«Не сломимся! Не заплачем! Не простим!»  

1.

В августе прошлого года помощник президента Путина Владимир Мединский и ректор МГИМО Анатолий Торкунов представили новый учебник истории для старшеклассников. Авторы заявили, что «кардинально переписали» раздел про историю России с 1970-х. 

Новый учебный год уже начался, и книга разошлась по школам многотысячным тиражом — но в конце сентября Российский конгресс народов Кавказа выступил с заявлением, что потребует запретить этот учебник. 

Дело в том, что в 31 параграфе, прямо под абзацем об «украинских националистах», в учебнике говорится, что в годы Великой Отечественной войны чеченцев, ингушей, карачаевцев, калмыков, балкарцев и крымских татар депортировали в восточные регионы СССР «на основании фактов сотрудничества с немецкими оккупантами». 

Сразу после абзаца о сотрудничестве с немцами в учебнике дается примечание, что социальные и этнические группы «переселяли» не только в СССР, но и «во многих зарубежных государствах». Что, по представлению авторов учебника, окончательно должно убедить школьников в правильности действий советских властей.

«Выпуск такого учебника, со старой клеветой сталинских времен, нанес очередное оскорбление миллионам граждан России, потерявших в депортации и на фронтах до 30–50% представителей своих народов.

Вопросов много, и мы вряд ли получим на все ответы, но мы примем все меры, чтобы этот учебник был запрещен! Мы все выступим единым фронтом против очередной несправедливости», — заявил тогда председатель Российского конгресса народов Кавказа Алий Тоторкулов. 

Уже через несколько дней председатель парламента Чечни Магомед Даудов написал в своем телеграм-канале, что Кадыров возмущен новым учебником, о его мнении доложили Мединскому, а весь тираж из чеченских школ изъят. 

Не прошло и двух месяцев, как к Кадырову приехал министр просвещения Сергей Кравцов. Видимо, в качестве извинения за плохой учебник он подарил чеченским школам 36 микроавтобусов. Еще Кравцов привез новое издание учебника. Глава про депортацию в нём была исправлена. 

Теперь в учебнике говорится, что выселение народов, «огульно обвиненных государственным комитетом обороны в предательстве», с их земель стало «трагической страницей» в истории Великой Отечественной войны. 

— зачитал Кравцов. 

Кадыров новую версию одобрил. 

Если после этого случая может показаться, что глава Чечни сильно переживает по поводу травмы, нанесенной его народу, то это не совсем так. Кадыров сам много лет пытается перекроить память об этом дне. Еще в 2011 году Рамзан Кадыров заявил, что все траурные мероприятия, посвященные депортации, теперь в республике будут проходить 10 мая. Горевать 23 февраля запрещено. Надо праздновать день защитника отечества, как это делает вся страна. 

10 мая Кадыров выбрал в память о похороненном в этот день отце, потому что, по мнению главы региона, и депортация, и гибель первого президента Чечни Ахмата Кадырова — равнозначные события. 

«В истории нашего народа было мног о трагических дней. Сталинская депортация чеченского народа 23 февраля 1944 года, сожженные жители селения Хайбах, сотни тысяч мирных жителей, погибшие в первую и вторую военные кампании на территории республики, трагическая гибель 9 мая 2004 года нашего первого президента Ахмата-хаджи Кадырова. Это трагические даты в истории чеченского народа, но я не хотел бы, чтобы эти дни скорби совпадали с общегосударственными российскими праздниками», — откровенно заявил тогда Рамзан Кадыров. 

Местным это решение не понравилось. 18 февраля 2014 года, несмотря на все запреты, правозащитник Руслан Кутаев провел в Грозном научно-практическую конференцию, посвященную 70-летию депортации вайнахов. Причем Кутаев попытался обезопасить и себя, и участников мероприятия, проведя его неделей раньше траурной даты. Но это не помогло. Вечером 18 февраля всех, кто был на конференции, вызвали в администрацию главы Чечни. 

После «допросов» власти сделали вывод, что самым виноватым в организации мероприятия был Кутаев. 20 февраля его задержали, обвинили в хранении героина и посадили на три года. «Мемориал» признал это дело сфабрикованным, а Кутаева — политическим заключенным. 

2.

После того как чеченцев и ингушей депортировали, а их республику упразднили, дома, в которых они жили, передали жителям соседних регионов. Кладбища, где вайнахи веками хоронили своих предков, были разрушены. Из могильных плит — чуртов — другие люди строили дома, дороги или просто выбрасывали их на свалку. 

«Я родилась в селе Плиево и отсюда еще ребенком была сослана в Казахстан. Возвратилась на родину в 1957 году. Я не буду рассказывать о страданиях и унижениях, перенесенных нашим народом в те годы. Страшно вспоминать не только ссылку, но и наше возвращение домой. Наше кладбище было разрушено. Из надмогильных плит полностью сооружены склад № 3 плиевского хлебоприемного пункта и клуб в селе Плиево. Среди надгробных камней, из которых сложены стены склада, я нашла надмогильную плиту моего отца Осканова Эди Осиевича. Надо ли писать, в каком состоянии я была тогда? Работать там я больше не могла», — вспоминала депортированная ингушка Губани Ведзижева. 

В 1992 году усилиями местных жителей на окраине Грозного был открыт мемориальный памятник из чуртов, которые люди находили в кладках домов, на свалках, у дорог. На стене за чуртами было написано на чеченском «Духур дац! Доьлхур дац! Диц дийр дац!» [«Не сломимся! Не заплачем! Не забудем!» — Прим. авт.] Посреди композиции — скульптура в виде огромной руки, которая держит кинжал.

С того года именно там проходили траурные мероприятия 23 февраля. Однако в 2014 году Рамзан Кадыров демонтировал этот памятник. Куда делись чурты, сначала никто не понял, но потом их заметили на проспекте имени Ахмата Кадырова, прямо в центре Грозного. Старые могильные плиты установили на территории мемориала, посвященного погибшим сотрудникам силовых структур. 

После истории с Русланом Кутаевом открыто противиться этому люди уже не смогли. 

Сейчас мемориал выглядит так. Посреди композиции огромная каменная глыба с цитатой Ахмата Кадырова: «Пусть восторжествует справедливость». Говорил ли он это, точно никто не знает. Вокруг него — черные мраморные камни, на которых золотом выгравированы имена погибших силовиков. И где-то за ними ютятся старые чурты.

3.

«Пока я росла, я даже не знала, что 23 февраля для кого-то праздник», — рассказывает 26-летняя ингушка Залина Муталиева [имя изменено по просьбе героини. — Прим. авт.]. 

По словам девушки, обычно на годовщину трагедии везде — дома, на телевидении, в школе — им рассказывали только о депортации вайнахов. Но ситуация изменилась после начала войны в Украине. Залина преподает ингушский язык в одной из столичных школ, и в последние два года, по ее словам, учителям «приходит установка» рассказывать не о депортации, а о «героизме участников СВО — защитников отечества».

К тому же последние два года на мемориале «Славы» в ингушском городе Малгобек проходят митинги, посвященные дню защитника отечества. На них присутствует и глава региона Махмуд-Али Калиматов. 

«Но печальные события не дадут нам забыть, что в боевую, военную летопись народа Ингушетии золотыми буквами вписаны имена наших героев, офицеров и генералов, которые покрыли себя неувядаемой славой. В годы Российской империи, на фронтах Великой Отечественной войны, выполняя интернациональный долг в различных уголках мира, лучшие представители Ингушетии проявили отвагу, храбрость, мужество и героизм. Их ратные заслуги отмечены высокими наградами Отечества. В настоящее время, когда появились серьезные угрозы стратегической безопасности Российской Федерации, военнослужащие и мобилизованные из Ингушетии доблестно несут службу в зоне специальной военной операции на Украине», — говорил Калиматов, выступая на таком же митинге в прошлом году. 

По словам Залины Муталиевой — это необычная для республики ситуация. 

«Когда я в прошлом году прочитала новость о митинге и о том, что школьникам надо рассказывать только о празднике, я была в шоке. 

— говорит Залина. 

4.

В 1944 году было депортировано более полумиллиона вайнахов. Людей, которые жили в горных селениях, просто убивали, потому что так было легче, чем транспортировать их на равнину, где ждали поезда. Такое произошло в чеченском горном селении Хайбах, там были расстреляны и сожжены заживо несколько сотен человек. 

В ссылке погибли более 100 тысяч чеченцев и более 23 тысяч ингушей. По данным историка Виктора Земскова, до 1949 года среди депортированных смертность превышала рождаемость. 

Вернуться домой чеченцы и ингуши смогли только в 1957 году, спустя четыре года после смерти Иосифа Сталина. 

«Когда нас выселяли, я была 13–14 летней девочкой. У моей мамы тогда были новорожденные две дочки-двойняшки. Всего у моих родителей было пять девочек и три мальчика. В депортации мы провели 14 лет, моля бога, чтобы нам вернули родину. Тяжелое было время. Без еды, без воды были. Даже савана, чтобы родителей похоронить, у нас не было. Дай бог, чтобы это не случилось вновь. Я вот своей снохе говорю: «Никого у меня больше нет, всех похоронила. Один брат только остался. Больше ничего у меня нет. А было же нас восемь детей! И отец с мамой были. Все они там умерли»», — рассказывает ингушка Фади Цицкиева.