Поздно вечером 19 ноября автор этих строк ехал в одном купе с казахстанским служащим из квазигосударственного сектора, который возвращался с какой-то из проверок на юге страны. Проверить он так ничего не и смог, поскольку его сразу же увели к столу, а затем в баню, но теперь этот госслужащий мучился, поскольку не знал, что выпить. «Виски выпьешь — болеешь потом, пиво выпьешь — живот бурлит, водку выпьешь — перегар. Вино вот хорошо заходит: выпил — и наутро голова не болит и вообще никаких следов! А мне утром надо в 7 часов быть уже на работе, выборы же, надо всех работников привести [на голосование]!» — размышлял молодой человек, сокрушаясь, что у него нет рядом никого, с кем можно выпить по бокалу — «не пить же бутылку».

К станции назначения нашлись и соратники по застолью, и бокал превратился в две бутылки, так что в 7 утра у ответственного (в части сроков) госслужащего могли быть проблемы, но казахстанская власть, кажется, неплохо справилась и без него. Президентские выборы 20 ноября прошли с оптимальной для администрации действующего (и переизбранного) главы государства Касым-Жомарта Токаева явкой — около 70% — и с сокрушительной победой над оппонентами. Токаев набрал больше 80% голосов — вполне себе назарбаевские показатели (на последних выборах, в 2015 году, у того было 97,75% голосов «за», так что есть куда стремиться). Президент перед журналистами назвал этот день «историческим» и призвал сразу начать работать над реформами, которых он придумал за этот год несколько десятков.

И всё было бы хорошо, все были бы довольны. Но.

В Астане — городе, чуть меньше чем полностью состоящем из госслужащих, — на выборы пришло меньше половины избирателей. В Алматы — меньше 30 процентов, это антирекорд, так мало один конкретный город ещё не голосовал (при Назарбаеве этот показатель дорисовывали почти до 80 процентов, но даже с учетом приписок раньше на выборы жители столичных городов ходили охотнее). И это при том, что Токаев за несколько дней до выборов специально приехал в бывшую столицу Казахстана и пообещал если не небо в алмазах, то хотя бы чистое небо: Алматы давно стоит на пороге гигантской экологической катастрофы из-за безумного уровня смога. Вот только ради президента перекрыли почти весь город, и из-за пробок уровень загрязнения воздуха стал ещё хуже.

Но это, конечно, не главная причина такого отношения к выборам: Алматы не простил Токаеву январские события. И, судя по цифрам явки, не только не простил, но и демонстративно отвернулся от переизбранного президента. В начале января Токаев приказал стрелять на поражение по всем, кто вышел на улицы и мог принимать участие в массовых протестах, после которых начались самые большие беспорядки за всю историю страны. Погибло больше 200 человек, среди них — маленькие дети, а невнятное расследование событий, закончившееся амнистией почти всех участников (судя по всему, должна была действовать логика «что было — то прошло»), никого из жителей Алматы в том, что власть искренне желает извлечь из произошедшего уроки, не убедило. Более того, Токаев умудрился за несколько дней перед выборами крайне жестко высказаться об участниках тех событий — и для алматинцев его отповедь (ведь он мог иметь в виду воспользовавшихся протестами бандитов, но его слова считали как ругательства в адрес случайных жертв) стала куда более важным высказыванием, чем все его обещания.

Собственно, эта жесткость по отношению к простым людям и бубнёж относительно истинной причины произошедших беспорядков стали главной проблемой всего 2022 года для президентской администрации. Даже дело бывшего председателя Комитета национальной безопасности Карима Масимова, которого назначили организатором беспорядков, засекретили, и рассказывать о его роли в этих событиях, похоже, никто так и не планирует. Лояльные власти телеграм-каналы весь год прокачивали тему о том, что Токаев — борец со старыми порядками и старым режимом: отсюда и один семилетний президентский срок, и грозные взгляды в отношении ряда второстепенных родственников бывшего президента Нурсултана Назарбаева. В итоге сам Назарбаев бодро отмежевался от Масимова прямо на избирательном участке, сравнив себя с Иисусом, а того — с Иудой. Большая часть соратников Елбасы избежала любых последствий, да и собственная неприкосновенность осталась за Назарбаевым.

Можно, конечно, обнадеживать всех тем, что впереди как раз семь лет, чтобы разгрести оставленные после казахского Иисуса кущи — этим, похоже, администрация обнадеживает и сама себя. С неформальным лозунгом «Дайте Токаеву поработать!» кампания ушла по всей стране, и за исключением двух столиц некий кредит доверия переизбранный президент себе выгадал. Собственно, Токаев теперь — именно что президент неофициальной партии регионов. Аналогии с Януковичем тут чисто фонетические, такое больше свойственно путинской России или тому же назарбаевскому Казахстану — в общем, классическим авторитарным режимам.

81 процент голосов, отданных «за», тоже собран по типичным поздненазарбаевским лекалам. Все до единого кандидаты-спойлеры были абсолютно неизвестны публике: самым успешным в итоге оказался представитель партии «Ауыл» Жигули Дайрабаев, набравший три с небольшим процента (угадайте с одного раза, что стало главной составляющей его «успеха»), а остальные были настолько блеклыми, что нет смысла даже писать их имена. В ряде регионов наблюдатели жаловались на совсем уж неприкрытые фальсификации. Широко применялось массовое голосование коллективов (привет попутчику в поезде), а испорченные бюллетени, как и проголосовавших «Против всех» — таких было в районе 5 процентов, — просто проигнорировали как явление. Да что уж там: за три дня до выборов КНБ отчитался о задержании группы людей, готовивших новые беспорядки в Алматы. Судя по записям с камер, которые предоставили в Комитете нацбезопасности, заговор, как и положено, готовился на кухне, а принимали участие в нем сторонники запрещенных в Казахстане партий, принадлежащих беглому олигарху Мухтару Аблязову. Даже политическое пугало нынешняя администрация позаимствовала у предшественников.

С такими результатами, как сейчас, ни Токаеву, ни его команде реформы на самом деле не нужны, они лишь дымовая завеса: любые изменения будут только расшатывать ту колею, с которой президент пообещал бороться, но в которую в итоге угодила его колесница (и в которой так приятно ехать в 81-процентном режиме работы двигателя). И если какие-то кардинальные реформы не на словах, а на деле, всё-таки произойдут — это будет один из немногих оставшихся шансов президентской администрации вернуться на путь реальных политических изменений, а не только туманной риторики о демократизации. Правда, для этого придется отказаться от всего, что было нажито непосильным трудом с помощью Иисуса Абишевича — а пока всё свидетельствует о том, что изменения так и останутся косметическими.

Впрочем, можно начать с малого: например, как минимум разрешить госслужащим не бежать к 7 утра на избирательные участки. Хотя и тут есть риски: этих людей тоже жалко — так ведь и совсем спиться можно.