А монашество — тоже «чайлдфри»?

Миллионные штрафы за бездетность

Госдума РФ приступает к рассмотрению пресловутого «закона о запрете идеологии чайлдфри» (отказа от деторождения), сообщил 24 сентября Вячеслав Володин. При этом текст законопроекта пока не опубликован, и эксперты полагают, что речь идет о слегка подправленном и доработанном варианте законопроекта 2022 года, внесенном в парламент заксобранием Башкортостана и депутатками-единороссками Эльвирой Аиткуловой и Риммой Утяшевой. Тогда законопроект не был принят — вероятно, из-за его явного противоречия каноническим практикам целибата (и, соответственно, «чайлдфри») в православии, католицизме, буддизме и других авторитетных религиозных традициях.

Раз законопроект получил новую жизнь, то, очевидно, его авторы (на сей раз номинально это одна лишь Эльвира Аиткулова) нашли способ исключить монашество и прочий религиозный целибат из понятия «идеология чайлдфри». Собственно, изобретать велосипед тут необязательно. В РФ с 2015 года действует закон об исключении ряда священных писаний разных религий из-под действия закона о противодействии экстремистской деятельности. Если какая-нибудь цитата, возбуждающая ненависть или призывающая к совершению насильственных действий по признаку религиозной или национальной нетерпимости, содержится в Библии, Коране, Танахе или Ганджуре, то признать ее экстремистской нельзя. А в священных текстах, между прочим, тысячи таких цитат, и традицию буквального их толкования, существующую в разных религиях, никто не отменял! По этому образцу могут криминализировать и «идеологию чайлдфри», одновременно запретив осуждать за продвижение этой же самой идеологии «традиционные религиозные организации».

По словам Володина, цель нового закона — «воспрепятствование распространению информации, популяризирующей бездетность». Особенно строго предполагается наказывать это самое распространение с помощью интернета, СМИ и кинофильмов. Законопроект, в частности, предусматривает дополнение ст. 6.21 Кодекса об административных правонарушениях новым составом. Административное 

Между тем одна лишь Московская патриархия имеет сотни монастырских сайтов, сняла массу фильмов и издала тысячи книг о монашеской (бездетной) жизни и ее преимуществах над жизнью суетной и мирской. Пропаганда «чайлдфри» со стороны иностранных граждан, в том числе через интернет, будет грозить по новому закону выдворением за пределы РФ — а к их числу, между прочим, относится большинство католических клириков в стране, которые по должности обязаны заботиться о «священнических призваниях» среди молодежи. Священническое служение в католицизме латинского обряда до сих пор подразумевает обязательный целибат — отказ от брака.

Каковы же корни религиозного взгляда на сознательный отказ от деторождения и почему «идеология чайлдфри» в России на самом деле должна быть признана «традиционной ценностью»?

РПЦ против святых?

Проблеме «умножения русского народа» с помощью отказа от бездетности и внедрения всеобщей многодетности был посвящен в ноябре прошлого года Всемирный русский народный собор, заседавший в Кремле под председательством патриарха. Довольно гротескно смотрелись ряды белых и черных клобуков (головной убор монахов) в первых рядах собора и звучали надрывные речи монахинь, призывающих больше рожать будущих солдат. Но настоящим фронтменом пропаганды против «чайлдфри» в РФ стал «любимый проповедник» патриарха Кирилла, бежавший из Киева в Москву протоиерей Андрей Ткачев, ранее прославившийся женоненавистнической риторикой. На днях он предложил с амвона нерожавшим женщинам сменить пол (что само по себе подпадает под российские законы о запрете пропаганды трансгендерного перехода, но «любимый проповедник» неподсуден). «Если женщина не использовала сосцы по назначению, — уверял Ткачев, — то грудь ей вовсе не нужна». Откуда Ткачев почерпнул свое «учение» — непонятно, явно не из христианства. Например, апостол Павел в первом послании к коринфянам, входящем в Новый Завет, пишет: «Незамужняя заботится о Господнем, как угодить Господу, чтобы быть святой и телом, и духом; а замужняя заботится о мирском, как угодить мужу… Выдающий замуж свою девицу поступает хорошо; а не выдающий поступает лучше» (1 Кор., 7: 34, 38). Даром что Ткачев протоиерей, но когда это нужно ради восхваления власти, он готов иронизировать и над образами святых — вполне в духе вульгарных атеистов 1930-х. «Шо, архангел Михаил там во власти с архангелом Гавриилом сидят как бы там и псалмы поют?» — вопрошал он 22 сентября в эфире канала «Спас».

Аутентичное учение Иисуса Христа и по духу, и по стилю бесконечно далеко от того симулякра «традиционных ценностей», который насаждают современные Кремль и РПЦ. Поскольку Христос не только бог, но и человек, то церковь всегда представляла его в качестве идеального примера для остальных людей. А Христос не был женат, как и большинство его учеников-апостолов. Евангелие внятно упоминает о наличии жены лишь у одного из 12 апостолов — Петра. Иисус превозносит «скопцов, которые сделали сами себя скопцами для Царства Небесного» (Матф., 19:12); обещает всякому, «кто оставит… или жену, или детей… ради имени Моего», жизнь вечную (Матф., 19:29); говорит, что «в воскресении ни женятся, ни выходят замуж» (Матф., 22:30). В продолжение этой темы Апокалипсис — последняя книга Библии — выделяет девственников, «которые не осквернились с женами», как «первенцев Бога» (Апок., 14:4). И это всё не какая-то отвлеченная теория: христиане как первых, так и последующих веков ставили безбрачную жизнь и «чайлдфри» выше семейной. Апологеты II–III веков Иустин Философ и Афинагор рассказывают, что среди христиан их эпохи «много мужчин и женщин, которые стареют, соблюдая безбрачие, надеясь стать ближе к Богу». На IV–V века, когда христианство стало госрелигией Римской империи, приходится расцвет египетского и палестинского монашества, которое быстро охватывает весь христианский мир, покрывая его сетью из тысяч монастырей. 

Святой IV века Иоанн Златоуст и святой XIX века Серафим Саровский говорили о «чайлдфри» практически в одинаковых выражениях: «Девство… лучше брака»; «Брак — добро, а монашество — добро, добра добрейшее». Из житий святых мы узнаем, что даже при формальном вступлении в брак воздержание остается идеалом: Петр и Феврония, которых теперь пропаганда преподносит как «покровителей семьи и брака», вместе приняли монашество, а святой начала ХХ века Иоанн Кронштадтский жил со своей супругой «как брат с сестрой».

Подытоживая многовековую традицию, канонизированный РПЦ святитель Игнатий Брянчанинов, богослов XIX века, пишет: «Монашество есть установление Божественное, при посредстве которого христианство достигает своего высшего развития». Отцы западной (латинской) традиции, следуя платонизму, вообще противопоставили любовь и сексуальное влечение. Блаженный Августин (V век) утверждал: «Многие наши братья по взаимному согласию воздерживаются от плотской похоти, но не от супружеской любви. Чем более подавляется первая, тем более усиливается вторая». Фома Аквинский (XIII век) дошел до полного отрицания секса, «ибо ничто так не пагубно для добродетели, как плотское сожительство». О том, что всё это не сдано в архив, а остается актуальным преданием церкви, свидетельствуют тексты современного подвижника грузинского архимандрита Лазаря (Абашидзе; ум. 2018), цитируемые лояльными РПЦ сайтами: «Монашество есть высший образ жизни для человека на земле. Какой настоящий христианин не желает в глубине души, не мечтает об иноческом пути? Издревле юношеский возраст считался отцами наиболее подходящим для вступления в монастырь». Чем не «чайлдфри»? Остается лишь напомнить, что целый ряд старообрядческих беспоповских согласий (а что может быть «традиционнее» для народной русской культуры?) — федосеевцы, филипповцы, спасовцы, странники — уже много веков отрицают саму возможность брака в «последние времена».

Ориентация на ислам?

По утверждению русского/советского философа и культуролога Алексея Федоровича Лосева (он был последователем катакомбной церкви истинно-православных христиан, где имел монашеский постриг с именем Андроник), «христианский платонизм прямо запрещает и семью, и брак… Христианский платонизм есть монашество». Корни этого взгляда — в античной культуре, точнее — в течении орфизма, из которого выросли основные философские школы античной Греции: платоновская, стоическая и пифагорейская. В диалоге «Федон» Платон говорит о несовместимости чистоты ума, необходимой философу, с «любовными наслаждениями», а в «Пире» противопоставляет возвышенную (но бесплодную с биологической точки зрения) любовь к юношам суетной любви к женам. (Кстати, «Пир» еще не запрещен в РФ?) По толкованию того же Лосева, истинная любовь не должна преследовать цели деторождения, а должна сообщать высшее знание зрелого ума формирующемуся юношескому уму. Стоик и монах Евагрий Понтийский, христианский неоплатоник, сформулировал в V веке классическое учение о восьми страстях (патологиях) души, где на втором месте стоит «блуд», который Евагрий отождествлял с любым сексуальным поведением. Это, если угодно, «наследие античности» продержалось в православии вплоть до позднего средневековья: по подсчетам историка Ярослава Водарского, к середине XVII века численность всего духовного сословия на Руси (включая членов семей) достигала 110 тысяч человек, среди которых было около 10 тысяч монашествующих.

Весьма популярна «идеология чайлдфри» и в восточных религиях — например, в буддизме, где традиционно высок процент монашествующих (сегодня он достигает 5% среди практикующих буддистов). На этих традициях, в частности, основана китайская государственная программа по сдерживанию рождаемости, принятая в 1978 году. Сейчас она несколько смягчена, но не отменена полностью, так что российский закон о «чайлдфри» может встретить непонимание у старших китайских товарищей. Кстати, другие партнеры Кремля — власти Индии — проводят еще более жесткую политику сдерживания рождаемости: по сведениям правозащитников, они финансируют стерилизацию, жертвами которой только в 2011–2014 годах стали около 8,6 млн женщин.

Среди крупных мировых религий особняком на этом фоне стоит ислам, где брак (в том числе полигамный) и активное деторождение считаются важными добродетелями, а традиции безбрачия маргинализированы. Хадисы приписывают пророку Мухаммаду такое высказывание: 

Если же вы боитесь, что не будете одинаково справедливы к ним, то довольствуйтесь одной или невольницами, которыми овладели ваши десницы. Это ближе к тому, чтобы избежать несправедливости» (Коран, 4:3). В этом контексте Владимиру Путину, который недавно перед камерами поцеловал Коран, было бы логично сместить акцент в своей проповеди «традиционных ценностей» на ислам. Тем более его верный оруженосец патриарх Кирилл услужливо подводит под такое смещение «богословскую» базу: «Мы к исламу ближе <чем к западному христианству>… И ислам, и православие принадлежат к одной восточной группе. Так получилось, что Восток оказался менее восприимчивым к новациям». Дело за малым — просто назвать вещи своими именами и постепенно отказаться от «непродуктивного» бренда христианства.

В новейшей российской истории есть прообраз нынешней кампании борьбы с «чайлдфри» — это советский «налог на бездетность». Он действовал с 1941 по 1992 годы и затрагивал бездетных мужчин в возрасте от 20 до 50 лет и бездетных (но замужних) женщин в возрасте от 20 до 45 лет. Налог составлял 6 % от заработанных средств, то есть, в общем, был довольно посильным (в отличие от нынешних штрафов). Между тем, по данным социологических опросов, именно «отсутствие финансовых возможностей растить детей», а вовсе не «идеологию чайлдфри», современные россияне называют в качестве основной причины своего отказа от деторождения. 

В контексте «СВО» трудно понять, насколько искренне Кремль заинтересован в приросте населения и решении демографической проблемы. Скорее создание жупелов в виде ЛГБТК+, неолиберализма, теперь вот «чайлдфри» и вообще «всего западного» — это элементы консервативной мобилизации, в процессе которой любая протестная и вообще негативная энергия масс канализируется только вовне, но не на собственную власть и несменяемых чиновников.