Сюжеты · Общество

Шпион номер один

В СССР его имя стало синонимом предателя, на Западе — успешного агента. Кем был Олег Пеньковский — авантюристом, предателем или героем, спасшим мир от ядерной войны?

Максим Леонов, специально для «Новой газеты Европа»

Олег Пеньковский во время суда по делу о государственной измене, 1963 год. Фото: Camera Press / B/T / Vida Press

23 апреля исполняется 105 лет со дня рождения агента британской разведки Олега Пеньковского. Полковник ГРУ поставлял информацию американской и британской спецслужбам всего полтора года, но его деятельность имела последствия, повлиявшие на политическую обстановку во всём мире. Западные эксперты называют его самым результативным агентом за весь период Холодной войны и утверждают, что именно благодаря Пеньковскому удалось избежать ядерного удара во время Карибского кризиса. Российские исследователи предполагают, что Пеньковский мог быть «двойным» агентом и каналом для дезинформации.

В 2011 году писатель Виктор Суворов (бывший резидент Главного разведывательного управления Генштаба МО СССР в Женеве Виктор Резун, в 1978 году сбежал в Великобританию) издал книгу «Кузькина мать». В ней он озвучил собственную версию развития Карибского кризиса, в разрешении которого основную роль сыграл Олег Пеньковский.

— Нам рассказывали: он бабник, да, он деньги любил, — говорил в 2011 году Суворов-Резун в интервью «Радио Свобода». — Я говорю: ребята, а что же он не убежал? Ему же нужно было убежать, а за то, что он передал, он был бы миллионером. И баб бы ему там хватило. В Москве-то он не мог жизнь прожигать. Но он почему-то не убегал, хотя постоянно, регулярно бывал в Париже, бывал в Лондоне. У него были все возможности. Но Олег Владимирович Пеньковский работу продолжал по спасению планеты по имени Земля.

И книга, и выступления Суворова вызвали тогда резкую критику как со стороны западных историков, так и со стороны российских экспертов. Да и личность самого Пеньковского в книге Суворова излишне романтизирована. Кем же на самом деле был Олег Пеньковский: хладнокровным агентом, алчным и мстительным дельцом, зарабатывавшим на продаже секретов, или спасителем планеты Земля от ядерной войны, — разбирается «Новая газета Европа».

Приспособленец

В книге «Кузькина мать» Суворов, как он сам говорил в интервью, излагал факты, которые почерпнул в основном из открытых советских и российских источников. После объявления гласности в СССР многие судебные документы были рассекречены, в том числе и материалы судебного следствия по «делу Пеньковского». Именно по тем документам можно проследить биографию будущего шпиона №1. Ну а о его личностных качествах можно судить по воспоминаниям современников и сопутствующим карьере Пеньковского наградным листам.

Олег Владимирович Пеньковский родился 23 апреля 1919 года во Владикавказе. Его семья была по советским меркам прилично обеспечена, но в то же время считалась благонадежной и не подверглась репрессиям. В 1937 году Пеньковский закончил среднюю школу в городе Орджоникидзе (так назывался Владикавказ с 1931 по 1944 годы) и поступил в Киевское артиллерийское училище. Там же стал кандидатом в члены партии и проявил себя активным общественником. После окончания училища в 1939 году был направлен в армию политруком.

Почти сразу после того как Пеньковский прибыл к месту службы, началась операция по присоединению западных областей Украины и Белоруссии к СССР. После «польской кампании» часть, где служил Пеньковский, перебросили в Ленинградский военный округ: намечалась советско-финская война. В боевых действиях артиллерийская батарея Пеньковского участия не принимала, находилась в резерве.

После окончания советско-финской войны Пеньковского переводят в Московское артиллерийское училище, на должность заместителя начальника политуправления. После начала Отечественной войны его ждет новое назначение, которое станет для Пеньковского судьбоносным: его переводят инструктором по комсомольской работе в политуправление Московского военного округа (МВО), где работал будущий тесть Пеньковского генерал Дмитрий Гапанович. Молодой политрук понравился генералу, и он приблизил его к себе. Пеньковский стал вхож в дом Гапановича, где познакомился со многими старшими офицерами Московского военного округа. А еще получил своеобразную «броню» от фронта.

Выпускной класс Артиллерийской инженерной академии имени Дзержинского; Олег Пеньковский — третий справа в первом ряду, приблизительно 1960 год. Снимок из брошюры «Анализ ЦРУ сил Варшавского договора: Важность тайных сообщений». Фото: Central Intelligence Agency / Flickr

Скорее всего, генерал Гапанович приметил молодого офицера как возможную партию для своей дочери Веры, которой в ту пору было всего 13 лет.

Почти всю войну Пеньковский кочует по учебным частям и училищам на разных должностях, абсолютно не стремясь на фронт. Но в 1944 году до него доходит, что если он не примет непосредственного участия в боевых действиях, то о дальнейшей карьере можно забыть. И майор Пеньковский отправляется на фронт. Но не в действующую боевую часть, а адъютантом начальника артиллерии 1-го Украинского фронта. Ни генерал Гапанович, ни будущий главный маршал артиллерии (а в 1944 году начальник артиллерии 1-го Украинского фронта) Сергей Варенцов не оставили свидетельств того, каким образом участвовали в судьбе молодого Пеньковского. Но можно предположить, что место адъютанта Пеньковского обеспечили дружеские связи генералов.

Через пару месяцев после прибытия в расположение штаба Олега Пеньковского награждают орденом Отечественной войны 1 степени. Как следует из наградных документов, майор Пеньковский «руководил действиями двух артиллерийских батарей, разнесенных на несколько км друг от друга, и сумел отразить танковую атаку противника». 

Через два месяца после первой награды — следующая, медаль «За оборону Москвы». То, что в это время его часть находилась поблизости от Польши, никого не волновало.

В 1945 году на Пеньковского проливается просто ливень из наград: два ордена Красного Знамени, орден Александра Невского, Военный Крест Чехословакии, медаль «За освобождение Праги», медаль «За победу над Германией». В наградных документах уже не упоминается никаких боев, награждался Пеньковский за то, что «…инициативный, опытный и знающий офицер провел большую работу по подготовке и поднятию боевой готовности истребительно-противотанковой артиллерии 1 Украинского фронта». Даже дилетанту понятно, что Пеньковский, мягко говоря, боевые награды не заслужил, а «выслужил». Как бы то ни было, но в Москву Пеньковский возвращается с вполне достойным набором наград. В Москве в судьбе Пеньковского происходят два значимых события: он женится на 17-летней Вере Гапанович (ее отец к тому времени занял должность начальника политуправления Московского военного округа) и поступает в Военно-инженерную академию имени Фрунзе. Почти сразу после окончания вуза направляется в Военно-дипломатическую академию, где ковались кадры для военной разведки. По окончании в 1952 году его распределяют в Четвертое (восточное) управление Главного разведывательного управления Минобороны СССР. Там из Пеньковского начинают готовить резидента советской разведки в Турции.

Первый Украинский фронт; справа налево: Олег Пеньковский, генерал-лейтенант Сергей Варенцов, Андрей Р. Позовный, 1940-ые годы. Фото: Central Intelligence Agency / Flickr

Сам пришел?

В Анкару Пеньковский отправляется в 1955 году. Но вместо работы резидентом активно занимается бизнесом. Пользуясь тем, что его официальным прикрытием была должность помощника военного атташе (то есть лица, подпадающего под дипломатическую неприкосновенность), Пеньковский привез в Турцию пару десятков фотоаппаратов «Зенит» (багаж дипломата не подлежит досмотру) и некоторое количество ювелирных украшений.

Тут стоит пояснить. Зеркальный фотоаппарат «Зенит» был разработан в 1952 году в СССР и пользовался огромной популярностью за рубежом, но стоил он там раз в 10 дороже, чем в Союзе. Ценилось в Турции и русское золото. В те времена в золотых украшениях из СССР было наименьшее количество примесей других металлов. А стоили такие украшения в Советском Союзе опять же намного дешевле, нежели изделия турецких ювелиров.

В то же время в Турции можно было купить то, что не было доступно советским гражданам. Вот Пеньковский и покупал: ведь ему необходимо было отблагодарить «нужных» людей за столь выгодное назначение. Бурная коммерческая деятельность сильно мешала исполнению непосредственных обязанностей резидента военной разведки. О чём было доложено руководству ГРУ. Через год, в 1956 году, Пеньковского отзывают в Москву. И вот здесь начинаются основные загадки в «деле Пеньковского».

Из Турции Пеньковский вернулся с уничтожающей его карьеру записью в характеристике: «Мстительный, злобный человек, беспримерный карьерист, способен на любую подлость». Его выводят из штата ГРУ и отправляют в резерв Минобороны. Некоторое время Пеньковский находится в подвешенном состоянии: вроде как не уволен, но и должности никакой нет. И вдруг через год, в 1957-ом, по личному распоряжению тогдашнего начальника ГРУ Ивана Серова Пеньковский возвращается в разведку, в Пятое управление (оперативная разведка).

Большинство экспертов сходятся во мнении, что возвращению Пеньковского на службу способствовал маршал Варенцов, сильно благоволивший бывшему адъютанту. Еще через год Пеньковский направляется на Высшие инженерно-артиллерийские курсы академии ракетных войск, по окончании которых в 1959 году некоторое время служит начальником курса в академии, а в 1960 году распределяется в Оперативно-техническое управление ГРУ. И именно с этого момента начинается история уже не полковника Пеньковского, а агента «Герой» (такой псевдоним Пеньковскому, наряду с именами «Алекс» и «Янг», присвоили в английской разведке SIS (Secret Intelligence Service) и ЦРУ).

В 1960 году Пеньковский предпринял несколько попыток выйти на контакт с иностранными разведками. Сперва через американских студентов-туристов он передал в посольство США в Москве письмо, в котором сообщал малоизвестные подробности о сбитом американском самолете У-2 под управлением Фрэнсиса Пауэрса и предлагал свои услуги. Однако американцы посчитали данный эпизод провокацией — и на контакт не пошли. После этого Пеньковский предпринял еще несколько безрезультатных попыток контакта.

Пропуск Олега Пеньковского в здания Генштаба и Минобороны в Москве (сверху). Пропуск в Разведывательное управление Минобороны (внизу). Приблизительно 1961 год. Фото: Central Intelligence Agency / Flickr

В ноябре 1960 года на одном из приемов в шведском посольстве Олег Пеньковский подошел к английскому бизнесмену Гревиллу Винну. Во время Второй мировой войны Винн служил в английской контрразведке МИ-5 (одно из подразделений SIS). О том, что Винн не разорвал свои контакты с английской разведкой, Москве сообщил советский агент в SIS Джордж Блейк.

Во время беседы Пеньковский передал Винну запечатанный пакет, в котором находились секретные сведения о развитии ракетных войск в СССР. В Лондоне эти сведения тщательно изучили, связались с американцами и проверили полученные данные. По всему выходило, что «инициативщик» (как называют в спецорганах агентов, по собственной инициативе пошедших на контакт с противоборствующей разведкой) Пеньковский может быть весьма полезен. SIS и ЦРУ стали работать в этом направлении совместно.

В начале 1961 года Гревилл Винн приехал в Москву, где еще раз встретился с потенциальным агентом. Пеньковский подтвердил свое желание работать на западные спецслужбы. В апреле 1961 года Пеньковский оказался в составе научной делегации, отправлявшейся в Лондон. 20 апреля 1961 года состоялась его встреча в отеле «Маунт Ройял» с представителями английской и американской разведок.

Как рассказывает английский писатель Джереми Данс в своей книге «Тайник» (основанной на рассекреченных в 2012 году, по прошествии 50 лет, документах спецслужб), посвященной Олегу Пеньковскому, мотивы советского агента были далеки от идейных.

— Главным мотивом, побудившим его сотрудничать с Западом, на мой взгляд, было недовольство своим карьерным ростом в ГРУ, — рассказывал писатель в интервью «Радио Свобода» в 2013 году. — Конечно, нельзя полностью отрицать, что в какой-то мере им двигали и идейные соображения: ему хотелось подорвать советскую систему. Но были и чисто эгоистические причины, почему он хотел помочь Западу. В целом, его поступок можно назвать местью. Первое, что он сказал сотрудникам MI-6 и ЦРУ, когда впервые встретился с ними в апреле 1961 года в лондонском отеле:

у него есть план, как в случае начала войны уничтожить важнейшие цели в Москве — здания Генштаба, ГРУ, КГБ и ЦК КПСС.

Причем не путем бомбардировок с воздуха или ракет, что не гарантирует точности попадания, а с помощью диверсий, закладки группой диверсантов ядерных бомб мощностью в одну-две килотонны. Пеньковский даже объяснил, как их закладывать. Он обвинял своих боссов в том, что те не представили его к генеральскому званию. В ГРУ он застрял на звании полковника.

Виктор Суворов в своей книге «Кузькина мать» утверждал, что генералы Серов и Варенцов, опасаясь импульсивных действий Никиты Хрущёва, способного рубануть сплеча, специально готовили из Пеньковского агента, который будет поставлять на Запад информацию, способную предотвратить назревающую ядерную войну. А для этого американцам надо было сообщить: заявления Хрущёва о том, что у СССР имеется сотни ракет, способные стереть с лица земли всю Европу и США, не более чем пропаганда.

Фрагмент из книги Суворова «Кузькина мать»:

«Начальник ГРУ генерал армии Серов аккуратно сложил газету “Правда” и сунул ее в мусорный ящик. Это была как раз газета с заявлением товарища Хрущёва о том, что ракеты у нас, как колбасы с конвейера, сходят.

— Что делать будем? — это вопрос командующему ракетными войсками и артиллерии сухопутных войск главному маршалу артиллерии Варенцову. Это вопрос, на который ответа может и не быть.

Обстановка ясна. Хрущёв поставил задачу в декабре 1960 года запустить человека в космос. Сейчас октябрь. Полет человека в космос станет доказательством несокрушимой ракетной мощи Советского Союза. Как только человек полетит, Хрущёв начнет пугать Европу и Америку ракетами и требовать решения проблемы Берлина. Для уничтожения Европы ракеты есть, для уничтожения Америки — нет. Разговор пойдет на повышенных тонах и… всё может кончиться очень даже печально для всех. Блефовать, не имея в руках козырей, — самоубийство. Это ведь не игра в дурачка подкидного. Дело может обернуться Третьей мировой войной.

— А если предупредить американцев, что Хрущёв блефует, что нет у нас в боевых частях таких ракет, которые до Америки достают?

— Как ты их предупредишь? Поедешь и скажешь — не верьте Хрущёву? Но почему они должны тебе верить, а ему — нет?

— Выход один — предоставить американцам сведения, но такие, которые они могли бы проверить и убедиться, что мы не врем.

— Как эти сведения им передать? Как передать, чтобы поверили?

— У нас опять-таки один только выход — наш офицер позволит себя завербовать американским разведчикам и передаст им секреты, а они пусть проверяют.

— Какой офицер на этой пойдет?

— Надо искать».

Так нашли Олега Пеньковского, которого и подсунули западным разведкам.

Точки над i

Косвенным доказательством того, что Пеньковский использовался советской разведкой для доставки американцам нужной для СССР информации, служит тот факт, что разоблачили полковника через 8 месяцев после того, как тот стал работать на западные спецслужбы (30–31 декабря 1961 года, постоянную слежку установили в январе 1962 года). Но после этого еще почти год просто наблюдали за ним, никак не мешая его деятельности.

Процесс над шпионами Олегом Пеньковским и Гревиллом Винном, май 1963 г. Фото: Sovfoto / Universal Images Group / Shutterstock / Vida Press

В 2000 году бывший председатель КГБ СССР (1961–1967 гг.) Владимир Семичастный в интервью газете «Коммерсантъ» утверждал, что Пеньковский в пору своей шпионской деятельности (20 апреля 1961 – 22 октября 1962) не имел никаких допусков к секретным документам, а на Запад передавал то, что фотографировал в… библиотеке ГРУ.

«Он мог указать дислокацию и назвать какие-то типы ракет, и то не сколько, и где, и каких ракет находится, а только географию их размещения — по командировкам Варенцова, — рассказывал Семичастный. — Разумеется, знал он и то, что Варенцов болтал на пьяную голову за столом или где-то в присутствии генералов. А Пеньковский всё это слышал, когда подносил выпить или долить... И записывающее устройство у него на всякий случай было включено. Вот это было! Но что он мог найти и взять в библиотеке ГРУ? Да и в Госкомитете по науке и технике, где он числился клерком, совсекретные материалы по оборонным делам никогда не проходили. И, значит, он и там не мог что-то брать. Второе. Если бы даже в библиотеке ГРУ наметился повышенный интерес какого-то сотрудника, пусть даже генерала, к каким-то темам (а там сидят не простые библиотекари), немедленно было бы сообщено куда следует и за таким любопытным установлено соответствующее наблюдение. Это ведь спецслужбы. И там не бывает, чтобы кто-то сам по себе пришел и сказал: “Дай мне то-то и то-то…” — и всё прошло бесследно. Ничего подобного. Если даже в обычных библиотеках всё на учете (кто, когда и чем пользовался), то в спецбиблиотеках тем более. Все выдачи материалов происходят по спецразрешениям, а разрешения выдаются по спецуказаниям, а указания даются на основании соответствующим образом разработанных планов операций и т. д., и т. п. Бывают, конечно, какие-то отступления. Но как только они начинают носить систематический характер, об этом сразу становится известно в структурах госбезопасности. И в архивах ни одному рядовому и даже высокопоставленному, но постороннему сотруднику не выдадут ни одну бумагу, прежде чем он не напишет объяснение: зачем ему это нужно? Во всяком случае, так должно быть!

Так было и с Пеньковским. Я же говорю, мы сняли ему в затылок четыре части фильма по тридцать минут. Я даже возил, показывал этот фильм Фиделю Кастро. Он еще министру своему говорил: “Смотри и учись, как это делается!” Ведь мы еще и подсовывали Пеньковскому какую-нибудь туфту, чтобы у американцев голова шла кругом. И он это всё им передавал. И они принимали это за чистую монету и платили ему такие премии, что становилось ясно: клюнули! И на ответные меры соответствующие финансы вбухивали.

Потом Пеньковский еще несколько раз должен был выехать за границу, однако мы закрыли эти выезды. Но мы его не арестовывали. Почему? Мы тянули, потому что должен был приехать сюда Винн. И мы хотели их вместе взять. А он не ехал. Приехал Винн в Будапешт. И я туда срочно послал свой самолет и Банникова с группой захвата. Так что Винна мы прихватили вместе с машиной в Будапеште. По соглашению, которое у нас было. А Пеньковского, стало быть, взяли здесь. Пеньковского мы несколько раз не выпускали за границу, хотя и боялись, что американцы могут что-то заподозрить. Но они так к нему присосались, потому что считали, что он здесь занимает такое высокое положение, что рвать с ним ну никак нельзя. Тем более что Пеньковский, как Хлестаков, был на язык мастак... Когда с ним в Лондоне и Париже работали по два-три человека от американцев и англичан, он их всех так убалтывал, что они становились похожими на персонажей из гоголевского “Ревизора”. Хотя сомнения у них, конечно, возникали, но он им не давал в себя прийти, убеждая, что он со всеми, как говорится, “на дружеской ноге”. И этим, разумеется, еще большую цену себе набивал. И американцы с англичанами на нём прокололись, как Городничий и свита на Хлестакове. И вот теперь, чтобы выйти из чуть ли не комедийного положения, непростительного для разведок таких сверхдержав, какими являются Америка и Англия, им приходится уже самим набивать Хлестакову... прошу прощения... Пеньковскому цену, называя его своим суперагентом века в России, в то время как у нас действительно были такие суперагенты: и Филби, и Блейк, и Абель, и даже такие, про которых они, может, только через сто лет узнают. И что самое главное, все они не чета Пеньковскому, потому как работали не за деньги, а за идею. Время еще скажет свое главное слово в защиту разведчиков, которые делают дело именно за идею, а не за деньги!»

Но именно дислокация и типы ракет, которые сообщил Пеньковский, позволили американцам выставить советскому руководству ультиматум во время Карибского кризиса. Не поверив в хвастовство Хрущёва о том, что у Советского Союза сотни баллистических ракет, Кеннеди пригрозил ядерным ударом по Кубе, где уже были советские ракеты, и приказал привести американские ракеты в боевое положение. И Хрущёв вынужден был пойти на попятную: советские ракеты были вывезены с Кубы. Впрочем, американцы тоже убрали свои ракетные базы из Турции.

— Источники в КГБ утверждают, что они вышли на след Пеньковского в январе 1962 года, — рассказывал «Радио Свобода» писатель Джереми Данс в 2013 году. — Но арестован он был лишь в октябре. Его арестовали в тот самый день, когда Джон Кеннеди обратился к нации в связи с Кубинским кризисом. На протяжении десяти месяцев, с начала января по конец октября 1962 года, Пеньковскому давали возможность свободно передавать MI-6 и ЦРУ сверхсекретные материалы. Это был период серьезной международной напряженности. На это время пришлись Берлинский и Кубинский кризисы. Во всей этой версии КГБ много нестыковок, которые я рассматриваю в своей книге. Моя версия его ареста состоит в том, что Пеньковский не был разоблачен случайно, в результате рутинной слежки за одной сотрудницей британского посольства, которая, как выяснилось, была работавшей под дипломатическим прикрытием агентом MI-6. Думаю, что у КГБ был собственный агент в ЦРУ или MI-6. Этот агент знал, что в Москве проводится важная операция и оттуда поступает секретная информация. Он не знал, от кого она поступает, не знал имени Пеньковского, но знал о существовании крупного агента в советской разведке и о сверхважности его информации. У него наверняка было достаточно данных, чтобы высказать несколько догадок по поводу личности возможного агента. 

Но проблема для КГБ заключалась в том, что, если бы он сразу же арестовал Пеньковского, то подставил бы под удар собственного агента. MI-6 и ЦРУ тут же поняли бы, кто выдал Пеньковского.

По-видимому, этот «крот» был слишком ценным агентом для СССР, и они решили до поры Пеньковского не трогать. Иначе трудно понять, почему «засвеченному» Пеньковскому разрешали продолжать работать на MI-6 все эти десять месяцев. Но когда разразился Кубинский кризис и руководство СССР сообразило, какая сверхсекретная информация поступает на Запад, оно решило, что ситуация выходит из-под контроля, и санкционировало арест Пеньковского. Именно эту версию я разрабатываю в своей книге.

Олег Пеньковский во время суда по делу о государственной измене, 1963 год. Фото: Camera Press / B/T / Vida Press

А вот утверждения о том, что генерал армии Серов и маршал Варенцов были причастны к некоей операции по дезинформации американцев, не выдерживают критики. Оба сильно пострадали после ареста Пеньковского: Варенцов был понижен в звании из маршалов в генерал-майоры и лишен звания Героя Советского Союза. Та же участь ожидала и Серова (лишение медали Героя и понижение из генералов армии в генерал-майоры), который к тому же лишился и должности. Позднее именно смещение Серова приведет к тому, что сместят уже самого Хрущёва.

Процесс над Олегом Пеньковским (7–11 мая 1963 года) был официально открытым, но присутствовать на нем разрешалось ограниченному кругу лиц. Зато советское руководство поручило снять документальный фильм о суде, который позднее демонстрировался во многих странах мира. 11 мая 1963 года Олег Пеньковский был приговорен к высшей мере наказания, а уже 16 мая расстрелян. Англичанин Гревилл Винн был приговорен к 8 годам лишения свободы и впоследствии обменян на советского разведчика Конрада Молодого, приговоренного к 25 годам заключения в английской тюрьме. Но до сих пор остаются засекреченными многие документы, касающиеся деятельности Пеньковского. Причем как в КГБ/ФСБ, так и в ЦРУ и британской разведке. Видимо, пройдет еще немало времени, прежде чем они будут раскрыты, а в «деле Пеньковского» не останется «белых» пятен.