«Крокодил» перед атакой

«Знаем, что скоро в вашей стране состоятся очередные всеобщие выборы. Уверен, они пройдут в полном соответствии с национальными и международными стандартами, и хотел бы пожелать вам и возглавляемой вами партии успехов», — так Владимир Путин приветствовал своего зимбабвийского коллегу в Санкт-Петербурге, на недавнем саммите Россия — Африка. Мнангагва — один из немногих лидеров, безоговорочно и публично поддержавших Путина в его притязаниях на украинские территории. Разумеется, не безвозмездно. В обмен на лояльность Зимбабве ожидает крупных поставок зерновых, уже анонсированных российским президентом, а также дальнейших инвестиций в алмазодобывающую отрасль, поставок вертолетов и другой техники. Продолжение сотрудничества во многом зависит от итогов президентских выборов в Зимбабве, назначенных на конец августа.

Отчасти Путин прав в прогнозах: зимбабвийская электоральная система в некоторых аспектах ближе к международным стандартам, чем российская. Во всяком случае, предыдущие выборы в Зимбабве были действительно конкурентными: Мнангагва одолел главного оппонента, лидера Движения за демократические перемены Нельсона Чамису с небольшим преимуществом — 51% против 45%. Несмотря на массовые протесты, которые полиции пришлось подавлять стрельбой, 80-летний ветеран не только удержался у власти, но и серьезно закрутил гайки. 

К нынешней предвыборной кампании взносы для кандидатов были повышены в 20 раз: с $1000 до $20 000. Преодолеть этот барьер, непосильный для одной из беднейших стран мира, смогли вдвое меньше кандидатов — 12. Чамису еще в 2020 году решением Верховного суда страны лишили главного актива — партии, а следовательно, права на бюджетное финансирование. Наконец, в начале нынешнего лета Мнангагва подписал закон, фактически запрещающий критиковать власти под угрозой 20-летнего тюремного заключения. Словом, несмотря на преклонный возраст, расставаться с властью президент Зимбабве не намерен. Он слишком долго к ней шел.

Запах пороха

— Я не могу представить свою жизнь без борьбы, — говорит Мнангагва в интервью заместителю гендиректора ТАСС Михаилу Гусману. Небольшого роста, но крепко сбитый, он обдумывает каждое слово и тяжелым, немного надменным взглядом смотрит на собеседника. В отличие от своего предшественника Роберта Мугабе, Мнангагва не блещет ораторским талантом. Он — человек действия. 

Дамбудзо Мнангагва — таково было его имя при рождении, — родился 15 сентября 1942 года в небольшом шахтерском городке Звишаване, в 200 км к северу от известной каждому советскому школьнику реки Лимпопо. «Я впервые узнал запах пороха, как только появился на свет», — сказал он однажды в интервью для своей биографической книги. Запах этот доносился от ружья, из которого на радостях стрелял дед будущего политика. 

Вся история семьи Мнангагвы — это история противостояния белым поселенцам. Тот самый дед, Мубенго Кушандука, был знатным представителем народности шона — крупнейшей в стране. Он воспитывался при дворе короля Мзиликази, основателя южноафриканского протогосударства Матабеле, и воевал с английскими колонизаторами. В XIX веке эта племенная общность сперва оказалась под мощным давлением буров — белых фермеров с европейскими корнями, а потом ее территории были поглощены Британской Южно-Африканской компанией Сесила Родса. Отец Дамбудзо, зажиточный скотовод Мафидхи Мнангагва, вырос в эпоху, когда британцы прочно обосновались в Южной Родезии (прежнее название Зимбабве), поделив почти все плодородные земли и наладив добычу полезных ископаемых. Как один из руководителей местной национальной администрации он активно выступал против белых поселенцев. Спасаясь от преследования колониальных властей, семья Мнангагвы была вынуждена переехать в Северную Родезию, нынешнюю Замбию. Там в городке Мумбва Дамбудзо окончил школу, поступил в строительное училище и познакомился с местным учителем Робертом Мугабе: будущий диктатор снимал угол в их доме. 

Вдохновившись идеями старшего товарища об освобождении Родезии, Дамбудзо взял себе имя Эммерсон — в честь американского философа и борца с рабством Ральфа Эммерсона. В начале 1960-х Мнангагва, уже отчисленный из колледжа за антиправительственные выступления, стал членом боевого крыла Африканского народного союза Зимбабве. Он прошел серьезную подготовку в Танзании и Египте, успел посидеть в египетской тюрьме, по партийной линии отучился в школе марксизма при Пекинском университете и вернулся в Африку, чтобы начать полномасштабную партизанскую войну. 

Летом 1964 года Мнангагва и его бойцы совершили несколько резонансных преступлений, взорвав полицейский участок в зимбабвийской деревне Ньяньядзи, а также расстреляв из засады полицейского и директора фабрики. Несколько членов банды были пойманы и повешены, но Эммерсону удалось избежать ареста. Однако ненадолго — в конце того же года он подорвал поезд близ Форта Виктория (нынешний Масвинго) и по совокупности содеянного был приговорен к смертной казни. В итоге приговор смягчили, упрятав боевика за решетку на 10 лет. В своей биографии Мнангагва рассказывал, что несколько лет фактически просидел в карцере, затем был отправлен на каторгу. Лишь к концу срока ему смягчили условия и он смог заочно выучиться на бакалавра юриспруденции. 

Южная Родезия провозгласила независимость от Великобритании, но не такую, за которую он боролся. Президент Ян Смит, потомок белых колонистов и бывший боевой летчик, разогнал все значимые политические структуры чернокожих, арестовал их лидеров и спровоцировал новый виток партизанской войны. И Эммерсон Мнангагва очень скоро в нее ввязался. Он стал телохранителем и правой рукой своего давнего знакомого — Роберта Мугабе, в то время возглавлявшего Африканскую национально-освободительную армию Зимбабве. Родезийский спецназ Смита был результативен и долго не давал поднять голову повстанцам, но численное преимущество было явно на стороне последних. Свою роль сыграла поддержка зимбабвийских партизан со стороны СССР и Китая, и почти полная внешнеполитическая изоляция правительства Смита: независимую Родезию не признала ни одна страна мира. В результате в 1978 году официальные власти были вынуждены пойти на переговоры. Через год в Зимбабве были назначены выборы с участием чернокожего большинства, в результате которых к власти пришел Роберт Мугабе. И его верный соратник Эммерсон «Крокодил» Мнангагва.

«Ранний дождь перед весенними ливнями»

Мугабе сполна вознаградил Мнангагву за преданность: следующие 37 лет «Крокодил» будет занимать ключевые посты в государстве и отвечать за реализацию самых ответственных проектов. 

«Вы получили в руки житницу всей Южной Африки. Сохраните ее», — такими словами напутствовал Мугабе уходящий глава Родезии Ян Смит. 1970-е и начало 1980-х действительно было самым благополучным временем в истории страны. До сих пор на ютубе можно найти видео Солсбери (первое название столицы Зимбабве Хараре), в те годы не слишком отличавшегося от любого европейского города. 

Благодаря развитому, ориентированному на экспорт сельскому хозяйству, природным богатствам и внешним инвестициям, Зимбабве наряду с ЮАР обладало самым высоким и непрерывно повышающимся уровнем жизни в Африке. При этом здесь не было столь жесткого апартеида, как у южных соседей. В сельских районах орудовали партизаны, но в крупных городах жизнь была безопасной. ВВП на душу населения вырос за это десятилетие более чем вдвое и продолжал расти. 

Первые несколько лет Мугабе и Мнангагва позволяли длиться этому благополучию, обеспеченному предшественниками. Но вскоре перед ними встал насущный вопрос борьбы за власть с партией ZAPU (Союз африканского народа Зимбабве), при поддержке которой они этой власти добились. Операция, одним из кураторов которой стал министр национальной безопасности Мнангагва, получила поэтичное название «Гукурахунди» — «ранний дождь, смывающий мякину перед весенними ливнями». С 1983 по 1987 год бойцами подготовленной в КНДР Пятой парашютной бригады было убито до 30 000 сторонников ZAPU, проживавших главным образом в регионе Матабелеленд и принадлежавших к народности ндебеле. 

победителем в которой вышла самая многочисленная зимбабвийская народность — шона, и ее лидеры — Роберт Мугабе и Эммерсон Мнангагва.

Когда политические враги были разгромлены, а остатки ZAPU вошли в состав партии Мугабе ZANU, Мнангагва приступил к очередному большому проекту — «Черному переделу». Под таким названием в истории остался насильственный отъем земли у белых фермеров, обеспечивавших стране до 80% товарной сельхозпродукции. «Крокодил», получивший пост министра юстиции, отвечал за юридическое сопровождение этой акции, призванной поднять популярность Мугабе среди чернокожего большинства. Итогом «Черного передела» стало массовое бегство белого населения Зимбабве — его численность сократилась в десять раз, — а также полное обрушение сельхозпроизводства, поставившее страну на грань голода. 

Как сподвижник Мугабе Мнангагва также запомнился вмешательством в военный конфликт в Конго в 1998 году, в результате которого сам он обогатился за счет махинаций с алмазами, а дыра в обескровленном бюджете Зимбабве только увеличилась. Наконец, в середине 2000-х, будучи министром сельского жилищного строительства, он организовал проект по расселению трущоб, после которого миллионы зимбабвийцев остались вообще без крыши над головой. Выступления пострадавших были жестоко подавлены. 

К концу 2000-х 10 из 12 миллионов жителей Зимбабве находились на грани голода, 85% трудоспособного населения не имели работы. Символами итогов правления Мугабе и Мнангагвы стали купюра в сто триллионов зимбабвийских долларов, выпущенная в 2009 году, и дворец Голубая крыша в пригороде Хараре, где зимбабвийский диктатор жил в невероятной роскоши и полной изоляции от внешнего мира.

Притворяясь камнем

Именно в этом дворце 14 ноября 2017 года подразделения Сил обороны Зимбабве изолировали 93-летнего Мугабе. За несколько лет до этого он расправился с последней оппозицией в лице собственного двоюродного брата Джеймса Чикеремы, а за несколько дней уволил самого важного сторонника, Эммерсона Мнангагву. Никогда до этого момента «Крокодил» не шел против начальника и, вероятно, не пошел бы, но ему не оставили выбора. Точнее, альтернатива была такой: смириться, что Зимбабве возглавит бывшая секретарша и действующая жена Мугабе Грэйс, за любовь к роскоши прозванная «Гуччи». Для Мнангагвы и многих его соратников по партии это было уже слишком. 

Возглавив страну после переворота и вынужденной отставки Мугабе, Мнангагва немедленно заявил, что в истории страны начинается эпоха новой демократии. Однако уже из инаугурационной речи, в которой он назвал Мугабе «отцом и наставником», стало ясно — перемен не будет. Отправив Мугабе на заслуженный отдых с выходным пособием в $10 млн, Мнангагва по сути продолжил его курс. В числе резонансных акций, которыми сопровождался первый президентский срок Мнангагвы, — увольнение нескольких сотен врачей и тысяч медсестер, участвовавших в забастовке из-за ничтожных зарплат. 

Главный соперник Мнангагвы на ближайших выборах — всё тот же Нельсон Чамиса, популярный в образованной городской среде политик. Чамиса — профессиональный оппозиционер, неоднократно подвергавшийся нападениям, но на излете эры Мугабе возглавивший зимбабвийское министерство информации, коммуникаций и технологий. В прошлом году, после запрета своей первой партии, он создал новую — Гражданскую коалицию за перемены, а в середине июля приступил к активной, насколько это возможно в текущих условиях, избирательной кампании. Он назвал ее For Everyone — «Для каждого». 

«Даже если они запретят наши митинги, они не смогут запретить наши чувства» — с этим посылом Чамиса выступил на первом митинге кампании в городе Гверу, в 300 км к востоку от столицы. 

Наблюдатели отмечают: преодолеть административный ресурс Мнангагвы и его партии ZANU-PF Чамисе будет невероятно сложно. Даже при том, что только за последний год цены в Зимбабве выросли на 86,5% и необходимость перемен понимают, кажется, все. На стороне действующего президента весь классический набор диктатора: обширный силовой аппарат, почти полная монополия на СМИ и закаленная годами жестокость. 

«Крокодил терпеливо ждет своей добычи, притворяясь камнем, — говорит о своем шефе замминистра обороны Зимбабве Виктор Матемаданда в интервью The New York Times. — Он не выдает раздражения, пока не наступит идеальный момент, и только тогда атакует. И уж если он делает это, то не промахивается. Каждый, кто приходит в политику, надеется однажды стать первым. Мнангагва слишком долго ждал своего часа».