— После долгих переговоров на этой и прошлой неделе Олаф Шольц наконец согласился передать Украине танки. Почему это решение вызвало у Германии столько сомнений?

— На самом деле, нерешительность в вопросах поставки оружия возникла еще в декабре 2021 года, когда в Германии было сформировано новое правительство под руководством Олафа Шольца. Кабинет с самого начала руководствовался идеей, что стоит быть более осторожными в отношении экспорта немецкого оружия и не отправлять его в кризисные регионы.

Германия производит лучшие танки в Европе, и они есть на вооружении многих других стран ЕС, которые могли бы отправить их в Украину. Но проблема в том, что для этого нужно разрешение Германии. Ведь если вы посылаете эти «Леопарды» в Украину, это означает, что немецкая промышленность должна создать техническую инфраструктуру для их подготовки к бою, ремонта в случае необходимости и так далее. Для Германии это может оказаться довольно сложной задачей. Поэтому еще прежний министр обороны Германии Кристина Ламбрехт была очень нерешительна в отношении выдачи новых разрешений на экспорт.

— То есть истоки сегодняшнего «торможения» Германии по поставкам вооружений в Украину лежат в ситуации, которая сложилась еще до начала войны?

— Да. Например, еще до вторжения Эстония хотела экспортировать в Украину немецкое вооружение для противовоздушной обороны, однако Берлин заблокировал это решение. Или уже этим летом Испания планировала отправить в Украину «Леопардов», но тоже не смогла этого сделать. Сначала она предложила около пятидесяти машин, а потом вдруг заявила, что ничего посылать не будет, потому что танки «недостаточно хорошо оснащены и нуждаются в ремонте». И больше мы об этих танках ничего не слышали. Позже стало ясно, что причина заключалась в нежелании Берлина давать разрешение на их передачу.

— Но в конце концов «Леопарды» решили отправить.

— Например, Польша, заявила, что готовы отправить «Леопарды» в Украину даже без разрешения Берлина. А это очень необычный шаг для международной дипломатии, потому что существует принципы, согласно которым производящая оружие страна должна дать разрешение на его отправку в пункт назначения. Так что в каком-то смысле решающим оказалось международное право с его особенностями.

— Как вы думаете, могут ли колебания Германии по поводу отправки оружия в Украину отчасти объясняться связями немецких социал-демократов (СДПГ) с Россией?

— Здесь важны несколько факторов. Прежде всего, для СДПГ принципиальное значение имеет категоризация оружия. До этого Германия уже отправляла в Украину вооружение, но в основном оборонительного типа, в то время как Украина требовала наступательное оружие. Сомнения социал-демократов были вызваны явно именно этим.

Кроме того, я думаю, что в случае с СДПГ важную роль играет история, а именно новая восточная политика (Ostpolitik) Вилли Брандта, разработанная по отношению к СССР в 1960-х и развернутая в 1970-х. Концепция предполагала, что Германия будет добиваться «изменения отношений через сближение». На практике это означало, что ФРГ поддерживал контакты с самыми разными представителями авторитарного общества и через них пытался на это общество влиять. В итоге новая восточная политика Вилли Брандта привела к падению Берлинской стены, после чего СДПГ посчитала тактику эффективной и решила продолжить придерживаться ее. «Хватит исключать Россию» — так называлась статья одного из советников социал-демократов, написанная в 2013 году.

Именно таким образом СДПГ и хотела взаимодействовать с Россией — страной, проигравшей холодную войну.

Но есть и другой аспект. С точки зрения некоторых социал-демократов, НАТО и США не всегда были надежными партнерами. Канцлер Германии Герхард Шредер был убежден, что война в Ираке в 2003 году не была необходимостью. В тот момент Шредер, Жак Ширак и Владимир Путин выступали против коалиции тех, кто поддерживал войну в Ираке, и это укрепило связь между ними на личном уровне, а косвенно и на уровне стран и элит.

Наконец, важно помнить, что Германия рассматривает себя как страну, находящуюся в самом центре Европы и стремящуюся поддерживать теплые отношения как с Западом, так и с Востоком. Я думаю, ошибка, которую совершили при этом немцы, заключалась в том, что Восток для Германии означал только страны ЕС и Россию. Это можно заметить по тому, что часто в университетах Германии курсы про Восточную Европу предполагают изучение России. Украина и Беларусь не были особо важны.

— Могло ли на решение Шольца дать танки Украине повлиять в том числе давление внутри трехпартийной немецкой коалиции?

— Внешнее давление на ФРГ оказывали США, Польши, страны Балтии. Но внутри Германии давление было также масштабным, и прежде всего оно шло со стороны «зеленых» и либеральных демократов — партнеров партии Шольца по коалиции. Анналена Бербок, лидер «зеленых», даже заявляла, что если Польша попросит разрешить реэкспорт «Леопардов» в Украину, то Германия готова это разрешение дать, хотя на тот момент позиция Шольца и главы минобороны озвучена еще не была. Критика Шольца внутри Германии в последние недели была настолько интенсивной, что председатель СДПГ Ларс Клингбайль даже попросил немецких политиков перестать так сильно критиковать друг друга и помнить, что в конце концов враг — это Путин, а не Шольц.

— Еще одно частое объяснение колебаний по вопросу поставок в Германии — неприемлемость для населения открытой милитаристской позиции страны после Второй мировой войны.

— Конечно, этот фактор тоже важен. Например, именно на него ссылался Шольц в речи под названием «Глобальный перелом» («Zeitenwende»), прозвучавшей еще 27 февраля прошлого года. Из его слов о ситуации в Украине стало ясно, что в политике самой ФРГ и особенно в политике социал-демократов грядут большие перемены. Потому что до вторжения они надеялись убедить Путина исключительно дипломатическими методами, однако после 24 февраля стало ясно, что это была провальная стратегия.

Простой пример. За пару дней до вторжения России в Украину Германия пообещала отправить в Киев 5 тысяч касок, в то время как Украина запрашивала 100 тысяч. И хотя отправка защитного снаряжения в таком объеме была заявлена только как первый шаг помощи из Германии, многие политики внутри страны и в мире смеялись над этим решением Берлина. В действительности, для Германии до 24 февраля и для социал-демократов в частности даже решение о касках было большим шагом вперед. А теперь представьте, каких усилий и пересмотра базовых позиций требовалось, чтобы от касок перейти сначала к противотанковым и зенитным ракетам, а затем к «Леопардам».

— Не было ли еще одной причиной то, что канцлер Германии сам по себе является нерешительным человеком?

— Об этом много говорят. В медиа даже появилось слово «Scholzing» («Шольцствовать»), означающее пообещать что-то быстро, но затем долго колебаться перед исполнением обещания.

В некотором смысле выжидать — это немецкая политическая традиция. Например, Ангела Меркель тоже достаточно долго могла не принимать окончательного решения, ожидая каких-то изменений.

Но важен не столько личный фактор Шольца, сколько то, что сегодня по крайней мере часть социал-демократической фракции в Бундестаге по-прежнему считает, что нужно не просто посылать оружие в Украину, но также вести переговоры с Россией. Недавно один член СДПГ сказал, что без дипломатии оружие способно лишь убить еще больше жителей Украины, потому что конфликт может обостриться и война еще больше затянется. И эта позиция показывает, что Шольц внутри собственной партии находится под влиянием разных точек зрения, с которыми вынужден считаться.

Наконец, есть опросы общественного мнения, которые убедили канцлера в том, что он может позволить себе потратить на принятие решения довольно много времени. Так как около 40% населения поддержали идею отправки «Леопардов», и где-то столько же — нет.

Все эти факторы вместе взятые, я думаю, и являются причиной того, что это решение в Германии принималось так долго.