На днях руководитель Службы внешней разведки России Сергей Нарышкин сообщил о важном открытии: на Земле пытаются создать биомеханоидов. До сих пор эти существа-машины встречались только на далеких планетах Голливуда. Теперь российские люди в черном ищут их among us. Инопланетным агентом может оказаться каждый. Особенно в Европе, и поэтому духовно здоровым представителям русского мира ездить туда неприятно и опасно. Но чего не сделаешь ради службы: весной, например, Нарышкин отправлял в Париж разведывать биомеханоидов собственную жену, под прикрытием шопинга и снабдив ее лишь посольским «мерседесом». Эта символическая защита не уберегла ее даже от камер журналистов, что уж говорить о кислоте чужих, прожигающей палубы звездолетов.
Но довольно сарказма, его каждый легко найдет в запрещенных социальных сетях. Постараемся отнестись к заявлению Нарышкина совершенно серьезно — как к важному политическому событию. Ведь в политике сказанное часто важнее фактического, так как позволяет судить о мотивах и намерениях говорящего. Помните, например, как 21 февраля 2022 года, перед самым вторжением, тот же Нарышкин выдал перед телекамерами главную военную тайну — план присоединения к России новых украинских территорий. Разведчик просто не догадывался, что, по мнению начальника, это еще для кого-то тайна. Получилось неудобно, но познавательно. Извлечь знание из упоминания о биомеханоидах будет, конечно, немного труднее, но мы попытаемся.
Слово «биомеханоид» родом из научной фантастики. Оно появилось в 1959 году в связи с творчеством швейцарского художника Ханса Гигера и получило широкую известность с 1979 года, когда тот создал образ монстра для космического ужастика «Чужой». Причем само слово так и осталось, по сути, авторским: оно редко встречается в других произведениях, разве что в некоторых компьютерных играх. Получается, что в своих поисках образа врага СВР напрямую обращается к научной фантастике, как в свое время инженеры и дизайнеры обращались к ней в поисках технических и художественных решений. Поскольку фантасты весьма креативны, у них в запасе еще множество подобных терминов: биороботы, синтеты, техноморфы, репликанты, сайлоны, хелперы, синтезоиды, не говоря уже о привычных андроидах (у каждого в кармане) и киборгах (на линии соприкосновения с ВСУ). Так что у СВР впереди еще много открытий.
Надо сказать, что обращение к фантастике в современной российской политике — это уже устоявшаяся практика
(интересно, связано ли это с тем, что российские фантасты — одна из самых провоенных групп интеллектуалов?). Например, в 2015 году президент Курчатовского научного центра Михаил Ковальчук очень убедительно докладывал на заседании Совета Федерации РФ о выведении на Западе специальной породы «служебных людей», которых кормят генно-модифицированными продуктами, и у них от этого ограниченное самосознание и управляемое размножение. Вполне возможно, нынешние биомеханоиды Нарышкина — это ребрендинг «служебных людей» Ковальчука.
Есть на вооружении России и другие фантастические технологии. Например, глава администрации президента РФ Антон Вайно еще до вступления в должность стал автором фундаментального изобретения — нооскопа. Этот прибор способен проникать напрямую в коллективное сознание человечества — ноосферу Вернадского — и считывать оттуда картины будущего. А генерал-майор Федеральной службы охраны Борис Ратников еще в 1999 году дистанционно подключался к сознанию тогдашнего госсекретаря США Мадлен Олбрайт, чтобы уточнить детали планируемой операции в Югославии.
Дальше идет целый куст технологий, известных как системы оружия на новых физических принципах, где причудливо переплетаются вполне реальные и реалистичные фантастические идеи. Вот, для примера, генерал Павел Грачев, известный провальной операцией в Грозном во время первой чеченской войны, является специалистом по несуществующему озонному оружию и написал о нем статью для «Военной энциклопедии». Перечислять можно еще долго. Это и этническое оружие, якобы избирательно воздействующее только на генетических русских, из-за страха перед которым вводились таможенные запреты на вывоз за рубеж материалов для медицинских анализов. Это и секретные биолаборатории с боевыми комарами и зараженными птицами, о которых в Госдуме подготовлен целый 200-страничный доклад.
Ключевой вопрос, который возникает при каждом таком проникновении фантастики в политику, — что из этого осознанно готовится как мистификация для зашумления информационного пространства, а что возникает в силу неадекватных представлений о реальности у ключевых фигур российской власти? По-видимому, развернутые тексты вроде упомянутого доклада о биолабораториях и прожектов оружия на новых принципах пишутся профессионалами и потому, очевидно, сопровождаются освоением средств по линии информационной войны.
Но вот идеи, появляющиеся на уровне отдельных меметичных вбросов вроде биомеханоидов или служебных людей, гораздо больше похожи на проявления паранойяльного мышления.
Они слишком эксцентричны для рутинного доклада на рабочем мероприятии, слишком бездоказательны для сколько-нибудь продуманного пропагандистского или дезинформационного тезиса. В то же время они произносятся как что-то самоочевидное, не нуждающееся в обоснованиях и не воспринимаемое авторами как гротескный абсурд. И уж совсем трудно разглядеть в этом просчитанный вирусный информационный вброс, чтобы отвлечь внимание от чего-то более важного вроде атак дронов.
Паранойяльный синдром — коварное расстройство. Он не лишает человека интеллекта и способности к социальному взаимодействию, но дополняет его реальность бредовыми идеями о возможных угрозах, которые тот считает совершенно реальными, во всем видит их подтверждение, а сомнения и возражения воспринимает как признаки глупости или враждебности.
Современная психиатрия избегает обсуждения вопроса о возможности передачи паранойяльного синдрома от человека к человеку. Однако тем, кому доводилось интенсивно взаимодействовать с источниками паранойяльного бреда, хорошо известно, какому напряжению подвергается в ходе такого общения чувство связи с реальностью. А теперь добавьте к этому, что носитель является высоким начальником и, выслушивая его, опасно проявлять несогласие, не говоря уже о насмешке. Это ведь поразительно, что на видеозаписи с московской конференции по международной безопасности при упоминании биомеханоидов в рядах слушателей не было ни малейшего шороха или волнения.
Как будто биомеханоиды сидят как раз там, и для них всё это совсем не новость.