С кем говорит оппозиция? 

Илья Яшин дал несколько программных интервью, в которых заявил, что российские войска должны покинуть территорию Украины, а все россияне, которые пересекли ее границу, — соучастники преступления.

Я в данном случае не про Яшина, к которому я отношусь с восхищением за его мужество и стойкость в тюрьме. Я беру его слова как общепринятую точку зрения среди российской оппозиции. По умолчанию именно она считается необходимой. Все остальное, говорят нам, — это путинские соглашатели, «всенетакоднозначники», фашисты и зетники.

Скажем прямо, в начале войны, во время шока от вторжения российской армии на территорию соседнего демократического государства, эта точка зрения была вполне естественной.

С тех пор, однако, утекло много воды, и у такой позиции появилась масса проблем.

Во-первых, российская армия в настоящий момент имеет стратегическое преимущество. Украинский фронт трещит и гнется, ВСУ нечего противопоставить российским ФАБам, источник в украинской армии заявляет о том, что 100 тысяч украинских солдат могли самовольно покинуть часть, и во многих подразделениях до трети отказываются воевать. В истории человечества попросту не зафиксировано случаев, когда побеждающая армия вдруг, ни с того ни с сего, оставляла большие территории, в том числе те, где население считает эту армию своими защитниками.

Во-вторых, нет ни одного западного (да и незападного) политика, который требует того же, что Илья Яшин. Во время недавнего визита Зеленского в США ни Байден, ни Харрис ни слова не произнесли о полном уходе российских войск из Украины. Более того, они не произнесли это ни разу с начала войны. (При этом чиновники США настаивают на нерушимости границ Украины 1991 года. — Прим. ред.).

Что же касается других акторов, то они выражались еще резче. The Economist, например, призвал власти Украины пересмотреть цели войны, а чешский президент Петр Павел, один из вернейших сторонников Украины, прямо заявил, что Украине необходимо «признать утраты части территорий на годы». На этом фоне пожелание Яшина и других фигур российской оппозиции выглядит странно. Никто не требует от российских войск границ 1991-го — и тут выходит Яшин, весь в белом.

В-третьих, характеристика всех российских солдат и вообще всех, кто «пересек границу Украины», как «соучастников преступления» тоже вызывает изумление.

Прощу прощения за исторический фланговый маневр, но человечество воюет много и часто. В том числе и западное человечество — от Афин и Рима до вторжения США в Панаму или Ирак. История человечества — это история прославления войны, причем совершенно не обязательно оборонительной. Александр Македонский, Вильгельм Завоеватель или Наполеон очень удивились бы, если бы Яшин всех их солдат назвал «военными преступниками».

На это я отвечу, что людоедство — в отличие от воинской доблести — в западной цивилизации не воспевалось никогда. И что, конечно, в нашем обществе восприятие войны сильно изменилось (так ли это хорошо — отдельный вопрос). Но всё-таки и в сегодняшнем мире вполне себе ведутся агрессивные войны, и нет, участники этих войн автоматически не являются преступниками.

США, к примеру, в 1989 году вторглись в Панаму. Целью вторжения было свержение панамского диктатора генерала Норьеги, которого они обвинили в торговле наркотиками. Президент Буш заявил, что вторжение в Панаму является самозащитой (а мы еще смеемся над Лукашенко, который покажет, с какой стороны готовилось нападение!).

Во время вторжения в Панаму, даже по официальной статистике Пентагона, на 314 погибших панамских военных пришлось 202 погибших панамских гражданских. То есть количество гражданских, погибших в войне, составило 40%.

Это, разумеется, не делает войска США военными преступниками. Но это заставляет задать вопрос: каким образом все российские солдаты, участвующие в войне, оказываются военными преступниками, по Яшину?

Позиция «все российские военные — преступники» — это позиция, навязанная пропагандой украинских национал-деколонизаторов. С политической точки зрения она контрпродуктивна (представляете, например, Ленин бы вместо антивоенной пропаганды говорил российской армии в ходе Первой мировой, что они все военные преступники?), с точки зрения международного права — абсурдна, а для национал-деколонизаторов — совершенно недостаточна.

Для них вообще недостаточна никакая уступка, на которую пойдет российский ЛОМ. Если он признает границы 1991 года, то с него тотчас потребуют «деколонизации России», ядерного разоружения и поддержки РДК. Их цель — не найти общий язык, а загнать в угол и найти предлог разоблачить российского спикера.

Однако это только начало нашей проблемы.

«Оставление всей территории Украины», по Яшину, предполагает также и уход из Крыма.

Население Крыма на 85% составляют этнические русские, которые говорят на русском языке. Нельзя сказать, чтобы их существование до 2014 года было безоблачным. Еще при Ющенко, например, официальные документы заполнялись только на украинском, что приводило к тому, что процесс взаимодействия гражданина с государством был крайне странный. Русскоязычный гражданин, чтобы подать бумагу русскоязычному же чиновнику, был вынужден искать какого-то толмача, который всё это переведет на украинский. Международным гуманитарным нормам это категорически не соответствовало. Достаточно сказать, что в Израиле, например, арабский язык хотя и не является государственным с 2018 года, имеет особый статус. И ты можешь обратиться в какой угодно государственный орган на этом языке.

Референдум в Крыму о присоединении к России не отвечал никаким международным нормам. Но представление президента Зеленского о том, что, когда ВСУ подойдут к Крыму, россияне сбегут из него, а «гражданские будут помогать свергать власть», от действительности еще дальше, чем результаты этого референдума.

Какую же судьбу готовит жителям Крыма президент Зеленский в случае возвращения Украиной границ 1991 года?

Официальный спикер офиса президента Михаил Подоляк ответил на это еще в 2022 году. Он пообещал, что все его жители, которые поддержали аннексию, должны быть депортированы. Все, «которые хлопали в ладоши и говорили: “Ура! Мы хотели видеть Россию у себя на полуострове”, должны понести за это максимальную ответственность… То есть они должны будут уехать в Россию, если хотели жить в этой нищей стране, которая не хотела жить в ногу с цивилизацией», — заявил он.

Михаил Подоляк также пообещал «полностью закрыть всё, что касается российского культурного пространства», и заявил, что «коллаборанты» и «предатели» — это все, кто получил российский паспорт.

Точно так же высказывалась команда Гарри Каспарова и, в частности, ее представитель Иван Тютрин: все, кто одобрил присоединение Крыма к России, должны будут его покинуть. Фактически речь идет об этнической чистке. Г-н Тютрин выразил желание эту чистку возглавить, чтобы процесс происходил, как он выразился, «без эксцессов».

Кроме этого, власти Украины развернули большую пиар-кампанию, которая утверждала, что из Крыма сбежали триста тысяч украинцев и в него завезли миллион или полтора миллиона русских. Российская статистика рисует другую картину: из Крыма в Украину после 2014-го с концами (то есть не вернулись) уехали около 23 тысяч человек, а нетто-приток в Крым из России составил около 16 тысяч. 

Цифры о миллионе заселившихся в Крым русских выглядят дополнительным обоснованием депортации. Этническая чистка жителей Крыма, которые имели несчастье «хлопать в ладоши» России, в случае оставления полуострова российскими войсками более чем вероятна. Возникает вопрос: Илья Яшин точно уверен, что такая чистка соответствует национальным интересам России?

Крым — это, разумеется, крайний пример. Ситуация в Донбассе и Луганске, а уж тем более в Мелитополе или Бердянске куда сложнее. Там было и есть немало сторонников Украины, в том числе и русскоязычных. Но таки и сторонников «русского мира» тоже там прилично, а еще больше — болота. То есть тех, для кого обе стороны или равно приемлемы, или равно отвратительны.

Вы можете сказать, что этнические проблемы Украины — это этнические проблемы другого государства. И это государство — демократия. Чего бы у них там в Крыму, Донецке или Луганске ни происходило — они могли голосовать, если им это не нравится. (Они и голосовали — за Януковича). Это было их дело, и влезать туда было не надо.

Всё так. Но уже влезли.

Поэтому давайте скажем прямо. У российской интеллигенции есть похвальная черта: она всегда находит недостатки у собственного государства. И это государство, которое в настоящий момент сажает за лайки, врет о Буче и превращается из авторитарного в тоталитарное, сейчас ужасно.

Но вот когда дело касается соседнего государства, то тут российская интеллигенция проявляет изумительную близорукость, сравнимую только с близорукостью западных «полезных идиотов», восхищавшихся московскими процессами 1937 года.

В Украине мы видим отмену выборов, которая оправдывается войной за демократию. Всё это — на фоне безумной, зашкаливающей коррупции, денег в объеме, которых украинская элита никогда не видела, и невероятного для страны сосредоточения власти в руках правящей верхушки. Степень этой концентрации, наверное, уже не уступает Путину году эдак в 2006–2007-м.

Что бы сказал Илья Яшин, если бы это происходило в России в 2007 году?

Правильно, он сказал бы, что эта истерия используется для построения иллюзии псевдобольшинства, когда люди, которые имеют мнение, отличное от государственной пропаганды, боятся его высказать из опасения, что их отменят. Для того, чтобы под несмолкающий хор невыполнимых псевдопатриотических лозунгов было легче строить диктатуру и воровать.

Тогда почему российская оппозиция боится говорить это про Зеленского?

У президента Зеленского был шанс — построить свободную, процветающую, демократическую страну. (Так же, как и у Путина был шанс 20 лет назад воспользоваться властью, чтобы развить Россию). Президент Зеленский вместо этого выбрал другой путь. Он решил, что теперь он — новый Черчилль. Что в обмен на сдерживание России США будут вынуждены поддержать всё: отмену выборов, концентрацию власти, национал-деколонизаторскую риторику, эндемичную коррупцию.

Отчасти эти манипуляции и в самом деле являются удачными. А отчасти они и являются одной из важнейших причин, почему в Европе и США хотят заморозить эту войну.

Эта новая историческая реальность заключается в том, что международное табу, направленное на запрет применения военной силы цивилизованными государствами, терпит свой исторический крах. Это табу, установленное после Второй мировой, привело к двум результатам. Во-первых, в мире, где силу не применяют сильные, ее стали применять наглые.

Во-вторых, она породила множество серых зон — зон, превратившихся в международных велферщиков, которые проиграли войну, но не исчезли и поэтому считают, что им все должны и им всё позволено.

Мы полагали в начале войны, что ХАМАС будет с восточной стороны будущей линии российско-украинского разграничения. А с западной стороны будет Южная Корея. Но сейчас это по крайней мере сомнительно.

Именно поэтому недавно The Economist, выражая в данном случае не только свою точку зрения, посоветовал Владимиру Зеленскому умерить свои амбиции и переменить цели в этой войне. Возможно, то же самое следует сделать российской оппозиции.

Подход, согласно которому все, кто пересекли границу, — преступники, а российские войска должны немедленно покинуть территорию Украины и прочее, сегодня не является реалистичным и исключает для оппозиции какую-либо возможность прийти к власти в России. А если цель таких заявлений — понравиться украинской пропаганде, то тут дело еще безнадежней.

Достаточно зайти в реплаи под твитами Яшина и прочитать, что он гнусный имперец и генетический раб, что РФ должна быть развалена, а РДК — войти в Хабаровск. Эти ответы — еще раз — ни в коем случае не являются отражением реального общественного мнения, так же как российские Z-каналы не являются отражением реального общественного мнения в России. Но они являются отражением той пропаганды, которую Зеленский использует для укрепления в Украине собственной власти.

В СССР не было оппозиции, но в нем были «Голос Америки» и BBC, и их слушали все. Они объясняли про рынок и демократию. Они объясняли членам правящей элиты, что они могут жить не в трехкомнатной квартире с польским гарнитуром, а быть хозяевами газет и пароходов.

К кому обращается сегодняшняя российская оппозиция? Она обещает элите раскулачивание, военным — границы 1991 года, а рядовым гражданам — потоки беженцев из Крыма, и хорошо еще если не принудительное посещение курсов деколонизаторов, которые будут, вероятно, вести те же самые общественники, которые сейчас ведут «разговоры о важном» и которые с трех лет будут учить русских детей правильно каяться за свою имперскость.

И всё это — на фоне успехов российских войск и всё более настойчивого желания США, Европы, Индии, Китая и Турции заморозить войну по линии фронта.