Как выглядит война

В канун нового 2023-го года документалистка Анастасия Трофимова познакомилась в электричке с украинцем Ильёй, вернувшимся из зоны боевых действий на оккупированных Россией территориях Украины. Илья воевал на стороне России. На вещмешке — георгиевская ленточка, на лице — борода Деда Мороза, в прозрачно-голубых глазах — странный холодок (их выражение станет понятно в конце фильма). О причинах, почему он, уроженец Донецка, воюет за Россию, мы узнаем немного: он рассказывает, что в 2014 году у него отняли бизнес и дом. Документалистка и военный обменялись телефонами, и когда пришло время возвращаться на фронт, Анастасия попросила Илью взять ее с собой (дома в Москве у него осталась жена и двое детей). На свой страх и риск, без каких-либо разрешений от Минобороны Трофимова с камерой приехала в Красный Лиман, где был расположен батальон Ильи, осталась и провела с воюющими мужчинами и двумя девушками-медиками семь месяцев. Командование то запрещало, то разрешало ей снимать, но в итоге оставило ее с военными.

Результатом стал фильм «Русские на войне». Его герои общаются между собой на русском языке, но в оригинале он называется Russians at War, и, наверное, более корректно было бы перевести его как «Россияне на войне». Анастасия Трофимова — русско-канадский режиссер: она снимала в Сирии, Ираке и Ливане, участвовала в работе над доком HBO «Истории про торговлю органами» (англ. Tales from the Organ Trade), получившем канадский «Оскар» за лучшее расследование. (Согласно странице Трофимовой на IMDb, она также снимала документальные фильмы, выходившие на Russia Today. — Прим.ред.)

В самом начале картины закадровый голос Трофимовой объясняет, почему ей было важно снять этот фильм: она хотела понять, что происходит на войне, как Россия, пережившая столько войн, могла снова начать воевать, ей это представлялось немыслимым. Постановка этого вопроса кажется несколько странной, учитывая список войн, в которых Россия участвовала с момента своего образования в 1991-го: две чеченские, военный конфликт в Приднестровье, война с Грузией, операция в Сирии. Немного режет ухо и то, что Трофимова в слове «украинцы» и «украинский» ставит ударение на «а». Целью ее было показать «простых» солдат, в противовес тому, как их изображает пропаганда с обеих сторон: как героев или как орков. На пресс-конференции документалистка рассказала, что никто (в России. — Прим. авт.) не ожидал оказаться внутри страницы учебника истории. Она хотела посмотреть на людей в экстремальной ситуации, показать их объемно, а не только удобную сторону, которую зрителям было бы просто принять. Рискуя жизнью, она подходила вместе с военными к самой линии фронта, где они рыли окопы.

Что же в итоге? Анастасия Трофимова сняла уникальный фильм, приблизившись к российским солдатам, их горестям и радостям, вплотную, на расстоянии сестринского объятья. Нарративно и визуально — это выдающаяся работа. В объективе Трофимовой военные, как ей и хотелось, не чудовища и не герои, а самые обычные мужчины. 

Одновременно с фильмом Трофимовой на фестивале вне конкурса показывают новый сериал Джо Райта, режиссера «Искупления» и «Анны Карениной», о Бенито Муссолини и зарождении фашизма («М. Сын века»). В нём Муссолини, говорящий в камеру, как Фрэнк Андервуд из «Карточного домика», объясняет, как устроен фашизм и почему он так привлекателен. Потерянные люди, готовые поверить в банальные истины, эксплуатирующие страх и ненависть к чужому, в горько-сладкую таблетку патриотизма и необходимости жертвовать ради него, становятся оружием фашизма.

В этом смысле фильм Трофимовой показывает «обыкновенный фашизм», — и в нём нет эксплицитно «чудовищного», вроде пыток или особой жестокости. Разве что идиотизм чудовищных размеров: бойцы роняют на пол гранаты, их собственный дрон кидает гранату им на головы, они начинают стрелять без предупреждения, подвергая стоящую рядом Анастасию опасности. Война превращает мужчин в адреналиновых маньяков: чуть не оторвало голову на ровном месте из-за своей же ошибки — эйфория. Заканчивается она только в тот момент, когда их друзей приносят в черных пластиковых мешках. Трофимова не спрашивает солдат о кредитах и ипотеках, хотя они сами обсуждают деньги и то, как им не выплачивают обещанный оклад. Контракт главного героя Ильи закончился, но он остается на фронте, надеясь непонятно на что.

Таким образом, Анастасия Трофима пытается увидеть в российских солдатах людей, но снятые ей кадры скорее подтверждают, чем опровергают портрет российского солдата, каким его изображают ютуб-каналы Майкла Наки или Владимира Милова. Но и фашисты тоже страдают.

На контрасте с картиной Трофимовой фильм Ольги Журба «Песни медленно горящей земли», также представленный в документальной секции внеконкурсной программы, не ставит перед зрителями вызова сочувствовать «обыкновенному злу». Это картины мирной жизни, подорванной войной: то, как украинцы осознают войну и адаптируются к ней. В фильме нет того, чего бы мы уже не видели, но идущие на поправку украинские военные, почти киборги с титановыми ногами, и дети, играющие в русско-украинскую войну, приближают, как бы странно это ни звучало, картину нормальности. В конце фильма Журба внезапно меняет угол зрения, место действия переносится из Украины в обыкновенную российскую школу: дети в пилотках маршируют в физкультурном зале. Журба, как и Трофимова, пристрастна: мы нормальные, говорит она, у нас война (она долго и одним кадром снимает опись тел погибших в морге), но мы нормальные, а вы готовите своих детей воевать.

В программе Biennale Cinema College показали и дебютный фильм известной украинской актрисы Жанны Озирны — «Медовый месяц». Ежегодно Биеннале выделяет по 200 тысяч евро участникам кино-воркшопа на съемки фильма; в этом году было четыре таких проекта, для сезона 2024/2025 отобрано 12 заявок; заявку Озирны отобрали и одобрили в прошлом году.

Тарас и Оля переезжают в новую квартиру, отмечают новоселье. Она — художница-керамистка, он — психотерапевт. Они выбирают цвет краски для стены гостиной, а на следующее утро наступает 24 февраля. Российские войска входят в их город и район, занимают их дом. В основе фильма — реальная история знакомых создателей, произошедшая в месте под Киевом в первые дни вторжения. Озирне и ее актерам (Ира Нирша, Роман Луцкий) удается малыми средствами в закрытом пространстве типовой квартиры создать очень сильный саспенс, ведь нахождение дома превращается в игру на выживание. На премьерном показе Жанна Озирна и продюсер фильма Дмитро Суханов рассказали, что фильм в первую очередь снят для иностранцев, ведь сами украинцы не увидят в нём ничего, чего они бы не знали и не видели, разве что он может послужить причиной ретравматизации. Авторы поблагодарили фестиваль за поддержку и призвали зрителей и дальше поддерживать Украину, поставляя ей оружие. По их словам, их фильм, в каком-то смысле, — это тоже оружие: они метят в сердца людей и поражают цель.

…А в польском павильоне Биеннале современного искусства показывают видео-проект группы художников Open Group — «Повторяй за мной» (англ. Repeat after me). Украинцы и украинки на камеру изображают звуки войны: сирены, артиллерии, залпового огня, падающих бомб, — и предлагают зрителям повторить за ними, субтитры прилагаются. Один мужчина рассказывает, что после очередной сирены его дочь выбежала из убежища и закричала: «Уходи, война! Уходи, война!» Это самое страшное, что он слышал.

Фильмы украинских и российской кинематографисток как множества, пересекающиеся только в одной точке: в месте действия — Украине. Но их объединяет эффект от просмотра — острое желание повторять вслед за жителем Мариуполя: уходи, война.