Сегодня Мосгорсуд лишил лицензии СМИ бумажный выпуск «Новой газеты» и «Новую рассказ-газету». Тройка судей собиралась рассмотреть жалобы издания с тридцатилетней историей за 10 минут. «Новая газета Европа» побывала на этом процессе и рассказывает, как это было
Заседание первое: лишение лицензии журнала «НО»
Заседания об окончательном лишении «Новой газеты» и журнала «НО» («Новой рассказ-газеты») в Московском городском суде были назначены на 11:50 и 11:55 — на вынесение решений об отзыве лицензии у медиа с тридцатилетней историей было отведено по пять минут времени. Судя по всему, судье Милых привычно работать на «судебном конвейре» — к тому моменту, как главный редактор «Новой газеты» Дмитрий Муратов вместе со своими журналистами подошел к залу, там уже образовалась очередь из людей, как в поликлинике.
Судья Милых по очереди вызывала участников процессов по громкой связи. К 11:50, когда должно было начаться рассмотрение жалоб редакции на решение Басманного суда, она рассматривала дела, назначенные на 10:30. Следующие два часа журналисты провели в ожидании такого же вызова по громкой связи.
Во время ожидания у аккредитованных журналистов еще имеющей лицензию «Новой газеты» завязался спор с главой пресс-службы Мосгорсуда. Девушка сначала заявила фотокорреспонденткам, что статус СМИ, от которого они аккредитовались, «находится под вопросом» и поэтому «начальство не разрешило снимать» заседание, на котором их же лишат той самой лицензии.
«Почему вы уже знаете, что нас лишат лицензии, а мы еще нет?» — возмущался Дмитрий Муратов у кабинета судьи.
После недолгих попыток журналистов и их главного редактора добиться вразумительного ответа на вопрос о том, почему некое начальство считает, что лицензия «Новой газеты» находится под вопросом, пресс-секретарь сдалась и заявила, что вопрос о проведении газетой съемки решит судья.
«Новую рассказ-газету» и «Новую газету» Басманный суд лишил лицензии еще в сентябре прошлого года. Основаниями для применения такой суровой меры Роскомнадзор посчитал несколько незначительных нарушений, многие из которых он даже не смог доказать в суде. Например, требуя лишить лицензии «Новую рассказ-газету», ведомство сослалось на то, что издание не выходило больше года. В суде представитель Роскомнадзора добавил, что причина в том, что у издания «нет августовского экземпляра», на что представитель редакции возразил ему, что первый номер «Новой рассказ-газеты» вышел 15 июля, а Роскомнадзор потребовал суд отозвать регистрацию издания 22 июля.
«Новую газету» же обвиняли в непредоставлении обновленного устава или договоров между редакцией и ее учредителем после смены последнего. Притом представители Роскомнадзора даже не смогли объяснить, о каком конкретно временном промежутке идет речь. На оба решения об отзыве лицензии редакция подала жалобы.
Фото: для «Новой газеты Европа»
Первое заседание, на котором рассматривали жалобу на лишение лицензии «Новой рассказ-газеты», началось с внушительной задержкой по времени. Зал, в котором собирались лишить статуса СМИ «Новую газету», был до смешного маленьким: около стены стояла всего одна длинная лавка, а сторонам, участвующим в заседании, выделили две небольшие парты и несколько стульев. Журналисты с камерами теснились у входа. Жалобы «Новой газеты» должна была рассматривать коллегия из трех судей под руководством той самой Марины Милых: перед началом заседания они посовещались и все-таки разрешили видео и фотосъемку, причем даже журналистам «Новой газеты».
После этого Милых стала докладывать обстоятельства дела, но делала это настолько тихо, что с лавочки, находящейся в паре метров от судей, было слышно только половину прочитанного. После этого она обратилась к сторонам, желая услышать их мнение по поводу этого дела. Юрист «Новой газеты» Ярослав Кожеуров, который представлял редакцию вместе с юристом Екатериной Седовой и главным редактором «Новой» Дмитрием Муратовым, попросил суд отменить решение об отзыве лицензии «Новой рассказ-газеты».
«Новая газета» писала много различного рода текстов, которые не укладывались в ее формат — это лонгриды, посвященные культуре, экономике, социальным вопросам. Были и литературные произведения, которые [редакция] тоже хотела бы довести до сведения общественности. И тогда в 2009 году появилась [«Новая рассказ-газета»], зарегистрированная уже не как газета, а как журнал, но по разным причинам, в первую очередь, финансовым, тогда этот проект не был реализован. Действительно, тогда выхода в свет не последовало. Мы прекрасно, конечно, знали [о требовании о выходе в течение года после регистрации], но [от Роскомнадзора] ни за один год не было исков [об отзыве лицензии]. В 2022 году, в связи с известными событиями, деятельность «Новой газеты» стала по многим причинам невозможной, но еще более необходимой стала публикация текстов, которые бы рассказывали о том, что происходит в обществе, что происходит с лекарствами из-за санкций и так далее. И мы приняли решение этот проект все-таки начать, — рассказывал Кожеуров. — 15 июля 2022 года вышел первый номер. После этого [от Роскомнадзора] последовало обращение в суд с этими требованиями, хотя за предыдущие 13 лет нам они ни разу не предъявлялись. Как только вышел первый номер, иск последовал. За последние полгода вышло 13 номеров, то есть [«Новая рассказ-газета»] — это действующее СМИ.
Поэтому мы считаем, что суд первой инстанции неправильно истолковал норму закона, поскольку посчитал, что это условие «СМИ не выходит в течение года» является безусловным и абсолютно не зависит от ситуации на момент вынесения решения».
По мнению Кожеурова, нельзя лишать лицензии действующее СМИ на основании статьи, смысл которой как раз заключается в лишении лицензии СМИ, так и не начавших работу. После юриста захотел высказаться и Дмитрий Муратов, справедливо заявивший, что ИТАР-ТАССа, на запрос в который относительно печатного выпуска «Новой рассказ-газеты» ссылался Роскомнадзор, не существует с 2014 года — теперь это просто ТАСС. «Раз уж так все формально, так давайте тогда и здесь будем тщательнее», — обратился он к представителю ведомства.
Фото: для «Новой газеты Европа»
Роскомнадзор же представлял тихий невысокий мужчина, который полностью поддержал решение Басманного суда об отзыве лицензии у рассказ-газеты. «Получается, что если на сегодняшний день, допустим, [все еще] будет зарегистрирована «Новая рассказ-газета», то, соответственно, никакое иное лицо не сможет отстаивать взять это название, и им придется выбирать другое. Поэтому мы полагаем, что принятое решение учтет интересы закона и всех остальных лиц, которые хотели бы зарегистрировать СМИ с таким названием», — так он объяснил свою просьбу оставить все в силе.
В прениях, к которым стороны перешли после обмена репликами, захотел высказаться только Дмитрий Муратов:
«Я, конечно, был потрясен, что на рассмотрение закрытия журнала и связанной с ним газеты с 30-летней историей отведено по пять минут. Знаете, шесть наших сотрудников погибли, выполняя свой профессиональный долг. Это газета и люди, которые делают этот журнал, освободили во время чеченской войны 171 человека, вернули в бюджет России миллиарды рублей в результате антикоррупционных расследований, благодаря усилиям газеты, поддержанных в позапрошлом году федеральной властью, был создан фонд по лечению детей, имеющих орфанные заболевания, в том числе СМА, где требуется самое дорогое лекарство в мире. Мы считаем это личным счастьем. Вот на судьбу этой газеты нашлось пять минут. Наши читатели проголосовали на сайте, ответив на вопрос «как вы думаете, успеет ли суд за пять минут лишить статуса СМИ журнал или разберется и не станет нарушать конституционные права граждан?». 97% наших читателей из семи тысяч считают, что вы лишите журнал аккредитации. И тем не менее, я хочу напомнить, вы знаете, я скажу сейчас неслыханную дерзость, но в России никто не может быть принужден к выражению своих мнений, а также никто не может быть принужден к отказу от них. Каждый имеет право свободно распространять, искать, получать, передавать и право, и производить, и распространять информацию. Ужас, полный ужас, но гарантируется свобода средств массовой информации. Вот это я прочитал в Конституции. Извините, что отнял у вас четыре минуты и 10 секунд из отпущенных пяти. Спасибо вам».
Судьи удалились для вынесения решения и через несколько минут вернулись, постановив: «Решение Басманного суда оставить в силе в полной мере, в жалобе — отказать».
Заседание второе: лишение лицензии «Новой газеты»
Следующее заседание началось сразу после того, как закончилось предыдущее — никто даже не покинул свои места, включая судей. Сменился только представитель Роскомнадзора: на место тихого мужчины пришла уверенная девушка, которая раньше уже представляла ведомство в других заседаниях по «Новой газете». Судья Милых снова начала с вопроса о разрешении съемки, но в этот раз она задумалась, разрешать ли ее самой «Новой газете». По мнению судьи, раз газета является ответчиком, то не может снимать собственный процесс. Однако, посовещавшись со своими коллегами, сидящими по правую и левую руку, она разрешила «Новой» снимать суд над самой собой.
Нападки на «Новую газету», которая существует уже 30 лет, начались задолго до вынесения несправедливых решений об отзыве у нее лицензий. Еще в начале «спецоперации» Генпрокуратура потребовала от медиа удалить хронику военных действий со своего сайта. «Новая» подчинилась и удалила их, чтобы не лишиться лицензии. Затем государственные органы потребовали удалить и другие материалы: заявление редакции о несогласии с войной, репортажи с территорий Украины, подвергающимся обстрелам, от Елены Костюченко.
Редакция продолжала получать штрафы за отсутствие маркировки «иностранных агентов» в нескольких материалах. Затем заблокировали сайт той самой «Новой газеты» как якобы «зеркала» уже ранее заблокированного сайта журнала «НО».
Все эти штрафы за якобы нарушения — в совокупности — в итоге и стали причиной отзыва лицензии у «Новой газеты» со стороны Роскомнадзора. Но для бумажного выпуска газеты Роскомнадзор придумал куда более издевательские причины.
По мнению госоргана, газета не прислала им документ, который сообщил бы о смене ее учредителя. Однако Роскомнадзор не говорит, документ за какой именно временной период не прислала редакция, которая вовсе утверждает, что на протяжении всего существования своевременно уведомляла ведомство обо всех изменениях, как того требовал закон о СМИ. Также, по мнению представительницы Роскомнадзора, договоры, представленные «Новой», не являются достоверными, потому что их мог не одобрить главный редактор — ведь на некоторых из них нет его подписи, из чего РКН делает вывод, что документы могли оформить без его ведома. И более того, ведомство в своем иске обвинило редакцию в неисполнении требований закона, который был принят уже после совершения «преступления» — как полагают юристы газеты, вменяемое им нарушение могло случиться в «нулевых» годах, а редакция закона, на которую ссылается Роскомнадзор, вступила в силу только в 2015 году.
Первым снова выступает юрист Ярослав Кожеуров:
«Это решение [об отзыве лицензии] должно быть отменено, как не имеющее право на существование! Но не потому, что мы с ним не согласны, а потому что оно противоречит основам юридической логики и вынесено с чудовищными извращениями, а основано на домыслах и предположениях. [В решении Басманного суда] приводятся аргументы, которые не были предметом судебного разбирательства, не обсуждались в суде, они будто были придуманы в совещательной комнате и положены в основу решения. Ключевым обстоятельством для разрешения дела является установление первого выхода в свет [печатного выпуска «Новой газеты»], с которого и отсчитывается время, в течение которого мы должны были подать документы в Роскомнадзор. Но в иске нет даты первого выхода в свет! Я неоднократно пытался выяснить у представителей истца, с какого конкретно дня они считают эти три месяца, которые мы пропустили, но ответа нет. Нас изначально обвиняют в нарушении срока, которого нет. К тому же все [договоры от 2005, 2006, 2007 и 2014 годов] были представлены еще тогда, а требовать от нас сейчас в 2022 году доказательств того, что мы были добросовестно исполняли свои обязанности — это незаконное требование, поскольку срок хранения документов подобного рода составляет пять лет. Мы не обязаны были их хранить».
В своем выступлении Кожеуров также обратил внимание на то, что вменяемое газете нарушение было совершено как минимум 15 лет назад, и, хотя сроков давности в этой статье нет, это не значит, что Роскомнадзор в любое время может потребовать аннулирования лицензии СМИ. «Как мы знаем, граждане тоже могут обжаловать действия государственных органов. Так вот, для них ничего [указать] не забыли — у граждан есть срок в три месяца [для подачи иска в суд]. Мы считаем, что если исходить из начала равенства и справедливости, то тут можно провести прямую аналогию: раз для граждан установлен срок в три месяца, то и для госорганов — тоже. Иначе получается, что они могут обратиться с иском хоть через сто лет!» — возмущается юрист.
В конце Кожеуров напомнил о принципе соразмерности наказания. «Я не считаю, что закрытие СМИ с тридцатилетней историей без возможности возобновления его выхода в свет адекватно тому, что Роскомнадзор когда-то потерял какие-то документы», — подытожил он.
После юриста слово снова взял Дмитрий Муратов. «Мы присутствуем при очередном раунде невероятного унижения исполнительной властью судебной власти, когда придуманная, невероятно инфантильная бюрократическая абракадабра выдается за закон, по которому нас должны лишить чего-то, наверное, жизни…». В это же время приставы решили сделать пересменку и стали шуметь, пробираясь сквозь толпу журналистов у входа. Это сбило главного редактора, который прикрикнул на них:
— Не мешайте, пожалуйста. Во время выступления, господа приставы, вы должны соблюдать правила!
— Замечания здесь может делать только председатель, — лениво отреагировала судья Милых.
— Сделайте, пожалуйста, им замечания, — обратился к ней Муратов.
— Если сочту нужным, — отрезала женщина.
После того, как Дмитрия Муратова прервали приставы, он сказал, что сбился и начнет сначала:
«Мы присутствуем при очередном раунде невероятного унижения исполнительной властью судебной власти, когда придуманная, невероятно инфантильная бюрократическая абракадабра выдается за закон, по которому нас должны лишить чего-то, наверное, жизни. Так вот, слушайте хотя бы своего президента. Он сказал, выступая перед судьями совсем недавно, перед Новым годом, что особые условия, в которых сейчас находится страна, в том числе проведение специальной военной операции, не должны никоим образом ущемлять права граждан. Ровно этим вы занимаетесь. Пожалуйста, не поддерживайте этот позор».
Пока Муратов говорил, вся «тройка» судей как будто не обращала на его слова внимания и сидела, опустив голову и глаза. Лишь судья, сидевшая по правую руку от Милых время от времени приподнимала свою голову и смотрела на главного редактора «Новой газеты» и лауреата Нобелевской премии мира.
Поддержать независимую журналистику
«Вам будет очень стыдно, потому что основания, которые придумали здесь, не могут быть достаточными в уважающем себя состязании сторон, — продолжал Муратов. — Еще раз напомню, что говорил, когда вы отобрали у нас регистрацию «Новой рассказ-газеты»: никто не может быть принужден к отказу от выражения своих мнений. Каждый имеет право свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию законным путем. Свобода средств массовой информации гарантируется. Это 29 статья Конституции Российской Федерации. Я вам подскажу, за что можно было бы меня судить. Вы могли бы меня, например, удачно осудить по 297-й статье Уголовного кодекса о «неуважении к суду», но я постараюсь в отведенное время этого не допустить. Принимайте решение. Неужели это будет вот такое абсолютное позорище? Нельзя же так, чтобы вы смотрели, как вас не уважают и пошли просто проштамповали это совещательной комнате! Спасибо».
После такой речи Муратова представительница Роскомнадзора не выдержала и заявила, что тоже хочет выступить в прениях. Она снова стала пересказывать иск ведомства, утверждая, что редакция должна была следовать норме измененного после времени совершения «нарушения» закона, потому что это было «не изменение, а его конкретизация». «Документы (имеются в виду договоры между редакцией и ее учредителем — «Новая Европа») были представлены в управление Роскомнадзора по Центральному федеральному округу, однако регистрирующим органом для ответчика является Роскомнадзор», — неожиданно заявляет девушка, таким образом подтверждая, что все документы все же были направлены в ведомство. В конце она попросила судей отказать в жалобе и оставить в силе решение об отзыве лицензии у бумажного выпуска «Новой газеты».
Сразу после Роскомнадзора присоединиться к прениям решил и Ярослав Кожеуров.
«Все, что сказал представитель Роскомнадзора — неправда», — резко ответил он ведомству. После этих слов судьи снова удалились в совещательную комнату.
Судьи Милых, Лукашенко и Смолина вернулись в зал снова спустя несколько минут. «Решение Басманного суда оставить без изменений, жалобу — без удовлетворения», — отрезала Милых. Так московский суд лишил лицензии «Новую газету».
Журналисты, юристы «Новой» и главный редактор газеты никак не отреагировали на решения суда. Но уже около выхода, отвечая на вопросы журналистов других изданий, Муратов эмоционально заявил:
«97% наших читателей, к которым мы обратились за прогнозом, были посвящены, видимо, в тайну совещательной комнаты и ответили, что суд, конечно, проштампует любое решение, что и произошло на ваших глазах. По мнению Роскомнадзора, главный редактор не знал, что газета выходит за его спиной, якобы гендиректор подписывал какие-то документы за моей спиной. Это все чушь собачья. Они даже не смогли придумать ни малейшего основания. В энциклопедии бюрократического идиотизма в топ-один я бы поставил, конечно, иные решения, но место топ-два займет это решение. Это похороны судебной системы Российской Федерации, а не друзей. Друзья будут продолжать работать в любых условиях. Мы это видим. И мы видим, что зря закрыли 300 медиа, которые независимы от государства, зря прокуратура отчитывалась, что закрыто несколько десятков тысяч сайтов. Что это? Это абсолютное недоверие к своему народу. Вы, сука, народ воевать и умирать имеешь право, а читать то, что ты хочешь, ты не можешь. И суд встает на охрану вот этого полного недоверия людям. Они не могут читать Солженицына, не могут читать Новую газету, не могут смотреть «Дождь». Это что за позор? VPN стал главным медиа в Российской Федерации. Это до какой херни надо было, извините, докатиться? Да, это недоверие к народу. Именно так. Этот суд обслуживает горстку людей, которые выполняют никчемные приказы, которые оставляют народ наедине с пропагандой, а значит, нашу страну оставляют наедине с грядущими смертями. Но мы будем жить, будем работать дальше. Может быть, в этом есть огромная правда — не быть средством массовой информации, зарегистрированным этой властью. Сегодня расторгнут нелюбимый брак!»
Делайте «Новую» вместе с нами!
В России введена военная цензура. Независимая журналистика под запретом. В этих условиях делать расследования из России и о России становится не просто сложнее, но и опаснее. Но мы продолжаем работу, потому что знаем, что наши читатели остаются свободными людьми. «Новая газета Европа» отчитывается только перед вами и зависит только от вас. Помогите нам оставаться антидотом от диктатуры — поддержите нас деньгами.
Нажимая кнопку «Поддержать», вы соглашаетесь с правилами обработки персональных данных.
Если вы захотите отписаться от регулярного пожертвования, напишите нам на почту: [email protected]
Если вы находитесь в России или имеете российское гражданство и собираетесь посещать страну, законы запрещают вам делать пожертвования «Новой-Европа».
