыном подшутить: «Сейчас, — говорит, — подожди, сынок, лягу на диван, животом померяю». Ну и ложится на диван и начинает размышлять: если бокалы звенели и, соответственно, тряслась люстра, то, стало быть, интенсивность толчка была порядка 4,5 баллов. Если в Москве была такая интенсивность сейсмического толчка, то где было землетрясение? Москва находится в центральной части древней Восточно-Европейской платформы, где землетрясения как таковые маловероятны. Фоновая сейсмичность Москвы — пять баллов и ниже. Значит, если здесь было 4,5, то, стало быть, трясло где-то в краевом обрамлении платформы, в самой молодой горной системе. А какая у нас на планете самая молодая складчатая система? Так называемый пояс альпийской складчатости. Значит, трясло где-то в Румынии, в районе Западных Карпат. А если в Москве было 4,5 балла, то в Румынии — не меньше 8­­–9 баллов. Вот Георгий Петрович всё это сыну и рассказал. Через два часа сын смотрит новости по телевизору, в которых ему то же самое повторяют. И он говорит: «Папа, ты волшебник». То есть и в Москве чувствуются отголоски далеких землетрясений.

Справедливости ради следует отметить, что такие толчки периодически в Москве случаются. Например, исторически установленный факт — разрушение недостроенного храма на территории Кремля в 1472 году в правление Ивана III.

— Скажите, как определяется сейсмоустойчивость зданий?

— Вопрос, конечно, интересный. На днях у меня студенты спрашивали, почему в Турции и Сирии всё развалилось, а один мост остался стоять. Скажем так: устойчивость любого сооружения зависит от решений инженеров-проектировщиков, именно эти решения позволяют предотвратить разрушение здания при землетрясении. Вот в Японии, например, после землетрясения 1923 года начали строить такие дома, которые при подземных толчках просто опрокидываются, но не разрушаются: жесткость конструкции здания позволяет зданию сохранить свою целостность. А если здание не разрушается, то сами понимаете, под обломками никто не погибает и количество жертв будет существенно меньше.

Еще есть такое понятие, как сейсмическое микрорайонирование территорий. Этот вопрос решается на уровне инженерно-геологических изысканий, которые предваряют проектирование. Согласно российскому законодательству, проектирование без инженерных изысканий невозможно. Скажем, на определенной территории фоновое значение сейсмичности девять баллов, как на Дальнем Востоке в районе Курил, Камчатки, Сахалина и других территорий. При этом следует учитывать природные условия, существующие на конкретной площадке предполагаемого строительства: грунты, которые будут основанием будущего сооружения, уровень залегания подземных вод, геоморфологические условия территории, наличие тектонических разломов, проявление опасных экзогенных геологических процессов (например, оползней) и так далее.

Можно так расположить здания, что фоновая сейсмичность территории будет уменьшена на один-два балла, например.

— Вслед за вашими студентами хочется задать вопрос про Турцию и Сирию. Почему там такие разрушения? И можно ли было этого избежать?

— Это событие, как вы выразились, — техногенная катастрофа. Был целый комплекс причин, как обычно и случается. С одной стороны, существенную роль играет плотность городской застройки, качество построенных зданий, вероятность нахождения в них людей в течение длительного времени. С другой стороны, сами по себе подземные толчки разрушительной силы, которых было несколько. Мне показывали фотографию, где железнодорожный путь изогнут под прямым углом и смещен по оси на три метра. Это означает, что у этого толчка была очень высокая сдвиговая составляющая. А это один из самых худших вариантов, когда здания просто складывается пополам и только потом падают. Таким образом, одно обстоятельство наложилось на другое: плотная застройка, может быть, недостаточное качество строительных материалов и серия очень сильных толчков с большой тангенциальной (сдвиговой) составляющей. У нас в СССР произошло примерно такое же событие — землетрясение в Западной Армении, известное как Спитакское землетрясение. Очень много людей погибли, главным образом, из-за разрушения крупнопанельных домов.