Как рассказывают члены «Профсоюза журналистов и работников СМИ», первые признаки давления на организацию появились в середине мая: тогда сопредседательницу профсоюза Софью Русову вызвали в прокуратуру на трехчасовой «разговор», а в отношении организации начали проводить прокурорскую проверку. По словам собеседника газеты, близкого к руководству профсоюза, среди проверяющих были прокуроры, которые помимо прочего занимались экстремистскими делами, — «это было первым звоночком». О серьезных последствиях в организации, правда, не думали — скорее ожидали, что в их работе найдут какие-то нарушения и дадут указания, что надо исправить. Но о результатах проверки в «ПЖ» так и не узнали, несмотря на то, что ее месячный срок успел истечь.

— До сих пор в отношении профсоюза как организации не было никаких мер: ни административных дел, ни [уголовных]. Даже нарушений каких-то не выявляли. В 2018 году у нас уже была прокурорская проверка, но прошла она довольно формально. Иноагентами мы не являемся. У нас даже сайт не заблокирован. Роскомнадзор нам никаких уведомлений и предупреждений не присылал. В общем, до этого мы были чисты. Что они там нашли и что они считают достойным основанием для ликвидации, понятия не имею, — сетует собеседник газеты.

Межрегиональная общественная организация «Профсоюз журналистов и работников СМИ» была основана после нападения на границе Чечни и Ингушетии на автобус, в котором ехали журналисты и правозащитники, 9 марта 2016 года. В 2017 году организация была зарегистрирована Минюстом России, а еще позже вошла в Европейскую федерацию журналистов (EFJ) и стала там единственной представительницей российского журналистского сообщества после того, как в 2021 году из федерации вышел прогосударственный Союз журналистов России.

В профсоюзе смогли объединиться самые разные журналисты: как сотрудники федеральных и региональных медиа, связанных с государством, так и независимых СМИ. В «ПЖ» состояли журналисты Znak.com, «Медиазоны», «Черновика», «Коммерсанта», РБК и др. Сейчас профсоюз возглавляют журналист и ЛГБТ-активист Игорь Ясин, а также журналистка Софья Русова. Всего в «ПЖ» состоит около 600 человек.

Член «Профсоюза журналистов» Дмитрий Поротиков (комментирует ситуацию в личном качестве) говорит, что об угрозе ликвидации стало известно 5 июля, когда одному из сопредседателей на личную электронную почту пришли документы о том, что деятельность профсоюза приостановлена в связи соответствующим иском (определения Мосгорсуда о принятии дела к судебному производству от 16 июня и о принятии мер предварительной защиты от 4 июля находятся в распоряжении редакции — ред.). Как выяснили члены профсоюза, иск против них был подан еще 10 июня, то есть до окончания прокурорской проверки. 16 июня дело приняли к производству. Многочисленные звонки ответственному за прокурорскую проверку ситуацию не прояснили. По словам Поротникова, участникам «ПЖ» только сообщили, что «документы по результатам проверки находятся на подписи у начальства».

Ситуация не прояснилась и после того, как к делу подключился адвокат. По словам Максима Крупского, который представляет интересы «Профсоюза журналистов и работников СМИ», с материалами дела ознакомиться им так и не удалось. После ходатайства об ознакомлении в аппарате суда только уточнили, что с материалами дела не получится ознакомиться раньше первого заседания (досудебной подготовки) 13 июля.

Эта фраза содержится в ходатайстве прокурора о применении так называемых мер предварительной защиты по делу, которое суд удовлетворил и приостановил деятельность профсоюза. Больше никаких сведений относительно оснований иска у нас нет, — говорит Крупский.

Кроме того, в определении о принятии мер предварительной защиты было сказано, что против профсоюза уже возбуждено административное дело о «дискредитации» армии (ч. 1 ст. 20.3.3 КоАП). Как следует из определения, на официальном сайте «ПЖ» размещалась информация, содержащая «недостоверные сведения о ходе специальной военной операции по защите ДНР и ЛНР, направленные на дискредитацию использования Вооруженных сил РФ». Об административном деле в профсоюзе никто не знал.

— Никакой информации об этом деле не было. Более того, до сих пор неизвестно, передано ли это дело в суд или нет, непонятно, какие материалы легли в его основание, — рассказывает Максим Крупский. — Нас никто не ставил в известность о факте этого дела, никто не вызвал на составление административного протокола. Естественно, никто не давал возможности ознакомиться с материалами дела.

Отсутствие полной информации о том, на каких основаниях прокуратура требует ликвидировать профсоюз и что легло в основу возбуждения административного дела, пока сильно ограничивают работу адвокатов. Крупский настаивает на том, что без материалов дела и каких-либо документов непонятно, «как судиться».

Сейчас профсоюз не ведет социальные сети, не публикует материалы на сайте, а также не дает комментариев от руководства, потому что власти могут расценить это как продолжение ведения деятельности организации.

Между политикой и ТК

По словам Дмитрия Поротикова, значительная часть деятельность профсоюза была сосредоточена вокруг защиты трудовых прав. Вопросы возникали и бытового, и этического характера. Как жалуется Поротиков, у работников СМИ, особенно в регионах, зачастую очень низкая зарплатная ставка, а редакции далеко не всегда имеют контроль над редакционной политикой (в регионах медиа часто аффилированы с местной администрацией). Все это приводит к тому, что люди буквально вынуждены уходить из профессии, переучиваться, чтобы как-то выживать и поступать по совести.

— Мы ставили для себя несколько задач. Во-первых, чтобы журналисты и журналистки могли получать больше денег. Во-вторых, чтобы они обладали большим контролем над собственными редакциями и решениями, которые принимает руководство.

Успешные кейсы у «ПЖ» были (Поротиков замечает, что после вмешательства профсоюза в проблемы журналистов работодатель начинал занимать более выгодную позицию для сотрудника). К примеру, в конце прошлого года «Профсоюз журналистов» помог поднять зарплату расшифровщице телеканала «Дождь» Алене Королевой, которая 3,5 года работала на телеканале по ночам пять дней в неделю за 25,5 тысяч рублей. На днях организация помогла журналистам «Ведомостей» доказать в суде, что их незаконно уволили в период смены владельца издания в 2020 году.

— Конечно, когда речь шла о трудовых правах, всегда существовало некое давление. В том же случае «Дождя» было ощущение, что ты нападаешь на канал, который в принципе один из последних могикан, кто еще как-то высказывается, дает свободно говорить по поводу разных политических событий, приглашать экспертов и делать материалы, — сетует Поротиков.

Но защитой трудовых прав дело, конечно же не ограничивалось. Другой собеседник «Новой газеты. Европа», также связанный с руководством «ПЖ», указывает, что профсоюз всегда включал людей с разными политическими взглядами, которые были объединены этическими принципами и международными стандартами журналистики. Военная цензура, де-факто введенная в России после 24 февраля, и все, что происходило с журналистикой в стране до этого, в частности, массовое признание журналистов иностранными агентами и уголовное преследование сотрудников СМИ, шло вразрез со взглядами профсоюза. «ПЖ» в этих условиях отстаивал свои принципы и продолжал работу, к примеру, помогал журналистам в местах лишения свободы. Как заключает собеседник «Новой. Европа», многие из членов «ПЖ» могли назвать себя политическими активистами.

24 февраля «Профсоюз журналистов и работников СМИ» выпустил открытое письмо, в котором осудил вторжение России на территорию Украины. Как говорилось в письме, этой войне нет и не может быть никаких оправданий, с ее последствиями придется иметь дело долгие годы, если не десятки лет. Сотрудники «ПЖ» потребовали немедленно отвести войска и прекратить военную операцию в Украине. Позже профсоюз требовал от Следственного комитета провести расследование гибели журналистки The Insider Оксаны Баулиной, погибшей в результате ракетного обстрела в Киеве. Собеседники «Новой. Европа» называют заявление по поводу нападения на Украину последней каплей для российских властей.

— У нас в организации в основном сотрудники независимых медиа. Мы долго работали над тем, чтобы привлекать их, помогать журналистам в регионах, вести правозащитные кампании. Конечно, когда началась так называемая «спецоперация», мы однозначно высказались на эту тему. Фактически с тех пор наша работа посвящена мониторингу работы журналистов в новых условиях и попыткам их защитить и помочь им, — объясняет собеседник, связанный с руководством «ПЖ». — Нашим государством такая деятельность трактуется как политическая.

Иллюзий по поводу судов в организации не питают: как говорят собеседники «Новой. Европа», «очевидно, что сейчас властям такая организация не нужна». Но даже в случае ликвидации в «ПЖ» планируют продолжить работу, правда, уже в другой форме. Потому что потребность защищать права журналистов также никуда не денется. Пока «Профсоюз журналистов и работников СМИ» планирует судиться.

— Мы приняли решение, что надо пройти все судебные инстанции, несмотря на то, что и общая политическая атмосфера влияет на принятие решений судей, а право в судах нарушается очень часто. Тем не менее, это инструмент, который у нас пока есть. Пройти эту инстанцию и попробовать отстоять нашу организацию — это наш долг, — говорит собеседник «Новой газеты. Европа» в профсоюзе.