«Бездетная кошатница», «железная леди», «персонаж в женском роде» 

«Мои дети заставляют меня быть скромной» 

Камала Харрис, действующая кандидат в президенты США от Демократической партии, подвергалась сексистским нападкам со стороны членов Республиканской партии еще до президентской гонки. 

В 2021 году в интервью Такеру Карлсону Джей Ди Вэнс, тогдашний кандидат в Сенат и сегодняшний кандидат на пост вице-президента от Республиканской партии, заявил, что США управляют демократы, олигархи и «кучка бездетных кошатниц, которые несчастны из-за своей собственной жизни и сделанного ими выбора». Он привел в пример Харрис и Александрию Окасио-Кортес, самую молодую женщину в истории США, которая была избрана в Конгресс. Слова Вэнса запомнились. Например, уже в 2024 году певица Тейлор Свифт выложила пост в поддержку Камалы Харрис и подписала в конце: «С любовью и надеждой, Тейлор Свифт, бездетная кошатница».

Но, упоминая Харрис, Вэнс сделал фактологическую ошибку: у вице-президента есть дети, просто они не биологические. В 2014 году Харрис стала мачехой Эллы и Коула, детей своего мужа, юриста Дугласа Эмхоффа. Правда, как сама признавалась политик, Элла и Коул не любят слово «мачеха» и предпочитают называть ее «мамалой» («momala»).

Несмотря на наличие падчерицы и пасынка, Камалу продолжают критиковать за отсутствие детей. В сентябре этого года губернатор Арканзаса и член Республиканской партии Сара Хакаби Сандерс рассказала, как ее дочь в шутку критиковала ее внешность, и заявила: 

Отвечая республиканцам на выпадки, Харрис в подкасте Call Her Daddy заявила: «Я люблю этих детей [Эллу и Коула Эмхоффа] до смерти. Семья существует во многих формах, и я думаю, что всё больше и больше мы понимаем, что сейчас уже не 1950-е».

В феврале 2024 года, после гибели Алексея Навального, российская пропаганда стала дискредитировать его вдову Юлию, которая объявила о том, что продолжит дело мужа, сплетнями о ее личной жизни. В Z-каналах распространялись фейки о том, что Навальная якобы имела многочисленные интимные связи со спонсорами Фонда борьбы с коррупцией. Пропагандисты посчитали, что «неверность» Юлии способна нанести удар по ее репутации как по политику.

Случаи Харрис и Навальной — не единственные примеры, когда женщин-политиков пытались дискредитировать фейками об их личной жизни. 

«За 20 лет я ни разу не спрашивал мужчину-политика о его семейных планах»

В августе 2017 года 37-летняя Джасинда Ардерн была избрана лидером Лейбористской партии Новой Зеландии — она стала самым молодым руководителем в истории партии. Всего через несколько часов после избрания Ардерн дала интервью в программе The Project, где ее спросили, должна ли она выбирать между семьей и продвижением по карьерной лестнице. Ведущий шоу Джесси Маллиган признался, что не уверен в уместности вопроса. Ардерн ответила, что «открыта к обсуждению этой дилеммы», так как с ней «приходится сталкиваться многим женщинам».

Уже на следующий день ведущий AM Show Марк Ричардсон поинтересовался у Ардерн, не собирается ли политик иметь детей, ведь «граждане имеют право знать, возьмет ли их будущий премьер-министр декретный отпуск». Ардерн сказала, что она не против говорить об этом, но добавила, что «задавать другим женщин на рабочем месте такие вопросы в 2017 году абсолютно неприемлемо». 

Еще один пример — критика бывшего премьер-министра Австралии Джулии Гиллард, которая стала первой в стране женщиной на этом посту. В 2007 году сенатор Билл Хеффернан назвал ее «намеренно бесплодной» («deliberately barren») и потому якобы не подходящей для управления страной. В 2011 году бывший лидер лейбористов Марк Лэтэм заявил, что Гиллард «не хватает эмпатии», так как «любой, кто выбирает жизнь без детей, не может иметь в себе много любви». В феврале следующего года в колонке Sydney Morning Herald выразили беспокойство тем, что избиратели 

Бездетных женщин-политиков часто пытаются обвинить в том, что они якобы менее заинтересованы в будущем страны. В 2016 году газета The Times выпустила интервью с Андреа Ледсом, которая в тот момент боролась с Терезой Мэй за пост лидера британских консерваторов и премьер-министра страны. Ледсом заявила: «Я искренне считаю, что быть мамой означает иметь реальную заинтересованность в будущем нашей страны, ощутимую заинтересованность. У нее [Терезы Мэй], возможно, есть племянницы, племянники, много людей, но у меня есть дети, у которых будут дети, которые будут непосредственной частью того, что произойдет дальше».

The Times выпустила статью с заголовком «"Быть матерью дает мне преимущество перед Мэй", — Ледсом». Политик заявила, что «испытывает отвращение перед тем, как ее представили в статье», однако впоследствии извинилась перед Мэй за свои слова.

Сталкиваются ли мужчины-политики с критикой по поводу отсутствия детей? Бен Брэдшоу, британский политик от Лейбористской партии, признался в комментарии журналу The New Statesman, что его бездетность никогда не использовалась его политическими оппонентами для дискредитации: «Идея, что, если у вас нет детей, вы не понимаете жизни людей, никогда не использовалась против меня. У всех нас есть семьи, даже если у нас нет детей. У меня и мужчины, с которым я вместе уже 20 лет, большая семья. У нас десятки племянников и племянниц».

Его слова можно подкрепить статистическими данными. В 2020 году исследовательницы Дафна Джоанна Ван дер Пас из Университета Амстердама и Лоес Аалдеринг из Университета Вены опубликовали работу, в которой представили анализ 90 исследований, касающихся гендерных различий в освещении деятельности политиков. Ученые исследовали более 25 тысяч политических деятелей в более чем 750 тысячах статей в печатных СМИ. Один из выводов исследования: частная жизнь женщин-политиков чаще становится объектом внимания, чем мужчины-политики. В частности, в СМИ чаще обсуждается внешность женщин-политиков, их личная жизнь и семья. Кроме того, в статьях про женщин чаще упоминается их гендер. 

А женщины-политики с детьми всех устраивают? 

В истории были случаи, когда наличие детей играло на руку женщинам-политикам, в особенности — консервативным. Например, бывший губернатор Аляски и первый кандидат на пост вице-президента от Республиканской партии США Сара Пэйлин — мать пятерых детей. Она успешно интегрировала образ «мамы-гризли» (Пэйлин впервые использовала этот термин в речи в мае 2010 года на сборе средств для пролайф-организации Susan B. Anthony List, сравнивая себя с мамой-гризли, которая защищает своих детенышей) в предвыборную кампанию, призывая всех матерей бороться за безопасное будущее для своих детей. У одного из ее детей синдром Дауна, поэтому Пэйлин выступает за защиту прав семей и детей с особенностями. Правда, некоторые опасались, что защита прав будет выражаться прежде всего в запрете на аборты в ситуациях, когда у плода обнаружен синдром Дауна. 

Про немецкого политика Фрауке Петри, бывшего лидера ультраправой партии «Альтернатива для Германии» (АдГ) (2015–2017 года), журнал Spiegel писал, что она «политизировала всю свою биографию: свою жизнь, своих детей, своих мужей, свои слезы, свое детство, свои успехи и неудачи». Так, она активно использовала своего младшего ребенка во время кампании перед парламентскими выборов в 2017 году. Ее штаб подготовил плакаты, на которых она держит младенца в руках, подпись гласит: «А какова ваша причина сражаться за Германию?» Spiegel предположил, что такой посыл можно рассматривать как «тайное объявление войны» ведущим кандидатам от партии без детей. В итоге Петри была избрана в бундестаг прямым мандатом, однако на следующий день на пресс-конференции АдГ заявила, что не присоединится к парламентской фракции партии из-за внутренних противоречий и будет независимым депутатом, сообщал DW.

При этом матерям добиться успехов в политике часто еще сложнее, чем бездетным женщинам, несмотря на то, что последние подвергаются критике. В 2015 году The New Statesman подсчитал: в то время, как у 14 мужчин в Теневом кабинете Великобритании суммарно был 31 ребенок, у 13 женщин их было всего 16, семь женщин и трое мужчин не имели детей. Похожий вывод сделали исследовательницы Сара Чайлдс и Рози Кэмпбелл в 2013 году, проанализировав состав парламента Великобритании: бездетными были 45% женщин-депутатов по сравнению с 28% мужчин. «Также существует гендерное различие в возрасте детей депутатов: средний возраст старшего ребенка депутата, когда он впервые вошел в парламент, составляет 12 лет для мужчин и 16 лет для женщин», — писали исследовательницы. 

Согласно опросу исследовательского центра Пью за 2018 год, примерно половина американцев (51%) считают, что женщине, которая хочет достичь высокого политического поста, лучше родить детей до того, как она начнет заниматься политикой. Около четверти (26%) полагают, что с рождением детей надо повременить, пока женщина не построит политическую карьеру, а 19% говорят, что женщине лучше вообще не иметь детей, если она планирует добиться высокого поста. Согласно опросу центра за 2023 год, 48% американцев считают, что наличие маленьких детей снижает шансы женщины на избрание, и только 7% верят, что дети ухудшают шансы мужчин. При этом почти треть опрошенных (28%) говорят, что наличие маленьких детей у мужчины, напротив, увеличивает вероятность его избрания и только 14% считают, что с женщинами это работает так же. 

— такой вывод сделали американские исследовательницы Бриттани Л. Сталсбург и Мона Кляйнберг на основе анализа предвыборных кампаний кандидатов в Конгресс в 2008 и 2010 годах.

Получается, то, что для мужчин — «бонус отцовства», для матери — «штраф за материнство». Впервые это противоречие сформулировал профессор социологии Мишель Бадиг из Массачусетского университета в Амхерсте в работе 2014 года. В интервью New York Times он поясняет: «Работодатели считают отцов более стабильными и преданными своей работе, так как у них есть семья, которую нужно обеспечивать. Это противоположно тому, как работодатели интерпретируют родительство женщин. Традиционное представление заключается в том, что они меньше работают и больше отвлекаются на работе».

Рози Кэмпбелл и Сара Чайлдс считают, что то же самое применимо и к политикам. «Для мужчин наличие жены и детей — это политический ресурс, тогда как для женщин отсутствие детей — это возможность заниматься политикой», — рассказали исследовательницы The New Statesman. При этом они отметили, что отсутствие детей для женщины чревато обвинениями в эгоизме и расчетливости для достижения успеха в политике, которая якобы отделяет их от «обычных людей».

Сексизм и хейт в отношении женщин-политиков

Материнство, а точнее, отсутствие детей — далеко не единственное, за что критикуют женщин медиа и политические оппоненты. В ход часто идут самые обыкновенные, куда менее изощренные сексистские оскорбления и комментарии. Вот несколько примеров.

В 2017 году таблоид Daily Mail опубликовал статью с заголовком «Не обращайте внимания на Brexit, кто победил Legs-it!» вместе с фотографией премьер-министра Терезы Мэй и первого министра Шотландии Николы Стерджен. В статье обозреватель Сара Вайн высказала мнение, что ноги Стерджен были «в целом более кокетливыми, соблазнительно скрещенными» и назвал это «попыткой соблазнения». Статью раскритиковала общественность и политики, в том числе сама Стерджен, которая обвинила газету в «попытке вернуть Великобританию в 1970-е годы».

В том же году кандидат на пост лидера Партии Независимости Соединенного Королевства (United Kingdom Independence Party или UKIP) Рахим Кассам написал в твиттер: «Может кто-нибудь заклеить рот Николы Стерджен скотчем, чтобы она заткнулась? И ее ноги, чтобы она не могла размножаться». Позже политик заявил, что извинился перед Стерджен, потому что его «отчитала мама».

В 2018 году Борис Джонсон, будучи министром иностранных дел, назвал теневого министра иностранных дел Эмили Торнберри «леди Ньюджи» — по фамилии ее мужа, сэра Кристофера Ньюджи, хотя сама она использует девичью фамилию. Впоследствии он извинился за «непреднамеренный сексизм».

В 2016 году тогдашний президент Нигерии Мухаммаду Бухари в ответ на критику со стороны своей жены, бизнесвумен и активистки Аиши Бухари, заявил: 

Это заявление он сделал, сидя рядом с тогдашним канцлером Германии Ангелой Меркель.

В 2018 году, когда на пост президента России баллотировалась Ксения Собчак, на дебатах в программе Владимира Соловьёва Владимир Жириновский, кандидат от партии ЛДПР, говорил ей заткнуться, успел несколько раз назвать ее «дурой, «грязью», «тупой», «идиоткой», «проституткой», «отвратительной бабой», «блядью последней», «сумасшедшей». Александр Лукашенко называл свою политическую оппонентку Светлану Тихановскую «персонажем в женском роде», «лохушкой», «мерзавкой и дурой», «несчастной девочкой» (это же относилось к ее соратницам — Веронике Цепкало и Марии Колесниковой). 

Женщины-политики подвергаются нападкам не только со стороны политических оппонентов. Бельгийские исследователи из Института гендерного равенства и университетов ULB и UGent проанализировали 44 тысячи комментариев под постами в социальных сетях от 40 кандидатов на предстоящих выборах в стране. Согласно выводам, о которых ученые рассказали The Brussels Times, женщины-кандидатки гораздо чаще, чем мужчины, получали негативные комментарии и почти в два раза чаще сталкивались с сексизмом.

В 2019 году исследователи из Университета Торонто проанализировали комментарии к постам 195 политиков в соцсети X. Это исследование показало интересную тенденцию: мужчины-политики чаще подвергались нападкам в комментариях, но чем выше должность, которую занимает женщина, тем больше вероятность, что она станет жертвой оскорблений, и в какой-то момент эта вероятность превышает аналогичную вероятность в отношении мужчин. Анализ твитов с оскорблениями британских, австралийских и американских политиков, проведенный австралийской компании Max Kelsen, показал, что во всех этих странах женщин-политиков оскорбляют в сети чаще. Например, бывшему премьер-министру Австралии Джулии Гиллард посвящено в два раза больше оскорбительных твитов («abusive tweets»), чем ее политическому оппоненту Кевину Радду; такое же соотношение было выявлено в случае с Хиллари Клинтон и Берни Сандерсом, которые в 2016 году боролись за место кандидата в президенты от Демократической партии.

В интернете женщины-политики могут столкнуться с сексуализацией. В 2016 году бывший сенатор штата Техас Венди Дэвис рассказала, что в X и Facebook были опубликованы ее «отфотошопленные фотографии в сексуальных позах». Эти снимки нанесли вред ее репутации, когда она баллотировалась на пост губернатора Техаса в 2014 году. 

Вскоре после того, как Джо Байден предложил кандидатуру Камалы Харрис для участия в президентской гонке, правый радиоведущий Раш Лимбо заявил, что она «проспала свой путь наверх» («slept her way up», то есть вступала в сексуальные отношения, чтобы построить карьеру. — Прим. авт.). Футболки с лозунгом «Joe and the Hoe» («Джо и шлюха») некоторое время были доступны на Amazon.

«Для женщины слабость — это не самое плохое качество»

В 2017-м в интервью французским журналистам Путин высказался о Хиллари Клинтон. «С женщинами лучше не спорить и лучше не вступать с ними в пререкания. Но госпожа Клинтон и раньше не отличалась особым изяществом в выражениях. <…> Когда люди переходят определенные границы приличия, это говорит не об их силе, а об их слабости. Но для женщины слабость — это не самое плохое качество», — заявил Путин в интервью.

И хотя Клинтон не была политическим оппонентом Путина, это сексистское высказывание демонстрирует, что женщин-политиков, как и обычных женщин, часто упрекают в слабости, мягкости, излишней миролюбивости.

Впрочем, нельзя сказать, что эти стереотипы совершенно не имеют доказательной базы, их подкрепляющей: есть исследования, показывающие, что страны с женщинами-лидерами во главе с меньшей вероятностью начнут войну. Однако эти представления не играют на руку женщинам-политикам, 

Например, Джеральдин Ферраро — первую женщину в американской истории, ставшую кандидатом на пост вице-президента от Демократической партии, — на дебатах в 1984 году спросили, «[думала ли она], что СССР может поддаться искушению воспользоваться ею просто потому, что она женщина». Подобные вопросы преследовали ее всю кампанию. Хотя это было почти 40 лет назад, опросы, проведенные в 2008, 2018 и 2020 годах, показывают, что многие американцы по-прежнему считают мужчин лучше подготовленными к решению вопросов национальной безопасности. Анализ опросов из 84 стран, в которых суммарно приняло участие более 200 тысяч человек, показывает, что мужское лидерство предпочтительнее для людей в моменты угрозы.

В 2021 году исследователи Джошуа А. Шварц и Кристофер В. Блэр провели эксперимент. В ходе опроса американцам был представлен гипотетический сценарий: 2027 год, напряженность между США и Китаем нарастает, президент решил добиваться сближения с Китаем, чтобы всё решилось мирным путем. Ученые случайным образом подставляли на место президента мужчину и женщину. Женщин-лидеров за такое решение осуждали чаще, чем мужчин. Ученые объясняют это тем, что женщин-лидеров стереотипно относят к «голубиным лидерам», которые ищут мира. Предыдущие исследования показывают, что попытки сближения от таких политиков воспринимаются с большим скептицизмом: общественность задается вопросом, добиваются ли «голуби» мира, потому, что это действительно в национальных интересах, или просто потому, что они по своей природе склонны к примирению.

Британские исследователи Кэтрин А. М. Райт и Джек Холланд на примере истории бывшего австралийского премьер-министра Джулии Гиллард делают вывод, что женщины в политическом пространстве оказываются в «двойном плену», где от них ожидают демонстрации «мужского» лидерства без потери «женских» черт. Это, судя по критике Камалы Харрис, применимо и к кандидату в президенты США от Демократической партии, считает Аманда Клейтон, политолог из Университета Вандербильта: «Это своего рода канат: стереотипно женское поведение может привести к тому, что избиратели будут считать женщин, баллотирующихся на должность, более приятными, но менее способными к лидерству. В то время как стереотипно мужское поведение может заставить избирателей видеть в них лидеров, но неприятных. Женщины могут либо рассматриваться как лидеры, либо как женственные, и эти два понятия несовместимы».