Несокрушимость
«Восточный фронт» Евгения Титаренко и Виталия Манского, «Мы не погаснем» Алисы Коваленко и ,«Железные бабочки» Романа Любого с разных сторон показывают войну в Украине, но так, что никто в зале не может сдержать слез.
В годовщину вторжения России в Украину Берлинский кинофестиваль стал главной площадкой для украинских кинематографистов, а секция украинского документального кино оказалась сильнейшей в программе. В самых разных форматах и хронометраже дебютанты и профессионалы фиксируют жизнь в Украине во время войны, и не только последние 12 месяцев, а все дни, пока в стране рвались снаряды — с 2014 года.
Как дети растут на передовой? Почти так же, как и дети в других точках планеты. Они играют, дурачатся, ходят в школу, находят себе хобби, помогают по дому и лазают по заброшкам. А еще они мечтают. Как раз об их мечтах рассказывает режиссер Алиса Коваленко, проведшая с луганскими подростками почти два года. Герои ее фильма — дети из небольшой станицы в той части области, которая на момент съемок с 2019-го по 2021-й находилась под контролем Украины.
«Мы не погаснем». Кадр: berlinale.de
Добродушный и трогательный Андрей ковыряется в железяках и старом мопеде, мечтая стать как Илон Маск (бабушка одобряет). Другой парень хочет попробовать поступить в актерское (бабушка не одобряет и советует идти в полицейское училище). 12-летние девочки, сидя у разбомбленного здания, размышляют, что живут в «жопе мира», откуда надо будет выбираться. «Надо, чтобы война поскорее закончилась», — говорит одна из героинь в канун Нового года. «Ага, мы сколько раз это загадывали?», — вторит ей подруга. Война здесь идет фоном. Дети выросли при ней, и она стала неотъемлемой, по-страшному привычной частью их жизни.
Помимо маленьких личных мечт у главных героев есть и одна большая на всех: они хотят попасть в поход в Гималаи и усиленно к нему готовятся. Путешествие организовывает украинский спортивный журналист Валентин Щербачев. Это своего рода терапия для детей из зон военных действий. Спойлер: поход состоится.
Для Коваленко это не первый фильм про войну. Например, в «Алисе в стране войны» режиссер документирует свое попадание в плен к сепаратистам.
С 24 февраля Коваленко провела на фронте четыре месяца в качестве добровольца. В «Мы не погаснем» война остается, но не как главная действующая сила. Война здесь подсвечивает главных героев, на которых Коваленко смотрит с большой нежностью и заботой. Подростки доверяют ей и впускают свой мир. Именно это настоящее доверие в совокупности с выдающейся операторской работой и плавным, текучим монтажом, делающим фильм похожим на игровое young adult кино, шарахает по голове в финале.
После 24 февраля кому-то из героев удалось эвакуироваться в Европу. С частью команда фильма потеряла связь вскоре после российского вторжения — их судьба остается неизвестной.
«Восточный фронт». Кадр: berlinale.de
Фильм украинского документалиста Евгения Титаренко, снятый в соавторстве с известным режиссером и основателем «Артдокфеста» Виталием Манским, показывает жизнь добровольческого батальона «Госпитальеры» — медиков и волонтеров, вывозящих раненых солдат с поля боя. Титаренко с позывным «Режик» стал добровольцем задолго до полномасштабного вторжения, но «Восточной фронт» показывает жизнь медицинских бригад именно с 24 февраля. Это действительно тяжелое кино. Оно не приукрашивает, не обрезает и не наводит лоск на то, с чем добровольцы сталкиваются каждый день.
А «Госпитальеры» ежедневно видят тяжелораненых и умирающих бойцов, которых нужно откачивать в летящей по ухабам машине, оторванные ноги среди остовов военной техники, разрушенные города и села.
Титаренко совмещает в себе и автора, и героя, а его товарищи с экшн-камерами на амуниции становятся его полноправными соавторами. Несмотря на ужасы войны, в них остается юмор, жажда жизни и справедливости.
Добровольцы гомерически смеются, матерясь через слово. Шутят то про свои носки, то про жизнь до войны. И этот юмор не дает провалится в окружающий мрак, хотя зритель все время балансирует на грани.
Одна из самых тяжелых сцен фильма показывает попытки добровольцев вытащить полуживых коров, застрявших в размякшей от взрыва земле. «Это как чистилище, как один из кругов ада у Данте», — говорит один из героев, отчаявшись спасти животных.
«Восточный фронт» — это фильм контрастов. Сцены Титаренко с передовой компонуются с «мирными», снятыми Манским. В затишье добровольцы приезжают к родне одного из товарищей, эвакуированной в тихое, почти идиллистическое село на западе Украины. Время застывает, но и во время застолья тема войны буднично всплывает между разговорами о детях, семьях и родне.
Манский здесь выступает скорее как наставник, который помогает собрать этот тяжелый материал в форму, чтобы зритель увидел войну такой, какой ее видят участники боевых действий.
«Железные бабочки». Кадр: berlinale.de
Еще один фильм из программы фестиваля концентрируется на событиях, произошедших до полномасштабного вторжения, а именно на крушении малазийского боинга в Донецкой области в июле 2014 года. Роман Любый исследует не только катастрофу, а еще и то, как о ней говорили, как ее показывали и как оценивали с разных сторон.
Эффект погружения достигается за счет разброса форматов и материалов, используемых в фильме. Любый работает с архивными записями, видео из соцсетей, репортажами с судебных заседаний в Гааге и эфирами российских пропагандистских каналов, где откровенная ложь соседствует с доведенным до абсолюта абсурдом вроде гадалки в эфире, определяющей откуда была выпущена ракета — с земли или с неба. Документальная часть дополняется анимацией и игровыми черно-белыми сценами — хореографическими и иногда совсем линчеанскими, дающими передышку от информационного потока.
«Железными бабочками» называют шрапнель от ракет «Бук», которую находили в обломках боинга и в телах погибших. Эта шрапнель стала одной из основных улик в расследовании о крушении боинга, в результате которого погибли 298 человек.
У режиссера нет цели доказать, что именно российская ракета сбила самолет, это уже доказано в суде. Любый показывает, к чему приводит насилие, ложь о нем и игнорирование этой лжи, доведенной до абсурда. Он напоминает что война началась совсем не в 2022 году.
{{subtitle}}
{{/subtitle}}