«Как люди будут платить штрафы от Роскомнадзора?»

Госдума планирует запретить российским компаниям и гражданам размещать рекламу на сайтах и в соцсетях «иностранных агентов», заявил председатель нижней палаты парламента РФ Вячеслав Володин. По его словам, «люди возмущены» тем, что «блогеры, действующие в интересах недружественных государств и льющие грязь» на Россию «по-прежнему зарабатывают деньги на отечественных компаниях».

Володин подчеркнул, что депутаты считают необходимым лишить «иностранных агентов» всех источников доходов в России, не пояснив, о чём конкретно идет речь.

Тем временем Общественная палата начала разрабатывать «черный список» ютуб-блогеров, отказывающихся переходить на отечественные платформы. В первую очередь под надзор попадают авторы, работающие на детскую аудиторию, заявил представитель ОП Александр Малькевич. Он добавил, что список станет частью программы по стимулированию перехода блогеров на отечественные соцсети, которую запускает ОП. Какие конкретно меры будут применяться для попавших в список, пока непонятно.

Адвокат Валерия Ветошкина в комментарии для «Новой газеты Европа» отмечает, что обе инициативы — это «звенья одной большой цепи репрессий и цензуры». 

— поясняет она.

Ветошкина также ссылается на статью 37 Конституции, где сказано, что каждый гражданин имеет право на труд с оплатой труда, а рабский труд запрещен. При этом в случае принятия инициативы, заявленной Володиным, лица, которых признали «иноагентами», лишатся возможности в том числе платить налоги и штрафы, замечает адвокат.

Президент Владимир Путин неоднократно настаивал, что закон об «иноагентах» никого не дискриминирует. Только в сентябре он говорил, что «иноагент в России — это человек, который занимается общественной деятельностью за деньги иностранного государства», и закон этого не запрещает, а «только требует, чтобы человек открыл источники финансирования».

«Владимир Путин говорил и продолжает говорить, что, мол, законодательство об иностранных агентах не носит дискриминационный характер, но на деле мы наблюдаем совсем другое: с 2012 года гражданское общество России последовательно уничтожается и подвергается репрессиям, в том числе с помощью этого закона. Некоммерческие организации закрываются, на СМИ накладываются многомиллионные штрафы, на физических лиц возбуждают уголовные дела», — комментирует Ветошкина.

«Новая газета Европа» узнала у некоторых «иноагентов» с популярными социальными сетями, что они думают об инициативах Госдумы и Общественной палаты.

Дмитрий Колезев, руководитель издания It’s My City

— Инициатива неприятная, конечно, но ожидаемая. Довольно странно, что до сих пор еще не запретили размещать рекламу у «иноагентов». Мне кажется, что люди на рынке к этому готовились. Что касается меня лично, то у меня примерно от 30 до 50% доходов от ютуба — это доходы от такой рекламы, на которую инициатива может повлиять. Остальное — донаты и монетизация самого YouTube. Плохо, конечно. Сейчас «иноагентам» и так сложно продавать рекламу, но пока еще это удается делать. Будет еще сложнее, хотя останутся грузинские, израильские и другие компании, которые не имеют отношения к российской юрисдикции. Они могут продолжить рекламироваться. Но для многих проектов, я думаю, потеря российских рекламодателей будет большой проблемой — например, для «Редакции» Алексея Пивоварова, признанного «иноагентом», которая в основном существует, насколько я понимаю, за счет рекламных денег.

Дальше, я думаю, будет понижаться планка, которую авторы на ютубе будут ставить по возможным рекламодателям. Например, сейчас люди стараются не рекламировать онлайн-казино. Но в случае принятия закона, может быть, будут, потому что, как правило, казино зарегистрировано не в России. Получится, что его можно рекламировать, а какие-то более приличные компании — нет. И еще будет, наверное, возрастать роль внешних, грантовых денег, в том числе на русскоязычном ютубе. И это такой парадокс ситуации: российская власть объявила «иноагентами» людей зачастую абсолютно необоснованно. Меня, например, объявили за донаты моих подписчиков на Patreon (краудфандинговая компания. — Прим. ред.). 

Российское государство само создает медиасреду, которая питается во многом какими-то заграничными финансами. Катастрофы, думаю, не будет — у «иноагентов» и так не очень много рекламы. Но по каким-то проектам это ударит.

Историк Тамара Эйдельман

— Поток рекламы и так, увы, иссякает. Я готова рекламировать зарубежные компании, но пока мы их только ищем. Так что буду рассчитывать на поддержку моих слушателей: патронов на Patreon, спонсоров на ютубе, на платформу «Бусти». Они мне очень помогают и морально, и финансово. Уходить из ютуба не планирую ни за что. Качество жизни пока не изменилось, а если изменится, то всё равно буду продолжать работать.

Журналист Илья Варламов

— Только у десятков иноагентов есть хоть сколько-нибудь популярные социальные сети, чтобы размещать там рекламу.

И никакие серьезные российские компании уже довольно давно не размещают рекламу у «иноагентов», хотя закон никак этого не запрещает. Кто-то боится и прямо об этом говорит, на кого-то оказывается давление. Насколько я понимаю, сейчас есть негласная установка. Понятно, что это не касается какого-нибудь сервиса доставки цветов или нишевой маленькой компании. Может показаться, что с этим законом депутаты хотят запретить и таким бизнесами размещать рекламу. Но это как из пушки бить по воробьям.

Рекламодатели же не просто так размещают рекламу, это бизнес. Я знаю более десятка «иностранных агентов» с успешными блогами на YouTube, в Instagram, в других социальных сетях, у которых очень эффективная реклама. И компании, условно заплатив 100 рублей, получают 1000 рублей прибыли. Поэтому они найдут способ так или иначе разместить рекламу — а если не найдут они, то найдут их конкуренты. 

Думаю, все начнут искать обходные пути.

Но мне кажется, здесь надо скорее обращать внимание на фразу Володина о том, что нужно лишить «иноагентов» возможности зарабатывать в России. Многие люди, признанные «иноагентами», находятся в России. Что им делать? То есть Володин предлагает лишить их возможности зарабатывать. «Иноагентам» в России что, идти попрошайничать, просить милостыню? Является ли милостыня заработком в России и будут ли ее отнимать? И как люди будут платить штрафы, которые регулярно выписывает Роскомнадзор за неправильное оформление «иноагентских» плашек и всего остального?

Мне кажется, это всё-таки больше история популистская, желание позаигрывать с электоратом, особенно перед выборами, показать борьбу. За неимением каких-то других успехов нужно показать «успехи» там, где можешь. Например, в принятии каких-нибудь репрессивных законов, в навязывании обществу искусственно созданных врагов.

Я не думаю, что это серьезно на что-то повлияет. Возможно, это усложнит жизнь «иностранным агентам», остающимся сегодня в России и как-то зависимым от источников доходов, которые там есть. Но в целом это больше похоже на предвыборный популизм. И мне кажется, этот закон настолько нелогичен, странен, бессмысленен и противоречит действующим законам, Конституции и всему остальному, что он не может быть принят. Хотя, конечно, я ничему не удивлюсь.

Политик Максим Кац планирует «решать проблемы по мере поступления». Он отмечает, что подобные заявления звучат уже давно. Кинокритик Антон Долин тоже говорит, что угрозы эти для него «не новы и не страшны». В случае принятия такого закона он лишь планирует «работать еще больше и лучше, раз это так их злит».

Блогер Евгений Баженов (BadComedian) прокомментировал «Коммерсант FM» инициативу о создании «черного списка» ютуб-блогеров: «Для меня ютуб удобен, потому что это самая лучшая видеоплощадка. Окей, нет монетизации, нет рекламы, но я всё еще готов [там оставаться]. Я мог бы продать свои ролики VK или Rutube, получил бы контракты, но мне хочется, чтобы мои ролики просто смотрели зрители, и мне для этого нужна самая удобная платформа. Вы не предоставляете то, что мне нужно. Вы просто зарабатываете деньги, здесь нет речи про родину».

Управляющий партнер «Коллегии медиа юристов» Фёдор Кравченко в эфире «Коммерсант FM» сказал, что санкции могут коснуться как финансовой, так и правовой стороны: «В заявлении представителей ОП не было никакой конкретики. За этими словами есть очень большое желание взять под контроль новые медиа. И наиболее действенным средством пока были блокировки сайтов и всевозможные уголовные дела и дела об административных нарушениях в отношении тех СМИ, которые находятся в России. Можно предположить, что на внесенных в черный список блогеров будет оказываться дополнительное воздействие. Например, штрафы, когда они цитируют “иноагентов”, и угрозы признания их самих “иноагентами”, проверки и блокировки».

Кравченко считает, что если бы власти могли заблокировать YouTube, они бы это уже давно сделали так же, как они заблокировали Facebook, Instagram, LinkedIN. Но YouTube остается «слишком сильным игроком, имеющим влияние на избирателей». В рейтинге самых популярных интернет-ресурсов среди россиян, согласно данным Mediascope по итогам декабря 2023-го, YouTube занимает шестую строчку с 44% среднесуточного охвата. Пятая строчка у «ВКонтакте» (45%), четвертая — у Telegram (47%). На третьем месте — Google (53%), на втором — «Яндекс» (56%), на первом — WhatsApp (67%).

Еще в июне 2023 года Минцифры России предложило запретить размещение рекламы у «иностранных агентов», которые были привлечены к ответственности за распространение «фейков» о российской армии. Ранее заместитель председателя Совета безопасности РФ Дмитрий Медведев заявлял, что признанные «иноагентами» россияне не должны получать доходы в России, и призывал внести в законодательство соответствующие изменения. В качестве примера Медведев привел писателя Бориса Акунина. «Он уехал, он проклинает страну, проклинает специальную военную операцию и, соответственно, проклинает наши Вооруженные силы и ребят, которые сражаются. В то же время наши различные средства массовой информации и компании продолжают ставить произведения по его книжкам», — говорил он.

Акунина с тех пор заочно арестовали по обвинению в «оправдании терроризма» и «фейках» о российской армии. После этого российские книжные магазины начали массово снимать с продажи книги писателя, хотя внесение писателя в реестр «террористов и экстремистов» Росфинмониторинга не означает автоматического признания произведений экстремистскими материалами, уточняли «Новой-Европа» юристы.