«Как будто вернулось Средневековье: нам приходится отбивать церкви»

Долг с процентами

Россию исключили из Совета Европы в марте 2022 года, после вторжения в Украину. Это значит, что страна больше не обязана исполнять решения ЕСПЧ, а с 16 сентября вообще перестала быть участницей Европейской конвенции по правам человека, нарушения которой рассматривает этот суд. И всё же в Совете Европы считают, что Россия всё еще должна выполнять решения Страсбургского суда хотя бы по тем искам, которые были поданы до 16 сентября 2022 года.

В начале декабря на последнем заседании Комитета министров Совета Европы было заявлено, что Россия до сих пор не выплатила более 129 миллионов евро компенсации, назначенной по делу о нарушении прав граждан Грузии во время войны 2008 года. За прошедшие с тех пор 15 лет набежали проценты, и сумма компенсации уже составляет 133 млн евро.

Также Совет Европы призывает Россию исполнить решения по делам о гибели в тюрьме Сергея Магнитского, убийствам журналистов Анны Политковской и Натальи Эстемировой, бывшего офицера ФСБ Александра Литвиненко, а также по девяти делам оппозиционера Алексея Навального.

Казалось бы, случаи из Грузии вряд ли повлияют на длинный перечень обвинений, который Москва отказывается признавать. И всё же мир за пределами России продолжает слушать и делать выводы из историй совершенно обычных людей, вся вина которых состоит в том, что они оказались слишком близко от зоны российской оккупации.

Право на жизнь за Ингури

Убийство 30-летнего Гиги Отхозория в мае 2016 года Грузию потрясло, скромного беженца из Гали оплакивала вся страна.

Гальский район Абхазии — это территория, где живут исключительно грузины. До войны в Абхазии 1993 года в некогда богатом сельскохозяйственном районе числилось около 90 тысяч человек, но за последние 20 лет большинство из них уехали. Сейчас в Гальском районе всё еще проживают около 30 тысяч грузин, это 96% его населения.

Международные правозащитные организации давно признают, что люди в Гали живут в страхе и неопределенности, ущемляются их права на свободное передвижение и образование: в остальную часть Грузии их пускают только по пропускам абхазских силовых структур, а в школах абхазская администрация запрещает преподавание на грузинском языке.

В Гали остались в основном пожилые люди, которые не хотят бросать свои дома и земельные участки. К тому же они не теряют связь с родственниками — по соседству расположен Зугдидский район, который контролируется грузинскими властями. Хотя и здесь всё непросто: 

История Гиги Отхозория довольно типичная: родился в селе Набакеви Гальского района, переехал в Зугдиди, там закончил школу и институт. Работал, женился, растил двоих детей. На семейном фото в его профиле в соцсетях веселая рыжая девочка и застенчивый кареглазый мальчик обнимаются с родителями, и все смеются.

В тот майский день Гига Отхозория вызвался помочь родственникам из Набакеви перевезти продукты на своем автомобиле — в селе намечались поминки. Проехали через село Хурча на грузинской стороне, а там рукой подать до абхазского пограничного поста.

Очевидцы потом рассказывали, что разговор на посту перерос в ссору — скорее всего, за пропуск запросили большую сумму, поэтому Отхозория решил вернуться обратно. Дальше события фиксировала камера наблюдения с грузинского поста.

Несмотря на то, что Отхозория уже вернулся в село Хурча, несколько абхазских пограничников продолжали его преследовать. Один из них стал стрелять в безоружного Отхозория: пять пуль попали в живот и ноги. Когда Отхозория упал, стрелявший подошел к нему еще ближе и выстрелил в голову.

После этого абхазские пограничники скрылись, а Отхозория скончался в машине скорой помощи.

Личность убийцы была установлена быстро: это был 29-летний Рашид Канджи-оглы. В 2017 году грузинский суд заочно приговорил его к 14 годам лишения свободы. В Сухуми против Канджи-оглы сначала тоже возбудили дело и даже заверяли, что посадили под домашний арест, но уже через год дело было закрыто, так как абхазские прокуроры «не смогли доказать вину». Потом говорили, что этот человек уволился и скрывается в России.

Грузия, которая официально обвиняет Россию в оккупации Абхазии, после убийства Отхозория отправила претензии и в Москву по каналу МИД. Там заявили, что Абхазия — суверенное государство, то есть должна сама отвечать за своих «пограничников».

Однако международные структуры давно признают, что именно Россия осуществляет эффективный контроль на оккупированных ею территориях. А сухумские и цхинвальские пограничные службы прямо управляются из ФСБ.

В 2018 году иск в Страсбургский суд от имени матери, жены и двоих детей Гиги Отхозория подали Грузинская ассоциация молодых юристов (GYLA) и Европейский центр защиты прав человека (EHRAC).

На этой неделе, то есть спустя пять лет, ЕСПЧ признал причастность России к убийству гражданина Грузии Гиги Отхозория и установил, что было нарушено «право на жизнь» — статья 2 Конвенции о защите прав человека и основных свобод. За это Россию обязали выплатить семье компенсацию в 130 тысяч евро.

Список Отхозория-Татунашвили

Через два года после убийства Отхозория, в феврале 2018 года, на оккупированной территории произошла еще одна трагедия: на этот раз в Цхинвали погиб 35-летний Арчил Татунашвили, житель Ахалгорского района.

Эта территория оказалась под оккупацией после войны 2008 года, тогда же ей вернули «винтажное» название из 30-х годов — Ленингор.

Несмотря на название, Ленин в Ахалгорский район никогда не приезжал. Сам район вошел в Юго-Осетинскую автономную область только в 1940 году, а после объявления Грузией независимости в 1991 году его жители не помышляли о сепаратизме и признавали центральные власти. Грузины в Ахалгори всегда составляли большинство населения, до 85%.

16 августа 2008 года, на восьмой день российского вторжения в Грузию, Ахалгори был захвачен, хотя во время пятидневной войны там не велось никаких военных действий. Несмотря на подписанное соглашение, после войны российские войска из Ахалгори так и не вышли.

В районе, который расположен в часе езды от Тбилиси, все эти годы плохо с обеспечением продуктами и медицинской помощью. Практически невозможно выехать с гарантией возврата — у грузин нет ни российских, ни югоосетинских паспортов.

Те, кто решились расстаться с домом, из района уехали: если в 2002 году в Ахалгорском муниципалитете, согласно переписи, проживало 7 700 человек, то в Ленингоре в 2022 году людей стало вдвое меньше — 3600. И это в основном пожилые.

Арчил Татунашвили был военнослужащим грузинской армии, но в войне 2008 года не участвовал — в это время он служил в грузинском миротворческом батальоне в Ираке. Более того, цхинвальское КГБ даже выдало ему пропуск для передвижения по району. Он использовал его, чтобы возить продукты пожилым родственникам в Ахалгори.

Но в феврале 2018 года во время одной из таких поездок Татунашвили задержали. Он оказался в цхинвальской тюрьме, где, по версии югоосетинской стороны, «упал с лестницы, пытаясь отнять оружие у конвоя», после чего здоровый молодой мужчина якобы скончался в больнице от сердечного приступа.

Дальше началась совершенно дикая история: ни семья, ни правительство 26 дней не могли добиться возвращения тела погибшего. Когда его вернули, отец рассказал, что после проведенного в Цхинвали вскрытия грузинская экспертиза недосчиталась некоторых внутренних органов. Зато на теле были обнаружены более 100 повреждений, и экспертиза пришла к выводу, что Татунашвили умер от пыток.

Его похороны, как и в случае с Отхозория, превратились в мероприятие государственного масштаба и стали еще одним напоминанием о том, насколько бесправны грузины в своих домах на оккупированных территориях.

В тот год Грузия направила в ЕСПЧ очередные два иска: по поводу убийства Арчила Татунашвили и гибели 18-летнего Давида Башарули, пропавшего в Ахалгорском районе в 2014 году после задержания местной милицией. Его останки обнаружили только через семь месяцев, причем в Цхинвали настаивали, что это было самоубийство, а родственники юноши заявили, что его «убили, закопали, и только спустя полгода извлекли из земли и повесили на дерево».

В марте 2018 года на фоне общественного возмущения и обвинений властей в бездействии парламент Грузии принял резолюцию о фактах нарушениях прав человека в Абхазии и Южной Осетии. В Тбилиси отмечали, что задержания и убийства грузин после войны 2008 года должны запугать и помешать возвращению людей в оккупированные регионы, в то время как Москва покрывает преступления, происходящие на территории Абхазии и Южной Осетии.

Еще два месяца спустя, в июне, власти Грузии представили санкционный список «Отхозория-Татунашвили», в который внесли имена 33 человек. Это были в основном абхазские и югоосетинские военные, милиционеры или местные криминальные элементы, которые с 1991 года совершали убийства, пытки, поджоги и другие тяжкие преступления в отношении граждан Грузии в Абхазии и Цхинвальском регионе.

Тогда оппозиция раскритиковала власти за то, что в список вошли только исполнители преступлений, но не представители оккупационных сил, в том числе российского ФСБ, которые осуществляют непосредственный контроль на местах, а также руководят силовыми структурами в Абхазии и Цхинвальском регионе. Власти с этими претензиями где-то были даже согласны, и обещали усовершенствовать список. Но лучше от этих обещаний не стало.

Убийство в церкви

Обвинения властей в бездействии возобновились с новой силой после очередного громкого убийства возле линии разделения в Цхинвальском регионе.

6 ноября уже этого, 2023 года в селе Кирбали Горийского района 58-летний Тамаз Гинтури вместе с односельчанами находился на местном кладбище. Помянув близких, Гинтури решил подняться на холм, в старинную маленькую церковь Святого Георгия, которую местные называют «Ломиса». И шел он туда не просто так, а с намерением открыть дверь.

Эту церковь обычно посещают жители четырех окрестных сел: Кирбали, Меджврисхеви, Зерти, Бершуети. Но в июне российские военные обустроили неподалеку свой пост, а вход в церковь, находящуюся на возвышенности, забили листами железа — чтобы «на объект» никто не ходил. Потом кто-то из местных это железо втихомолку ободрал. Военные снова законопатили дверь — на этот раз залили строительной пеной.

Тут необходимо объяснить, что происходило в Грузии перед тем, как Гинтури, ветеран войны 2008 года, оказался перед закрытой церковной дверью, и почему ему так важно было ее открыть.

В горной части Грузии есть связанная с язычеством традиция называть «Ломиса» церкви, посвященные Святому Георгию. Церквей с таким названием несколько, самая известная «Ломиса» расположена в поселке Млета Душетского муниципалитета. Это древняя базилика 10 века, в которую на храмовый праздник ежегодно съезжаются тысячи паломников со всей Грузии. Похожи эти церкви еще и тем, что и возле почитаемого храма в Млета, и возле сельской молельни в Кирбали в последние годы нередко появляется российский патруль.

В ноябре в одном из телевизионных репортажей журналисты рассказали о появлении российские военных в окрестностях церкви в Млета, но показали фотографии закрытой церкви в Кирбали. Глава Службы по связям с общественностью патриархии Грузии протоиерей Андрия Джагмаидзе решил указать журналистам на эту оплошность, и в целом направить на истинный путь.

Он поведал, что российские военные патрулируют Млета «не так уж и часто», «один или два раза в неделю», ну и также с этой территории они запускают дроны.

А настоятель млетского храма отец Давид Бурдули добавил, что журналистам «надо быть осторожнее, чтобы не вызвать слишком сильное раздражение». И вообще: «Они [российский военный патруль], когда появляются, не создают нам никакого напряжения, относятся с теплом и любовью, а потом уходят».

Эти откровения представителей патриархии вызвали негодование в социальных сетях: самой мягкой реакцией был совет заняться переговорами с «российскими коллегами» о возвращении грузинских церквей.

«Скорее всего, военным нужны церкви в горах, так как это хороший наблюдательный пункт, их и строили с расчетом оказывать сопротивление врагам. В Грузию как будто вернулось Средневековье: нам приходится отбивать церкви», — сказал мне знакомый историк, тоже возмущенный позицией патриархии.

Отреагировали и активисты главной оппозиционной партии «Единое национальное движение» — они незамедлительно отправились в Млета и установили там грузинский флаг.

Ответила патриархии и 66-летняя Люда Салия — жительница наполовину оккупированного села Хурвалети. Она уже восемь лет умудряется содержать там образцовый дом для престарелых. У Салия популярная страница в фейсбуке, где она нередко показывает видео и фото российских военных, патрулирующих окрестности.

Несмотря на это, во дворе дома Люды есть не только грузинский, но и украинский флаг.

Салия специально сняла видео, на котором секатором срезает колючую проволоку возле своего дома:

«Это наше село, наша дорога, вы не имеете права делить наше село пополам и ставить колючую проволоку. Вот так я режу колючую проволоку возле линии оккупации, кого это раздражает?»

Еще раз она высказалась в интервью оппозиционному каналу Formula: «На въезде в Тбилиси развевается грузинский флаг. Каждый день там проезжают русские туристы. Может, спросим Андрия Джагмаидзе — стоит ли нам убрать этот флаг, чтобы не раздражать русских туристов?»

Неудивительно, что после такой волны общественного возмущения Тамаз Гинтури принял решение выломать вход в церковь, которую каждый день видел с балкона своего дома. Весь процесс он записал на видео, которое оказалось последним в его жизни.

«Когда мы вышли из церкви, то услышали предупредительный выстрел в воздух. Никакого конфликта между нами не было. Я сказал пограничнику по-русски: “Не стреляй, давай поговорим”». После этого, по словам Дотиашвили, пограничники вроде бы успокоились. Гинтури завел машину, мужчины сели в нее. Они не проехали и 20 метров, как снова началась стрельба — сначала по покрышкам, а потом прицельно — по водителю. Эксперты потом подсчитали, что в автомобиль Гинтури попало 35 пуль.

«Тамаз только успел сказать, что его ранило. Я кое-как довез его до села и вызвал скорую помощь», — рассказывает Дотиашвили, которого во время инцидента задержали и отвезли в цхинвальский изолятор, где он провел следующие три дня. А раненый Гинтури умер от потери крови.

Цхинвальский КГБ написал потом в своем отчете, что «двое граждан Грузии нарушили границу в состоянии алкогольного опьянения», как будто есть правило, что человек, выпивший поминальный стакан вина в двух километрах от своего дома, становится законной целью для военных.

Тамаза Гинтури похоронили с военными почестями на том же самом кладбище, где он был убит, в 200 метрах от церкви, на которую приехавшие из Тбилиси гражданские активисты установили грузинский флаг. На похороны приехали несколько сотен человек, процессия больше походила на манифестацию — с флагами Грузии и Евросоюза. Путь от села до церкви на этот раз по периметру охранял с десяток пикапов грузинской полиции и люди с автоматами.

Этих автомобилей и автоматов жителям Кирбали очень не хватает. Местные говорят, что власти не обращают внимания на их проблемы с безопасностью: возле села нет постоянного полицейского пункта. Никто не знает, кто завтра станет жертвой «ползучей оккупации».

В Кирбали уже давно не удивляются, когда пропадают люди. Практически в каждой семье есть мужчина, который побывал в цхинвальском изоляторе. В селе всего 180 домов, и с 2008 года здесь было около 140 случаев задержаний и похищений — это могут быть и пастухи, и люди, работающие в полях и садах в дальней части деревни. Задержать могут на какой-то части кладбища, посещать которую уже считается «нарушением границы».

В сводке цхинвальского Комитета госбезопасности данные по задержаниям представлены так:

Согласно той же сводке, 68 человек были оштрафованы, 19 человек «выдворены за пределы РЮО» без штрафных санкций, 138 — «предупреждено», против 19 были возбуждены уголовные дела.

Представителей правительства на похоронах Тамаза Гинтури не было, но МВД объявило, что ведет расследование этого убийства.

Брат погибшего, Кола Гинтури, сказал в день похорон, что даже не надеется на наказание убийц: «Власти знают, кто убил моего брата. Они также знали имена тех, кто убил Отхозория и Татунашвили, и тоже ничего не сделали». Журналистам в семье Гинтури сообщили, что по их сведениям, застреливших Тамаза пограничников зовут Василий Демидов и Николай Ищенко. Фотографии этих военных опубликовали грузинские телеканалы.

«Когда Тамаз вышел [из церкви], россияне из засады расстреляли его в спину. Обещаю, что не позволю запереть дверь, которую открыл мой брат», — сказал брат Тамаза Гинтури.

Глава Грузинской Православной Церкви Илия Второй в своем заявлении по случаю убийства Гинтури написал, что оно взволновало всю Грузию. «Тамаз Гинтури стал жертвой своей любви к стране… Две пули, выпущенные оккупантами ему в спину, стали их большим преступлением и позором».

«Мы их засудим»

После убийства в Кирбали оппозиция снова стала обвинять власти в бездействии и соглашательстве. Политики и гражданские активисты считают, что «Грузинская мечта» убрала с линии оккупации грузинские полицейские посты по настоянию Москвы. В результате «ползучей оккупации» Грузия за 15 лет после войны с Россией потеряла больше территорий, чем во время событий августа 2008 года.

Парламентская оппозиция также требовала от «Мечты» расширить «список Отхозория-Татунашвили» и внести в него убийство Гинтури. Лидер парламентской фракции правящей партии Мамука Мдинарадзе заверил, что вопрос рассмотрят, но, скорее всего, это бессмысленно.

«Это и так произойдет, если будет кому предъявить обвинение, конкретные имена. К сожалению, в условиях оккупации такой возможности часто нет», — пояснил Мдинарадзе, и тут действительно трудно возразить.

Зато председатель партии «Грузинская мечта» Ираклий Кобахидзе обнаружил виновных прямо перед носом — он упрекнул в провокации «размахивавших флагами» гражданских активистов. 

«Конечно же, агрессором в 2008 году была Россия. Но если бы тогда у власти были мы, оккупации бы не произошло! То же самое по поводу этих провокаций: первая ответственность лежит на оккупанте и агрессоре, но большая часть ответственности ложится на тех, кто устроил провокации в Млета и Кирбали», — сказал Кобахидзе.

О достижениях «Грузинской мечты» говорил и министр юстиции Грузии Рати Брегадзе, который остался доволен решением Страсбургского суда по делу Гиги Отхозория. Министр провел брифинг, на котором подчеркнул, что хотя иск был от имени семьи, государство было задействовано в качестве третьей стороны и помогло получить доказательства.

Он не забыл напомнить, что «Грузия выиграла все межгосударственные судебные процессы, а недавно возобновилось производство по делу о ползучей оккупации».

И хотя Брегадзе согласен с тем, что добиться выплат от РФ в сложившейся ситуации будет довольно проблематично, главное, по его словам, «что именно благодаря правительству “Грузинской мечты” в деле удалось доказать правду».

Говоря о правде, министр, конечно же, не ответил на многие волнующие людей вопросы: почему грузинская полиция бездействовала, когда возле их поста в упор расстреляли Отхозория; почему грузинские силовики не охраняют своих граждан в Горийском районе; и почему патриархия позволяет российским военным закрывать грузинские православные храмы.