Сомнительно, но окей

За последние два года «Тинькофф банк» и его команда пережили две волны эмиграции из России, мобилизацию, включение банка в санкционные списки, уход крупных западных корпораций с их привычными корпоративными сервисами вроде Slack, Zoom или сервисы Google.

«Первое время я работал над тем, чтобы команда и продукт пережили турбулентность: начало вторжения, вынужденную эмиграцию части сотрудников, мобилизацию, увольнения, отвал технических сервисов и инструментов, миграцию на их аналоги. К концу года ситуация стала стабильной, появилось время рефлексировать, — говорит бывший руководитель одного из отделов разработки банка Владимир Лазарев. — Я обнаружил много изменений и принял решение уйти».

По рассказам нескольких сотрудников, эти изменения нельзя назвать по-настоящему масштабными: многие менеджеры остались на своих местах, никто «открыто не зигует». Но из незаметных изменений складывается новая культура в одной из самых передовых корпораций России.

Отказ от феминитивов

В условиях санкций, войны и цензуры многими решениями управляют юристы, а не менеджмент.

«Они пытаются обложиться всеми подушками безопасности и всячески отмежеваться от всего, что может скомпрометировать банк, — говорит бывший менеджер в медиапроектах, уволившийся спустя несколько месяцев после начала войны. — Например, они запретили феминитивы».

В январе российские медиа опубликовали решение Верховного суда о признании экстремистской организацией «Международное общественное движение ЛГБТ», в котором, в частности, говорилось, что участников движения объединяет специфический язык — использование слов-феминитивов. Некоторые эксперты трактовали это решение как запрет на использование подобных слов. К такому же выводу, по рассказу собеседника «Новой-Европа», пришли юристы «Тинькофф».

«Сотрудники выпуска вручную удаляли их в тысячах уже опубликованных материалов. Похожий пример с инстаграмом. Ребята из менеджмента пытались разрешать вести там соцсети даже после блокировки, но юристы блокировали это, когда заметили».

Первое время после признания Instagram экстремистским (суд в Москве вынес решение в марте 2022 года) официальные аккаунты, связанные с банком, действительно не обновлялись. Они заработали летом 2023-го, но снова замолчали к октябрю прошлого года.

«”Тинькофф” — за то, чтобы делать классные продукты. И в банке говорили: мы тут про манимейкинг, мы не думаем, что заработать денег — это что-то плохое, — говорит бывший руководитель одной из команд внутри банка. — Но просто ультракапитализм раньше заключался и в том, что Олег мог назвать Путина мудаком на встрече с 20 рядовыми сотрудниками, ругая его и правительство за бизнес-климат, который мешал небольшим российским компаниям делать себя и страну богаче». Сейчас, по словам тимлида, капитализм ужимается.

Нарушение негласной договоренности

Олег Тиньков пришел в банковский бизнес в 2006 году, уже тогда — с идеей создать первый в России банк без отделений. Свои кредитные карты клиенты получали по почте.

До банка Тиньков запустил и удачно продал целую линейку бизнесов: производство пельменей «Дарья», сеть пивных заводов и сеть ресторанов своего имени. В 2008 году в интервью «РБК» предприниматель рассказывал, что «с радостью продал бы» и банк через 3–4 года, и его «устроил бы миллиард» долларов. Компания действительно сделала его миллиардером. В 2020 году она оценивалась на рынке уже в 10 миллиардов, а Тиньков все еще оставался главным акционером. Впрочем, продать свою долю по этой цене он так и не смог.

Тинькову удалось создать банк молодых для молодых. Средний возраст его сотрудников много лет держится на уровне 27 лет, и среди этой возрастной категории — основные клиенты банка. Около 40% людей в возрасте 16–25 являются клиентами «Тинькова» по оценкам менеджмента компании.

«Есть два бизнесмена в России, которые что у либералов, что у державников вызывают респект — это вы и [Сергей] Галицкий (создатель сети «Магнит» — Прим. ред.). <...> Я так понимаю, что есть либо оговоренная, либо не оговоренная сделка, что вы не набрасываете на Путина, а вам разрешают нормально работать?» — спрашивал в 2017 году в интервью у Тинькова Юрий Дудь.

Бизнесмен существование такой договоренности отрицал. Но в том интервью сказал, что Владимира Путина нужно «сделать императором», хотя и признал, что именно Путин ответственен за «за уровень коррупции».

«Сейчас в Украине погибают невинные люди, каждый день, это немыслимо и недопустимо! Государства должны тратить деньги на лечение людей, на исследования победы над раком, а не на войну. Мы против этой войны», — написал Тиньков 28 февраля, спустя четыре дня после начала полномасштабного вторжения.

По его словам, после этого поста администрация президента связалась с руководством банка и пригрозила национализацией компании, если она не разорвет все связи с основателем. Свою долю он в итоге продал структурам «Интеррос» Владимира Потанина, по оценке самого Тинькова, за 3% реальной стоимости. В феврале 2024-го власти России признали Олега Тинькова «иностранным агентом».

Приземление сотрудников в совке

По оценкам Владимира Лазарева, из его технического отдела с началом войны уволилось около 20% сотрудников. Впрочем, многих из этих людей волновали прежде всего бытовые вопросы, а не ценностные.

После начала полномасштабного вторжения и особенно после объявления в России частичной мобилизации «Тинькофф банку», как и многим другим технологическим компаниям в России, пришлось реагировать на волну эмиграций сотрудников.

«Сначала политика была “работайте откуда угодно”, — рассказывает Лазарев. — Начали прорабатывать офисы во многих странах: Грузия, Сербия, ОАЭ, Кипр. В итоге офисы открыли в Ереване и Алматы, но даже там трудоустройство оказалось привилегией, в основном, айтишников. Мидл-разработчик? Добро пожаловать. Руководишь не айти-отделом? Россия — или по собственному. По слухам, особо ценным сотрудникам предлагали оформиться в Дубае или на Кипре с достойными условиями, но речь про десятки человек в масштабе компании».

География стала одним из существенных факторов, из-за которых уволился сам Лазарев. Но и еще — из-за ощущения совка.

«Простой пример: после санкций от нас стали отказываться иностранные компании, которые поставляли программы, сервисы или инфраструктуру. Компаний были десятки, наименований — тысячи. Часть проблем решили экстренными миграциями на другие инструменты, часть — нарушением лицензий. Ну и также начали разрабатывать много аналогов внутри, а руководство стало преподносить костыли и велосипеды, которые получились как элегантное решение и прорыв. Я не жил в позднем совке, но я так себе его представляю: топы транслируют успешный успех и достижения, а проблемы замалчиваются. Для сравнения Оливер (бывший исполнительный директор банка, который уволился спустя месяц после начала военных действий в Украине — Прим. ред.) мог собрать триста человек в спортивном зале и при всех громко сказать: «Ребята, с этим вопросом мы жестко обосрались». И дальше как-то объяснить изначальное решение, контекст, порефлексировать, обсудить, что дальше.

Ничего хорошего, но теперь так

На следующий день после переименования банка Олег Тиньков выступил в свойственной ему эмоциональной манере с постом в инстаграме, в частности, сказав, что в компании «остались одни моральные уроды и Z» (он имеет в виду сторонников войны — Прим. ред.).

На что некоторые сотрудники банка в разговоре с «Новой-Европа» отметили, что в нем по-прежнему работают многие из тех, кто был там при Тинькове.

«Я не думаю, что раньше все было идеально, а теперь будет ужасно, — говорит бывший менеджер из отдела медиапроектов банка. — Сейчас явно не будет плохо. Индивидуальность точно станет уходить постепенно, потому что общая тенденция — быть «для всех» и «быть основательным», быть консервативными и традиционными. Но многие настроены приспособиться и адаптироваться: «Ничего хорошего, но теперь так. Но ведь не у всех есть и возможность выбирать».

«Я бы не сказал, что там были какие-то прям идеалы, которые поменялись. С момента продажи рост банка не остановился», — сказал «Новой-Европа» бывший продакт-менеджер одного из продуктов банка.

С началом войны, несмотря на включение банка в западные санкционные списки, его выручка продолжала стабильно расти на 34–33%. Количество клиентов банка за военные годы выросло в два раза — до 40 миллионов человек по всей России к концу 2023 года.

«В некотором смысле философия Олега про деньги и продукты пережила и Олега, и “Тинькофф”, и более свободную Россию. Компания была про капитализм, осталась про капитализм, капитализм по-прежнему возможен».