Искаженная православная вера (то есть, говоря по-церковному, ересь) «становится основой идеологии путинского режима». Так звучит ключевой тезис большого программного выступления, с которым 10 декабря выступил Вселенский (Константинопольский) патриарх Варфоломей (Архондонис) — «первый по чести» иерарх мирового православия.

Площадкой для презентации развернутого плана по демонтажу глобальной структуры РПЦ, намертво слившейся с путинскими режимом и готовящейся разделить его историческую судьбу, патриарх Варфоломей выбрал конференцию по международной политике, проходящую в эти дни в Абу-Даби. Это своего рода Валдайский клуб наоборот, возглавляемый главой Французского института международных отношений профессором Тьерри де Монбриалем и объединяющий авторитетных политологов и дипломатов Востока и Запада.

Конференция по международной политике, проводимая одноименным фондом, в этом году была, разумеется, целиком посвящена событиям в Украине и вокруг нее. И лидер мирового православия, имеющий докторские степени Мюнхенского и Папского Григорианского университетов, предложил свой анализ причин этой катастрофы, основанный на церковной истории и каноническом праве. Пришедший на смену капиталистическому материализму и коммунистическому атеизму постсекуляризм сделал религиозные риторику и символы очень востребованными в международной политике. Но синтез этих символов с московским неоимпериализмом, пережитками советской идеологии и паранойей одного отдельно взятого политического лидера породил весьма уродливый, кровавый гибрид.

Еще недавно, отметил Варфоломей, богословские споры и анализ ересей были уделом узкого круга профессиональных теологов.

в безумной попытке уничтожить крупнейшее европейское государство — Украину. Ересью Вселенский патриарх считает отнюдь не русское православие, признавая его «огромный интеллектуальный, духовный и художественный вклад» в христианскую традицию. По его мнению, ересь — это идеология «русского мира», которая продвигается патриархом Кириллом (Гундяевым), Владимиром Путиным и их идеологической обслугой, цинично использующими «возрождавшееся религиозное чувство народа», которое показалось им удобным политическим инструментом. Без опыта погружения в советский атеизм, который оторвал народ России от преемства духовной жизни, от традиции, идеология «русского мира» не смогла бы завладеть умами россиян. Эта идеология — постмодернистское неоправославие, слившее в один флакон чисто внешние атрибуты дореволюционного имперского православия, дремучесть советского атеизма и ментальную травму, оставшуюся после распада СССР.

Еще со времен монголо-татарского нашествия, заложившего основы московского империализма, территория современной Украины погрузилась во многовековой процесс передела между сильными соседями. «Эта диалектика созидания и разрушения объясняет возникновение особой украинской идентичности, — рассуждает патриарх Варфоломей. — На протяжении веков население Украины подвергалось сменявшим друг друга иноземным господствам: русскому, польскому, монгольскому, литовскому или австрийскому. ХХ век был особенно тяжелым для украинцев. Они пережили великий сталинский голод (Голодомор) и оказались в эпицентре вооруженного противостояния Советского Союза и нацистской Германии». Такой тяжелый исторический опыт «объясняет стремление Украины выделиться из российского целого и соединиться с Европой и ее ценностями».

Варфоломей не сводит «украинскость» к одной лишь специфике политической истории Украины. Более глубокие ее корни патриарх видит в религиозном развитии украинцев, которое как минимум с XIV века двигалось совсем по иному вектору, чем в Москве. Как патриарх Константинопольский, он свидетельствует, что украинское православие развивалось именно в рамках византийской, «вселенской» парадигмы, в то время как московское православие изолировалось, а российская религиозная идеология превращалась в сектантскую. Средневековая концепция «Москва — Третий Рим» стала основой для агрессивного противопоставления Московии-России всему остальному миру, «лежащему во зле», и «мессианских» устремлений Московии весь этот мир «освободить», то есть включить в свою всемирную империю.

Патриарх провел нетривиальную параллель между «мессианством» Москвы и «идеями немецкого национализма», которые созревали в XIX в. и раскрылись в 30-е гг. ХХ в. Почти 200 лет назад государственная церковь Российской империи начала раскалывать православный Восток, отщипывая от Вселенского патриархата славянские церкви, организованные по этническому признаку (в первую очередь — Болгарскую). Учение об этническом принципе организации церкви было осуждено в 1872 г. Константинопольским собором как ересь этнофилетизма («форма церковного расизма», как поясняет Варфоломей). Церковь Российской империи тогда формально согласилась с этим осуждением, но политику свою продолжила. Уже в советскую эпоху, когда руководство КГБ давало задания своим агентам в рясах, направляемым под прикрытием РПЦ за рубеж, постоянно подчеркивалась необходимость «подрыва вражеского влияния Константинопольского патриарха». Комментируя речь Варфоломея в своей программе в ночь на 13 декабря, обер-пропагандист Владимир Соловьев продолжил эту линию, в свойственной ему манере называя Вселенского патриарха «американской шавкой» и «сатанистом».

Со своей стороны, патриарх Варфоломей возложил на РПЦ ответственность за мотивирование, подталкивание путинского режима к началу «СВО». В наши дни старая ересь этнофилетизма доведена в РПЦ до стадии «этнотрайбализма» — учения о превосходстве («особой миссии») одного, отдельно взятого народа над всеми остальными. Идеология «Русского мира», признал патриарх, «является инструментом легитимации российского экспансионизма и основой его стратегии. Связь с прошлым этнофилетизма и настоящим »Русского мира« очевидна. Таким образом, вера становится основой идеологии путинского режима».

Безоговорочно патриарха Кирилла поддерживают лишь подчиненные ему структуры в РФ и Беларуси, но даже верные РПЦ украинские епархии отмежевались от его позиции. «Русская Церковь использует средства государства [РФ] для установления своего влияния на канонической территории других Церквей, несмотря на самые элементарные правила церковной организации Православия». Речь идет о создании «Африканского экзархата» РПЦ и переманивании в него африканских клириков из Александрийского патриархата, несмотря на то, что Александрийская церковь основана еще в I в. апостолом Марком, и ее юрисдикция над африканскими территориями никогда в истории христианства не ставилась под сомнение. Характерно, что максимальных успехов «экзархат» РПЦ достиг в африканских странах, в которых представлена ЧВК «Вагнер»…

Отпадение РПЦ от христианского мира, которое констатировал Вселенский патриарх в Абу-Даби, становится необратимым. Когда 13 марта нынешнего года — в символический день Торжества Православия (по церковному календарю) — православные богословы из разных стран мира подписывали свою антивоенную декларацию, картина еще не выглядела столь безнадежно. Богословы (всего декларацию подписал 531 человек, в том числе 7 из России) рассчитывали на скорое соборное осуждение ереси «Русского мира» на новом Вселенском соборе, который будет признан частью православных на территории России. «Со времени интронизации патриарха Кирилла в 2009 году, — говорится в декларации, — деятели Московского патриархата, а также представители Российского государства постоянно использовали эти положения [идеологии »русского мира«], чтобы разрушить богословские основания православного единства». Но эту идеологию разрушила война, раскрыв ее «глубоко неправославную, нехристианскую и враждебную человечеству» сущность.