Против войны? Снимай крест! 

Его храм как раз разобрали

2 сентября 50-летний митрополит Челябинский и Миасский Алексий (Орлов) издал указ № 79 о запрещении в служении и предании церковному суду 39-летнего священника Петра Устинова, клирика челябинского храма св. мученицы Татианы. Православным челябинцам о. Пётр больше известен по служению во временном деревянном храме св. Петра Крутицкого, освященном в честь последнего законного предстоятеля Российской церкви, которого расстреляли в 1937 г. (вновь созданная при участии ОГПУ Московская патриархия считала с 1927 г. своим предстоятелем другого митрополита — Сергия, позже удостоившегося приема у Сталина). Храм соорудили в 2015 г. рядом с грандиозной стройкой нового кафедрального собора в честь Рождества Христова, но этой весной разобрали за ненадобностью: в связи с началом постоянных служб в нижнем храме кафедрального собора. Так о. Пётр оказался в новом для себя приходе, окормляющем Челябинское Краснознаменное высшее военное авиационное училище штурманов. На таком фоне его антивоенные взгляды оказались особенно неуместны. Тем более что и правящий архиерей — митрополит Алексий — имеет послужной список, более связанный с силовыми и репрессивными ведомствами, нежели с богословием и миротворчеством. С 1998 г. Алексий окормлял исправительные учреждения и подразделения МЧС, а в 2010 г. получил назначение на пост старшего священника учреждений ФСИН на территории Горно-Заводского округа Свердловской области. Патриарх Кирилл, воспринимающий РПЦ как военизированную структуру, любит клириков с таким опытом: в 2018 г. Алексий становится епископом Серовским, в 2020-м — Нижнетагильским, а в 2021 г. возглавляет Челябинскую митрополию. Иерарх нашего времени.

В указе Алексия не называются причины наказания о. Петра Устинова, что вообще-то противоречит Положению РПЦ о практике запрещения клириков в служении, принятому Священным синодом 30 мая 2014 г. Но кто обращает внимание на такие мелочи, тем более в военное время? Как сообщала «Новая-Европа», о. Петра запретили за отказ читать молитву «о победе святой Руси». В своем блоге священник также рассказал о других претензиях, предъявлявшихся ему на заседании епархиальной дисциплинарной комиссии в августе: использование современного русского языка в богослужении и причастие одноразовыми ложечками. Официальное заявление Челябинской епархии звучит строго и ничего хорошего не предвещает: «Заседание церковного суда по фактам дисциплинарных нарушений иерея Петра Устинова состоится в ближайшее время… в закрытом режиме».

О. Пётр действительно держался особняком на фоне косного и лояльного духовенства РПЦ в Челябинске. Выпускник местного университета, он не стеснялся открыто выражать симпатии к опальным Борису Гребенщикову и Андрею Кураеву, постил рок-композиции во ВК, а в интервью местным СМИ отказывался осуждать молодых людей, увлекающихся тату. В сан священника о. Пётр был рукоположен в 2014 г., а в храме св. Петра Крутицкого служил с 2016-го. Собрал вокруг себя живую общину, с которой, по его собственному признанию, было «весело и интересно». Надрывно-«патриотический» пафос РПЦ не поддерживал, напротив — служил панихиды по жертвам репрессий советского времени у мемориала «Золотая гора». В конце февраля 2022-го подписал антивоенное обращение клириков РПЦ, коих, по подсчетам самого о. Петра, набралось аж 0,7 % от общего состава духовенства этой церкви в РФ. Вот такое «малое стадо»…

Был бы человек, а канон найдется

По сложившейся в РПЦ традиции, на о. Петра наложили сразу три наказания: помимо собственно запрета в служении, это еще и отказ в праве давать благословение мирянам и снятие наперсного креста (заставлять христианина снимать с себя крест — такая себе традиция, вполне в духе Союза воинствующих безбожников! Если развивать эту практику, то всех христиан, кто против войны, РПЦ должна бы вообще… раскрещивать). 

В отличие от остальных священников РПЦ, запрещенных и лишенных сана за антивоенную позицию, Устинову вменили нарушение не только 25-го Апостольского правила («клятвопреступление»), но и (челябинское ноу-хау!) 39-го, гласящего, что священники не должны ничего совершать «без воли епископа». Речь в этом правиле, разумеется, не о том, что священники не должны, например, покупать картошку в магазине без воли епископа или стирать носки. У правила есть контекст, на который обращает внимание, в частности, авторитетный византийский канонист XII в. Феодор Вальсамон, патриарх Антиохийский. Поскольку предыдущее и последующие правила регулируют управление церковным имуществом, то Вальсамон распространяет запрет 39-го правила только на право сдавать церковное имущество в аренду и присваивать доход от этой сдачи. Именно такого рода действия священники не могут совершать без воли епископа — но в Челябинске, увы, об этом не знают. К неграмотному (на что обращала внимание «Новая газета») применению 25-го Апостольского правила, говорящего о судебной присяге, Челябинская епархия присовокупляет еще более неграмотное применение 39-го Апостольского правила, говорящего о специфических случаях управления церковным имуществом. Ни то, ни другое явно не имеет отношения к согласию или несогласию молиться о победе ВС РФ над ВСУ, где, между прочим, большинство составляют православные военнослужащие, также верные своей присяге.

Трудно объяснимая с мирской точки зрения жесткость, с которой церковное начальство карает за мельчайшие вариации в молитвенной практике (даже за замену слова «победа» на слово «мир»), легко объясняется уязвимостью положения патриарха Кирилла в путинской мафиозной иерархии. Гигантский теневой бизнес В. М. Гундяева (паспортное имя патриарха), его заигрывания с католиками, уклонение от присутствия на церемониях «принятия в состав РФ» сначала Крыма с Севастополем, а потом и еще четырех регионов Украины, отказы от поездок в Крым и многое другое в том же духе не укрепляет доверия Кремля. Считается, что у Путина давно созрел вполне ему понятный, прозрачный и психологически близкий кандидат на патриарший престол — митрополит Тихон (Шевкунов), как раз недавно занявший символически важную Крымскую кафедру, отжатую у Украинской православной церкви Московского же патриархата, вопреки уставу РПЦ, без согласия последней. В этих условиях Кириллу приходится с утроенной энергией доказывать не просто свою лояльность, но и административную способность держать клир РПЦ в идеальном порядке, какой не снился ВС РФ или партии «Единая Россия»: подавляя любые очаги инакомыслия в зародыше.

Патриарх вне закона

И внутри РПЦ сегодня нет силы, способной не то что призвать патриарха к соблюдению канонического порядка и собственных же уставов и положений, но хотя бы просто намекнуть на недопустимость их нарушения. Клириков «лишают сана» за отказ читать «молитву о Святой Руси» или за изменение ее текста? Но согласно Положению о Синодальной богослужебной комиссии РПЦ, утвержденному Священным синодом 24 декабря 2015 г., за богослужениями в этой церкви могут использоваться только такие тексты, которые представлены упомянутой комиссией и утверждены Священным синодом. Тексты, вводимые просто указом патриарха, согласно этому Положению, за богослужением использоваться не могут, у патриарха нет соответствующих полномочий.

«Победобесную» молитву «о Святой Руси» Кирилл впервые огласил 25 сентября 2022 г. на закрытой литургии на территории тщательно охраняемого объекта «Скит» в Одинцовском районе Московской области, под впечатлением от начала «частичной мобилизации». На той же литургии, наедине с камерой, он произнес и свою знаменитую проповедь о том, что все погибшие на «СВО», невзирая на грехи, попадают прямиком в рай. Ключевая фраза «молитвы» на языке оригинала звучит так: «Подаждь нам силою Твоею победу». Ранее, с июня 2014 года, Кирилл уже дважды вводил в РПЦ — также в обход богослужебной комиссии и синода — «молитвы об Украине». Первая из них трактовала события в Крыму и на Донбассе как «междоусобную брань» и просила Бога услышать «вопль» Его детей, «в земли украинстей сущих». Едва ли половина духовенства этой молитвы не читала, но за это никто не наказывал. Новую редакцию этой молитвы патриарх ввел в марте 2022-го, после начала «СВО», — и там речь шла о нападении на Святую Русь (чтобы это ни значило) неких «иноплеменных языков», то есть других народов. Но с началом мобилизации патриарх понял, что хватит «ходить огородами», а надо занять четкую и прямолинейную позицию, окончательно порвав со своей бывшей многомиллионной паствой в Украине, уж точно не желающей просить Бога о «победе» над нею ВС РФ. Новая молитва открыла ящик Пандоры: риторика РПЦ становилась всё жестче и жестче, пока не договорились до того, что «СВО» — это священная война Бога с диаволом, от ее исхода зависит, наступит ли Апокалипсис, а Россия — единственный в мире источник добра, обладающий свойствами Бога и придающий смысл бытию мира. Это уже не то что ересь в высоком богословском смысле, это полный религиозный беспредел и каша из обрывков язычества, дуализма, атеизма с легкой приправой из русских православных образов и артефактов.

Запрет как путь к свободе

По словам о. Петра Устинова, провоенная часть РПЦ (а это, напомним, 99,3 % ее клира) «подменяет Христа жутким политическим идолопоклонством». Признаки язычества в модернизированном вероучении РПЦ, зафиксированном Всемирным русским народным собором во главе с патриархом, увидел и собор (синаксис) иерархии Константинопольского патриархата — первой по чести церкви мирового православия, — прошедший в Стамбуле 1–3 сентября. По мнению собора, учение «русского мира», принятое и насаждаемое РПЦ, превращает церковь в чисто мирскую, политическую организацию, используемую не только для продвижения государственных интересов РФ, но и для обоснования и оправдания военных преступлений. Константинопольский патриархат напомнил, что наказания, которым подвергаются священники и диаконы за неприятие учения «русского мира» или просто за антивоенную позицию, не имеют никакой канонической силы. Налагая такие наказания, РПЦ действует не в качестве церкви, а в качестве вспомогательного инструмента путинской машины подавления. Поэтому Константинопольская церковь будет и впредь принимать «в сущем сане» пострадавших от милитаристов клириков, как она ранее уже приняла священников Иоанна Коваля, Алексея Уминского, Андрея Кордочкина, диакона Андрея Кураева и других Очевидно, этот путь открыт и для о. Петра Устинова.

Чтение его блога — бальзам на душу миротворца, особенно — вынужденного покинуть Россию. Словами св. Иустина Философа священник напоминает, что для христианина «всякая чужая страна есть отечество, и всякое отечество — чужая страна… Христиане живут в мире, но не суть от мира… Христиане, заключенные в мире, как бы в темнице, сами сохраняют мир». Или вот, слова поэтессы и богослова Ольги Седаковой о немецком пасторе середины ХХ в. Дитрихе Бонхеффере, наследие которого в советские времена даже пропагандировала РПЦ: «От “немецких христиан” требовалось одобрение государственного культа силы и насилия, ненависти и беспощадности к другим, самопревозношения и презрения к законности, воли к власти в планетарном масштабе, полного душевного и умственного закабаления подчиненных… Теперь, когда мы слышим о “русском Христе”, нам предлагается очень похожая, хотя и не во всех чертах совпадающая с “нордической”, но от этого не менее антихристианская мифология».

По идее, запрет в служении и лишение сана — это катастрофа для священника. Но только не в нынешних исторических условиях России. Как выразился профессор богословия архимандрит Кирилл (Говорун), когда и его «лишили сана», «скоро станет неприличным быть не лишенным сана», поскольку неприличной становится сама РПЦ, разменявшая свое тысячелетнее наследие на раболепное служение Путину и его «СВО». С этой точки зрения, как бы ни было сложно, хочется поздравить о. Петра с освобождением от этого рабства!