Позор, похожий на Херсон

Хаотичная эвакуация 

10 ноября, на следующий день после объявления об эвакуации оккупационных войск с правобережного плацдарма, Вооруженные силы Украины начали брать под контроль оставленные противником населенные пункты, двигаясь к Херсону с северо-запада (параллельно шоссе М14), и с северо-востока (в том числе вдоль берега Днепра). 

11 ноября Минобороны России объявило, что к 5 часам утра «завершена переброска подразделений российских войск на левый берег реки Днепр. Ни одной единицы военной техники и вооружения на правом берегу не оставлено. … Потерь личного состава, вооружения, военной техники и материальных средств российской группировки войск не допущено». Но цифры говорят о том, что никакого организованного отхода не могло быть. Эвакуация российских войск, скорее всего, представляла собой хаотичное бегство.

К концу первой декады ноября на Правобережье, по словам министра обороны Украины Алексея Резникова, находилось около 40 тысяч российских солдат и офицеров. Для вывода этой массы войск на левый берег Днепра, считает он, требовалась как минимум неделя. Председатель Объединенного комитета начальников штабов США генерал Марк Милли 9 ноября заметил, что хотя «первоначальные признаки» вывода войск действительно наблюдаются, Россия сосредоточила в городе до 30 тысяч человек, и на их эвакуацию потребуется не одна, а несколько недель. 

Российское Минобороны же сообщило, что на левый берег перемещены 30 тысяч военных и 5 тысяч единиц вооружений и техники, причем сделано это было не в течении нескольких недель, а всего за два дня. Именно этот срок называет госагентство ТАСС. Но в организованном порядке перебросить такую массу войск и техники через Днепр за два дня под огнем противника можно разве что при помощи телепортации. «Военкоры» позже сообщили, что к утру 11 ноября было отведено около 20 тысяч человек и две-три с половиной тысячи единиц военной техники. Эти данные и оценки непроверяемы, но выглядят более правдоподобно, чем информация российского Минобороны. 

Более того, руководство Украины вплоть до 10 ноября подчеркивало, что на деле отвода войск не происходит, а появляющиеся в сети сообщения об этом — попытка подтолкнуть ВСУ к лобовому штурму сильно укрепленного крупного города, что чревато тяжелейшими потерями.

Вероятно, что на правом берегу Днепра к утру 11 ноября оставалось как минимум несколько тысяч российских военнослужащих, скорее всего, недавно мобилизованных. Их просто бросили на произвол судьбы после того, как на левый берег были выведены элитные части, в сохранении которых в первую очередь было заинтересовано российское командование. И поскольку ранним утром 11 ноября были взорваны Антоновский мост и переправа вдоль дамбы Каховской ГЭС, оставшимся российским военным в лучшем случае удастся сдаться в плен. 

Совершенно неправдоподобным выглядит заявление российского Минобороны о том, что при отступлении «не было допущено» потерь личного состава и вооружений. Этому вряд ли поверят даже привыкшие ко всему российские генералы. Так, бывший командующий 58-й армии, депутат Госдумы генерал Гурулев недвусмысленно опроверг сообщение Минобороны. Отход, заметил он, — один из самых тяжелых видов боевых действий: «Ведь ты всегда находишься под огнем противника, основные маршруты понятны, дороги простреливаются, маневр скован, отойти без потерь на позиции — очень непросто». Уже к вечеру 11 ноября в сети появились многочисленные фото и видео, демонстрирующие брошенную при отступлении технику, в том числе самый современный российский танк Т-90.

Возможно, в ближайшие недели появится подробная информация о том, что происходило на правом берегу в последние дни и часы его оккупации. Но вопрос о том, сколько российских солдат были брошены на правом берегу Днепра, потенциально может стать одним из наиболее неудобных для Москвы в ходе российско-украинской войны 2022 года.

Перспективы после потери плацдарма

Правый берег был оккупирован Россией в первую неделю марта, однако на протяжении примерно полутора месяцев он занимал второстепенное место в стратегических расчетах Москвы. Там делали ставку на захват Киева и других крупнейших городов на востоке страны. Однако с середины апреля эта территория начала играть особую роль в российских военных планах.

22 апреля ТАСС процитировал генерала Миннекаева, который назвал одной из задач второй фазы «спецоперации» оккупацию не только Донбасса, но и всей южной Украины, чтобы выйти к Приднестровью. Соответственно, Правобережье приобрело первостепенное стратегическое значение: с этого плацдарма планировались, во-первых, наступление в западном направлении, на Николаев и Одессу и, во-вторых, в восточном — на Кривой Рог и оттуда — на Запорожье и Днепр. Туда были переброшены элитные, хорошо подготовленные части российской армии и созданы две мощные группировки войск для действий на западе и востоке под началом командующего ВДВ России генерала Теплинского. В частности, там были сосредоточены три из четырех дивизий и все четыре бригады воздушно-десантных войск, своего рода crème de la crème российской армии. 

К середине лета ситуация на фронтах изменилась. В частности, в ВСУ появились дальнобойные американские HIMARS’ы, способные держать под огневым контролем транспортные коммуникации, по которым шло снабжение российских войск на правом берегу Днепра, прежде всего весьма уязвимые стационарные мосты через Днепр. ВСУ начали накапливать силы для освобождения Правобережья. Перспектива успешного наступления на Николаев и Кривой Рог стала сомнительной. И тогда перед российским командованием встал вопрос: целесообразно ли сохранять на этом плацдарме крупные силы? От запланированного наступления приходится отказываться, а вывод из строя мостов резко сокращает возможности снабжения находящихся там войск и снижает их боеспособность. По непроверяемым, но вполне правдоподобным сообщениям, еще в конце августа военное командование предложило Путину отвести войска с правого берега, но до последнего времени он не давал на это согласия. Политические интересы, стремление Путина во чтобы то ни стало «спасти лицо» доминировали над военной целесообразностью.

 и изменят там ситуацию в пользу России. Действительно, на Правобережье были дислоцированы самые боеспособные силы российской армии — укомплектованные личным составом и техникой батальонные тактические группы из состава двух десантно-штурмовых дивизий и трех десантно-штурмовых бригад, одной воздушно-десантной дивизии, части спецназа ВДВ и ГРУ, танковые и мотострелковые части, сохранившие боеспособность. Скорее всего, в ближайшие дни они будут направлены под Бахмут и в Луганскую область. И в том, и в другом месте ситуация для России далеко не благоприятная. Уже несколько месяцев российские войска не прекращают попыток прорвать оборону ВСУ, взять Бахмут штурмом или обойти его и выйти на оперативный простор. Под Бахмут и находящийся к юго-западу от него Угледар Москва постоянно перебрасывает значительные силы, прежде всего недавно мобилизованных, которые несут огромные потери. В Луганской области, на участке фронта между Сватово и Кременной Россия с трудом сдерживает натиск ВСУ. 

Однако расчеты российского Генштаба могут не оправдаться. Ликвидировав российский плацдарм на правом берегу Днепра, ВСУ высвободили силы, сопоставимые с вышедшей на левый берег российской группировкой. Вероятность того, что российские войска рискнут форсировать Днепр и вновь вторгнуться на правый берег, практически равна нулю. Соответственно, Украина получит возможность перебросить на другие участки фронта большую часть войск, сосредоточенных на правом берегу и вблизи его. А это 14 полнокровных бригад, ставших де-факто оперативным резервом ВСУ. В России ожидают появления на Донбассе, Запорожье или под Сватово как минимум шести новых украинских бригад численностью от 4 до 6 тысяч человек каждая. Существенно расширилась, вплоть до подступов к Крыму, зона поражения целей в южной части Украины украинской дальнобойной артиллерией. 

Располагая дополнительными значительными резервами, ВСУ получают возможность наступления как в Луганской области (на Сватово и далее на Старобельск), так и в южном направлении. В частности, в результате прорыва фронта в районе Гуляйполя и/или Угледара и выхода на оперативный простор открываются перспективы наступления на Мелитополь, Бердянск и Мариуполь. А это чревато уже крушением всей российской обороны на юге страны.