— Вася, привет! Из какой страны вы со мной говорите? Я всем задаю этот вопрос, сейчас человек может оказаться абсолютно в любой точке мира.

— В данный момент я в Америке.

— Как вы там очутились?

— Американцы не прекращали выдачу виз обладателям российских паспортов. Я получил визу в американском посольстве в Варшаве и в ноябре прилетел сюда. В марте уезжал в Европу, сыграл концерт в Таллинне, потом вернулся, сыграл в «16 тоннах». Это был последний концерт в России, остальные мне запретили российские власти. Лето провел в Москве, а в октябре были гастроли в Израиле, Грузии, Армении и на Кипре.

— Начало войны стало для вас неожиданностью?

— Я был в ужасе, первые дни не мог ничего делать.

Я читал новости и не мог поверить. Какая буква Z? Куда вы едете на танках? Куда вы стреляете? Там же люди. Нельзя убивать людей. Никакие высшие цели не стоят того, чтобы за них убивали. Ты можешь сколько угодно не любить Украину, можешь считать их нелепыми, смешными или даже неприятными, но это не дает права их убивать.

— И как вы реагировали?

— Написал в соцсетях, что против происходящего и не верю заявлениям президента о том, что Украина представляет угрозу для России, и т. д. Мне начали звонить какие-то нелепые идиоты, говорили всё время «дон», говорили, что они от Кадырова и их возмущает, что я против спецоперации. Я ответил, чтоб они со своим телефонным шапито шли к такой-то матери, и положил трубку.

— Прошел уже почти год. Можете сказать, что именно мы потеряли?

— В России сегодня не осталось почти ничего, что составляло мою, например, жизнь. Куча знакомых музыкантов и друзей уехала, закрылись остатки свободных медиа, в конце концов, запретили мои концерты. Впрочем, некоторые в РФ живут, не обращая внимания на реальность. Мне периодически пишут с вопросами, мол, а чего вы в Лимассоле выступаете, а в Пензе нет. Они до сих пор не в курсе, что российские власти запретили им ходить на мои концерты. И на концерты Шевчука, и многих других. Причем смысл запретов изначально не в том, чтобы не дать нам работать. А в том, чтоб люди не могли за свои деньги ходить туда, куда хотят. У людей не должно быть возможности собираться вместе с другими вменяемыми людьми и видеть, что их много.

— Что мы с вами сделали не так? Как допустили, что всё это произошло?

— Ни в чем мы не виноваты. Не стоит себя обесценивать. Мы как раз делали всё, что могли, чтобы не допустить. Сегодняшние разговоры про коллективную вину считаю спекулятивными и глупыми. Европейские политики первые крепко жали Путину руку все 20 лет, улыбались ему, сидели с ним за одним столом, выпивали, шутили, закрывали глаза на закручивание гаек в России, на посадки, на разгоны протестов. А россиянам местные пропагандисты предъявляли эту картинку как подтверждение того, что всё в порядке. Мол, мировые лидеры признают Путина президентом, значит, выборы были честные. К чему протесты?

Более того. Оказалось, что некоторые страны продавали для Росгвардии современное оружие с припиской «для внутреннего пользования» и спокойно наблюдали, как разгоняются митинги, а потом в 2022-м внезапно сказали: «Эй, российский народ, почему ты допустил, что Путин такой плохой, и не сверг его? А ну свергай! Давай! Голыми руками!» И даже сегодня европейские страны продолжают платить миллиарды евро в Газпромбанк, при том что карточки Visa и Mastercard простым россиянам заблокировали.

— Но всё-таки это не европейцы голосовали за Путина, а люди с красными паспортами.

— Когда говорят, что россияне поддерживают Путина, обычно имеют в виду, что они поддерживают обстрелы Украины и желают смерти живущим там людям. Но это не так. Россияне привычно поддерживают власть, а не убийства. Если бы 24.02 Путин обратился к стране и сказал, что из-за угрозы вторжения инопланетян и активности солдат НАТО нам нужно срочно передать управление Крымом Украине и во имя национальных интересов платить им за пользование военной базой, россияне точно так же поддержали бы это решение. Жираф большой — ему видней. Кто-то, может быть, и тупой, наивный или внушаемый, но

Ее в Москве летом можно было увидеть в лучшем случае намалеванную пальцем по грязи на кузове какой-нибудь газели. Никакой народной поддержкой здесь не пахнет. Все хотят, чтоб всё это поскорее закончилось

— Это хорошо, но для этого надо всё-таки что-то делать, а не сидеть и ждать.

— А вот на это ответа нет. У Цоя было: «А когда приходит время вставать, мы сидим, мы ждем». Некоторые считают, что если россиянам открыть глаза на власть, они поднимутся и всё изменят. Они, мол, просто ничего не знают. Ни фига подобного. К сожалению, истина сегодня никого не интересует. В сети до сих пор без труда можно найти информацию о том, что происходит, но люди в большинстве своем живут по принципу веры. А вера — она всегда не про логику. Ты веришь, и всё. В рай, ад, перерождение, приметы, что угодно. Если пытаешься верующему рассказать что-то, что идет в разрез с его верой, это обречено. Он просто верит и точка. Если люди верят в заговор США или украинских фашистов, они будут искать любые подтверждения этому, и не важно, правда это или нет. Что делать с такими убежденными людьми — я не знаю. Но они не принимали и не принимают никаких решений. Они могли до хрипоты спорить, чей Крым, но их мнения никто не спрашивал ни в 2014 году, ни в 2022.

— Перед всеми нами стоит вопрос, как теперь жить, но у вас к нему добавляется вопрос, о чем петь. Как вы его решаете?

— Пока никак. За этот безумный год я почти ничего не опубликовал. Шутить сейчас нелепо, а называть вещи своими именами поздно. Песни «Старикам здесь место», «Добро пожаловать», «Ничего страшного», «Долгая и несчастливая жизнь», «Беги, дружище, беги», «Намедни» — давно опубликованы, и ничего не изменилось. Писать дальше я буду точно так же: на русском языке о том, что чувствую и понимаю. Вася Обломов никуда не делся и не денется. Альбомы по-прежнему можно слушать, клипы смотреть. Они существуют независимо от того, где я и чем занят. Во всех странах, где я бывал, я встречал кучу людей, которые слушают мои песни. Людям важно чувствовать, что они не одиноки, что вокруг много единомышленников. Мне и самому это важно.

— В советское время говорили про эмигрантов: «Они мажут грязью ворота родины». Звучит мерзко, но многие сейчас настроены именно так. А вы?

А страна такая, как есть. Со всеми минусами и плюсами. Я родился и прожил в ней всю жизнь. Там я встретил всех своих друзей, жену, там родился мой сын. Там продолжают жить мои родители. Никто из них не виноват в том, что делает сегодня российское правительство. Да, подонки и подлецы правят бал. Да, большинство по-прежнему не принимает никакого участия в политической жизни, даже несмотря на мобилизацию. Ну, наши люди такие. Жизнь сложная. Ходим по кругу из граблей. Больной, который не ходит к врачу. Он не первый день такой.

— Насколько велики шансы, что всё изменится и мы вернемся?

— Рано или поздно всё закончится каким-нибудь уродливым режимом прекращения огня, но мертвых никто не вернет. Будут серые зоны, которые не признает мировое сообщество, проблемы эти будут расхлебывать наши потомки, но глобально всё рано или поздно вернется на круги своя. Мы должны жить в мире. У нас просто нет другого выхода. Россия будет граничить с Украиной, Эстонией, Латвией, Литвой, Финляндией, и никуда мы друг от друга не денемся. Напомню, что немцы в середине прошлого века жгли людей в печах, но сегодня об этом никто не вспоминает. Это уже другие немцы и другая жизнь. Так что когда-нибудь всё пройдет. Вопрос лишь в том, доживем ли мы до этого. Очень хотелось бы.