Выпало в империи родиться

Добрый колониализм

— Любая империя представляет собой цивилизацию с самой высокой культурой и правильными моральными ценностями, — говорит историк и публицист Илья Будрайтскис. — Имперское сознание выстраивается вокруг представления о себе, которое находится на глубоко бессознательном уровне, как о носителе каких-то очевидных общечеловеческих вещей. Что значит говорить на русском языке? Это значит говорить как человек, по-человечески. «Ты что, человеческого языка не понимаешь?» — это часто говорят тому, кто русским языком плохо владеет, а значит, он якобы не вполне человек.

В уже приведенном выше интервью житель Бишкека подтверждает слова Будрайтскиса: «Главное опасение — это имперскость и шовинизм, которые многие белые россияне считают нормой. Это не исчезнет в эмиграции, они его везут с собой. Учитывая, что наши мигранты десятилетиями сталкивались с системной ксенофобией в России, где небелых считают людьми второго сорта, где они подвергаются насилию и дискриминации по признаку расы и национальности, то я разделяю страхи и опасения наших граждан, что теперь нам придется столкнуться с этим и у себя дома».

Антрополог Василина Орлова отмечает, что имперское мышление строится на определенных идеологемах: «Россия не проиграла ни одной войны» (что неправда), «русские — самые щедрые», «наш колониализм намного добрее, чем колониализм всех остальных, мы никогда не творили ужасов, геноцида, стирания национальных идентичностей, все к нам присоединялись добровольно».

Подобные идеологемы часто встречаются в высказываниях Владимира Путина. Так, например, в своей статье о Второй мировой войне президент пишет, что присоединение Латвии, Литвы и Эстонии к Советскому Союзу соответствовало международному и государственному праву того времени.

Путин также утверждает, что Украина была сформирована только при советской власти, в том числе за счет южнорусских земель. По словам Путина, в XVI веке Киев, Житомир и Чернигов отделились от Речи Посполитой и сами попросили русского царя о присоединении. Путин также заявлял, что современная Украина целиком создана Россией за счет отторжения ее исторических территорий. 

В своей статье «Об историческом единстве русских и украинцев» глава государства пишет, что «русские и украинцы — один народ, единое целое». Далее Путин отмечает, что «украинизация» жителям Украины навязывалась: «Под видом борьбы с так называемым русским великодержавным шовинизмом украинизация зачастую навязывалась тем, кто себя украинцем не считал. Именно советская национальная политика вместо большой русской нации, триединого народа, состоявшего из великороссов, малороссов и белорусов, закрепила на государственном уровне положение о трех отдельных славянских народах: русском, украинском и белорусском».

С этой «национальной политикой» президент борется, не только ведя в Украине военные действия. Центр «Досье» утверждает, что в 2021 году был разработан документ под названием «Стратегические цели Российской Федерации на белорусском направлении», в котором сказано, что Беларусь должна быть полностью интегрирована в Россию к 2030 году.

В своей статье Путин несколько раз отмечает существование «единой большой нации» и «триединого народа» (имея в виду россиян, украинцев и белорусов), при этом утверждая, что национальная идентичность значения не имеет.

«Может прозвучать аргумент: раз вы говорите о единой большой нации, триедином народе, то какая разница, кем люди себя считают — русскими, украинцами или белорусами. Полностью с этим согласен», — пишет Путин.

Илья Будрайтскис говорит:

— Согласно Путину, главная проблема украинцев в том, что они забыли, что они русские. Смысл российского вторжения в том, чтобы вернуть их к объективным вещам, а носителем объективности является империя. 

— В нападении на Украину расчет был на создание этого самого триединого государства. Это абсолютно колониальная война, которая рядится в геноцидные одежды, — дополняет Василина Орлова.

Еще в 2021 году пропагандист Владимир Соловьев в интервью с редактором National Interest Джейкобом Хейлбрунном (Jacob Heilbrunn) говорил: «Россия — это очень уникальный тип империи. Это дышащая империя /…/ Это больше о том, что такое русский язык, русская культура, русский образ жизни, русское чувство справедливости. Рано или поздно мы получаем обратно то, что считаем своим. Не обязательно силой, а главным образом, той идеей единства, которая существует в русской культуре и в этом весьма специфическом русском подсознании».

Национальное самоопределение

— Имперское сознание берет свои корни в истории Российской империи, в которой все национальные окраины управлялись по имперскому образцу. Одной из последних она захватила Центральную Азию и насадила там колониальную модель управления, заимствованную из британской Индии, — объясняет историк Илья Будрайтскис. — Российская империя, как всякая империя, не признавала за малыми нациями субъектности. Потому что в империи всегда есть единицы управления, но нет никаких национальных меньшинств.

Впрочем, Илья Будрайтскис отмечает, что подобный дискурс — не уникальное для России явление:

— Мы знаем, что было довольно много империй, какие-то рецидивы этого имперского сознания они тоже сохранили. Здесь не нужно иллюзий, что Россия является единственной империей или пережитком империи, а все остальные от этого полностью свободны.

По словам Будрайтскиса, в революции 1917 года большую роль сыграло стремление малых подчиненных народов к самостоятельности и сопротивлению.

— Это независимость Финляндии, Польши, появление Украины как политической сущности в виде Центральной рады Украинской Народной Республики, появление независимых балтийских и кавказских государств, — говорит историк.

Владимир Ленин считал, что тенденция к национальному самоопределению неостановима. Соответственно, перед советским руководством стояла задача — сохранить единое пространство государства, хозяйственные и экономические связи и при этом признать право наций на самоопределение.

— С одной стороны, воспроизводились имперские практики в чудовищном виде: национальное угнетение, депортация народов, но с другой стороны, существовала некая форма признания бывших подчиненных наций, у которых были свои республики и которые развивались как отдельные нации, — говорит Будрайтскис.

С начала президентства Владимира Путина власть поставила предотвращение распада страны в число главных приоритетов.

— Это удержание до сих пор воспринимается как одно из главных завоеваний этого человека и его сторонников, — считает Илья Будрайтскис.

Еще в 2005 году Путин заявил, что развал СССР — это крупнейшая катастрофа XX века, а в 2015 году сказал, что в результате распада Советского Союза «русский народ оказался самым большим разделенным народом в мире».

Колониальные войны и русский язык

Российская Федерация на протяжении всей своей истории ведет колониальные войны: война в Чечне, вторжение в Грузию в 2008 году, вторжение в Украину в 2014-м, а теперь уже полномасштабная война с Украиной.

— Это насаждение идеологии насильственным образом. Именно так Россия и образовалась. Она развивалась и распространялась в Сибирь, поглощала эти территории методом завоевательных войн, которые отразились в российском сознании как норма, — говорит Василина Орлова.

На протяжении всего периода нахождения Путина у власти внутри России действует курс на русификацию населения. Республики, входящие в состав РФ, лишались элементов своей автономии, культуры и даже права на собственный язык. Один из самых ярких примеров — Татарстан. В 2017 году там отменили обязательное изучение татарского в школах. Изучать татарский язык в образовательных учреждениях разрешили на основе письменного согласия родителей в пределах двух часов в неделю.

— Если мы посмотрим на переписи населения последних лет и на число людей, которые себя идентифицировали как, например, представители мокши или эрзи, их количество за 10–15 лет сократилось более чем на четверть. Почему? — задается вопросом историк Илья Будрайтскис. — Был геноцид какой-то? Нет, просто они стали идентифицировать себя как русские. Если вы хотите быть приняты в обществе, то вы должны отойти от ущербной идентичности, которая вам ничего не дает: знание вашего национального языка маркирует вас как отсталого деревенского человека. Стать кем-то ты можешь, только если являешься русским.

Ожидание, что другие народы будут говорить исключительно на русском языке, касается в том числе и соседних суверенных государств. 9 ноября Владимир Путин на переговорах с лидером Казахстана Касым-Жомартом Токаевым подчеркнул: «Россия и Казахстан являются не просто союзниками, мы наиболее близкие союзники». Интересно то, что, подводя итоги приезда президента России в Астану, Касым-Жомарт Токаев обратился к публике на своем родном казахском языке, что вызвало крайнее удивление Путина и членов российской делегации. То, что казах будет говорить на казахском языке, стало для них настоящей неожиданностью.

Имперскость по инерции

Исторические факторы, образовательный вектор и пропаганда в государственных СМИ формируют тот самый «имперский взгляд» у части россиян. Такую картину мира, сформированную годами, сложно пересмотреть и поменять. В современной России никогда не было ревизии имперского наследия, более того, любые попытки пересмотра имперского прошлого России воспринимаются как атака на современные устои государства.

— Если вы будете говорить, что нынешняя российская Кубань — это территория, с которой были изгнаны сотни тысяч черкесов и она была колонизирована, а это произошло недавно, в конце XVIII века, то это будет воспринято как покушение на территориальную целостность РФ и попытка оспорить ее текущее состояние, — отмечает Илья Будрайтскис. — Или история Северного Кавказа. Он был присоединен в результате чудовищной кровопролитной колониальной войны, которая продолжалась 60 лет, и этот факт полностью вытеснен из современного сознания гражданина России.

Если некоторые неприглядные аспекты исторического прошлого остаются неосознанными, всегда есть риск совершить похожие преступления.

Василина Орлова дополняет:

— Реструктурирование сознания меняет поведение. Сейчас признание имперскости — это маргинальная точка зрения, на нее ополчаются, в этом много негативных эмоций и обид, но она должна стать частью массового сознания. Начать думать об этом — единственный способ для россиян прекратить нынешнюю самоубийственную траекторию.

Вручи себя государству

Писатель Дмитрий Быков отмечал: «Причины запоздалой имперской ностальгии России понятны: расширение тут всегда было способом бегства от внутренних проблем. Мы не можем быть одни, ибо нам нечего с собой сделать: постоянно хочется истреблять либо внешних, либо внутренних врагов, а с созиданием серьезные проблемы. России необходимо выяснять отношения с внешним миром, иначе придется задумываться о себе, а к этому мы не готовы, у нас на этом месте стоит блок».

Существует и другая точка зрения, согласно которой имперского мышления не существует вовсе.

— Когда мы пытаемся анализировать те или иные феномены культуры, мы оказываемся заложниками упрощения реальности. К таким феноменам относится и имперское мышление, — говорит педагог, публицист и доктор психологических наук Александр Асмолов. — Всё это намного сложнее, чем банальные штампы имперского синдрома или имперского сознания.

Асмолов считает, что лучше понять этот вопрос поможет подход, который предлагает филолог и культуролог Юрий Лотман. Лотман рассматривает социальные модели с помощью двух архетипов: архетип «договора» и архетип «вручения себя». 

— Когда вы принимаете архетип вручения себя, вы передаете себя системе и становитесь в буквальном смысле подданными данной системы, оказываетесь в ее власти, и для вас любое движение, любой ваш выбор определяется безудержным конформизмом, — объясняет Асмолов.

В итоге люди бегут от выбора и принятия решения.

— Актуализация этого архетипа происходит с особой яркостью, когда появляется новый кесарь, который хочет стать богом. Тут мы можем наблюдать, говоря на языке психоанализа, превращение лидера в «великого отца», — объясняет психолог.

В истории СССР таким кесарем, или отцом, был Сталин, а сегодня, вероятно, им стал Путин.

В разговоре об архетипах и коллективном бессознательном справедливо возникает вопрос о свободе выбора. Может ли человек, разделяющий подобные культурные архетипы, проанализировать их и изменить свой взгляд на мир, либо корни уходят так глубоко в историческое и культурное прошлое России, что изменить это почти невозможно? Александр Асмолов отвечает на эти вопросы вполне понятно:

— Мы все разные, поэтому, даже когда люди ходят строем, изменения возможны.

Психолог отмечает: важно видеть не «представителя определенной этнической культуры с определенным социальным типом», а «личность».

— Сегодня мы четко видим, что есть те, кто двигают нас к трансформациям, — говорит Асмолов. — Они понимают, что можно найти смыслы. Пока есть эти личности, пока мы беседуем с вами — будущее есть, и есть настоящее. Это для меня является сигналами, способными трансформировать движение системы.