Политическая гомофобия
Законодательство Грузии никогда не допускало заключения однополых браков, однополым парам не разрешалось усыновлять детей, а добиться смены гендерного маркера в личных документах можно только через Страсбургский суд.
Зачем же «Грузинской мечте» в таких условиях нужно было поспешно принимать специальный закон «О защите семейных ценностей и несовершеннолетних», да еще и провозглашать борьбу с «однополым партнерством» одним из главных обещаний своей предвыборной программы перед выборами в парламент? Самый логичный ответ находится у тех комментаторов, кто обращает внимание на падение рейтинга «Мечты» и подозревает, что власти сделали ставку на радикально консервативную часть электората и манипулируют перед выборами чувствительной темой.
Повторяя то, что уже и так было запрещено, новый закон и 18 следующих из него поправок затрагивают и те права граждан, которые до последнего времени были обеспечены конституцией: свободу собраний и свободу слова.
Например, закон запрещает проведение собраний, которые могут быть истолкованы как «ЛГБТ-пропаганда», а из-за размытости этого понятия таким мероприятием теперь может стать любая акция или митинг с участием представителей ЛГБТ-сообщества.
Пока нет инструкций, как это будет работать на практике, но, исходя из текста закона, он также может стать причиной установления цензуры на телевидении, коснется школ, рекламодателей и даже кинотеатров:
«Закон запрещает собрания, распространение произведений, телепрограмм и иных материалов, а также предоставление в образовательном процессе в публичном или частном образовательном учреждении информации, направленной на популяризацию однополых семейных или интимных отношений, инцеста, усыновления или опеки над несовершеннолетним однополой парой или негетеросексуальным лицом, медицинского вмешательства, связанного со сменой пола, либо неиспользования понятий, определенных по половому признаку».