Тень от железного занавеса 

Москва в гневе

С тех пор как российский Минюст сообщил о существовании проблемы с «Сохнутом», в Иерусалиме гадают, чем вызван гнев Москвы. Озвучивалось несколько предположений, и только часть из них имеет отношение к самой организации.

Они больше похожи не на причины, а на придирки: 

• составление и хранение базы данных россиян, интересующихся репатриацией (формальный повод для Минюста — нарушение российского законодательства, что раньше почему-то не мешало); 
• утечка мозгов (формально это опроверг Дмитрий Песков, но опять же — в этом нет ничего нового);
• предположительное участие «сотен израильских наемников» в боевых действиях в Украине против России (российская статистика насчитала аж целых 14 обладателей израильского паспорта в рядах ВСУ в данный момент); 
• декларативная поддержка Израилем Украины (по словам Марии Захаровой, «неконструктивная, совершенно необъективная риторика со стороны Израиля»); 
• замораживание передачи России церкви Александра Невского в Иерусалиме (в рамках соглашения о возвращении задержанной в Москве израильтянки Наамы Иссахар два года назад экс-премьер Биньямин Нетаниягу пообещал Путину передать церковь в собственность РФ, но в марте израильский суд остановил процедуру регистрации, постановив, что данное решение должно быть утверждено правительством Израиля);
• действия израильских военных в Сирии (Россия давно их официально осуждает, но на практике закрывает на них глаза). 

Следующее заседание Басманного суда по «Сохнуту» запланировано на 19 августа. Это пауза, взятая на то, чтобы договориться. 

Не очень понятно, чего требует от израильтян Россия. По всей видимости, эта ситуация создана Москвой лишь для того, чтобы убедить Иерусалим если не занять пророссийскую позицию, то предпринять какие-то конкретные шаги.

Очевидно, предполагается, что переговоры должны вести премьер-министр Израиля Яир Лапид и, возможно, президент Ицхак Герцог, который, кстати, с 2018 по 2021 годы был председателем «Сохнута». По некоторым данным, они уже ведутся, но без особого шума. 

Министр алии и интеграции Пнина Тамено-Шете выступила с отвлекающим маневром, заявив израильским СМИ: «Некоторые пытались представить это политическим кризисом, однако все понимают, что речь идет о юридических разногласиях». Однако исход израильско-российских переговоров неясен. На тот случай, если договориться не удастся и деятельность «Сохнута» в России все же будет запрещена, в Израиле уже подготовили список ответных шагов.

Для того чтобы понять, почему именно эта организация оказалась под ударом и почему она так важна для Израиля, стоит разобраться, что представляет из себя Еврейское агентство и чем конкретно оно занимается.

МИД еврейского народа

Еврейское агентство для Израиля, или на иврите «Сохнут» (ударение на последний слог, дословно переводится как «агентство») — это международная еврейская организация, созданная в 1908 году. Она с самого начала помогала еврейским общинам взаимодействовать с властями стран, до провозглашения независимости Государства Израиль выступая в качестве министерства иностранных дел для еврейского народа, а иногда — и правительства.

С созданием Израиля Еврейское агентство сосредоточилось на расселении и обустройстве новых еврейских репатриантов, а также на налаживании еврейского и сионистского образования в диаспоре. Часть из новоприбывших прибыла из обескровленной Второй мировой войной Европы. Они пережили Холокост, потеряли все, что у них было до войны. Другая часть — еврейские беженцы из арабских стран, которых погромы и гонения вынудили бросить все и бежать. Только с 1948 по 1952 год новорожденный Израиль принял порядка 700 тысяч человек. Почти все они нуждались в помощи.

Острая необходимость буквально во всем привела к тому, что Еврейское агентство стало играть очень важную роль. Оно не только помогало евреям диаспоры репатриироваться, но и предоставляло им жилье, которого не хватало, — приходилось на скорую руку строить бараки и разбивать палаточные лагеря. Обеспечивало их продуктами, открывало для них школы и курсы, где можно было выучить иврит и получить полезную профессию. При участии Еврейского агентства были основаны и построены 480 новых городов и поселков.

Параллельно агентство основало экономические институты страны и его культурные учреждения, приняло участие в создании национальной авиакомпании, которая сегодня называется «Эль Аль». 

В 1952 году Кнессет упорядочил правовой статус Еврейского агентства, забрав у него и передав государству многие его функции, но сохранив за ним такие сферы, как репатриация (на иврите «алия») и обустройство новоприбывших («абсорбция»), а также взаимодействие с евреями диаспоры в вопросах культуры и образования. С тех пор посланники «Сохнута» в разных странах открывают еврейские школы и курсы иврита, проводят детские и студенческие лагеря, создают молодежные проекты.

«Радуйтесь, КГБ вас охраняет»

На территории СССР первое представительство «Сохнута» открылось в 1989 году в Вильнюсе. Сразу же началась подготовка к открытию его офиса в Москве. В 1990 году руководство Еврейского агентства обратилось к Шмуэлю Бен-Цви, своему посланнику в Вене, которая на тот момент превратилась в важный пункт на пути в Израиль для тех евреев, кому удалось выехать из Советского Союза. 

«В сентябре 1990-го мне сказали, что надо на несколько месяцев отправиться в Москву, чтобы оформить аккредитацию Еврейского агентства в СССР и подготовить почву для открытия там нашего представительства, — вспоминает Бен-Цви. — В октябре я прилетел туда с Ури Гордоном, председателем отдела репатриации и абсорбции в «Сохнуте», на переговоры в МИД, а с ноября мы уже начали действовать в Москве на постоянной основе».

Таким образом, Шмуэль Бен-Цви стал первым официальным представителем «Сохнута» в Советском Союзе. Ему выделили комнату под офис на окраине Москвы, и, по его словам, он нашел замечательного секретаря, Татьяну Бромберг, которая знала «обо всем, что происходило в городе». 

«Надо понимать, в каких условиях нам приходилось работать, — говорит он. — У нас был телефон. Но в то время еще не было Интернета с Facebook, Москва была затемнена — ночью машины ездили по улицам в абсолютной темноте. В магазинах пустые полки. Было очень тяжело. А мы — без дипломатической неприкосновенности, потому что не дипломаты».

«Через неделю после встречи с ним мы получили аккредитацию на открытие официального представительства Еврейского агентства в Москве. После торжественной церемонии открытия (это произошло еще до открытия в СССР посольства Израиля — Р. Я.) мы засучили рукава и принялись за работу, — отмечает он. — Теперь можно было назначать любые встречи, устраивать летние лагеря, открывать школы иврита, организовывать праздники, устраивать концерты, приглашать израильских исполнителей». 

В 1991 году Еврейское агентство в России функционировало в полную силу. Посланники агентства проходили курсы подготовки в Израиле, затем приезжали в Москву, где получали инструктаж и официальную аккредитацию на работу, после чего отправлялись в российские города поднимать еврейскую общинную жизнь — там, где был на это спрос. Вслед за ними поехали преподаватели иврита, некоторых из них набирали на местах и специально обучали в Израиле. В Россию отправились израильские музыканты и писатели, отставные дипломаты и политики. Они собирали полные залы, интерес к их выступлениям был огромный.

Решение о том, кто куда поедет, принималось в Иерусалиме на основе отчетов посланников «Сохнута», которые объезжали крупные города и выясняли потребности еврейских общин на местах. После десятилетий борьбы с национальными движениями в Советском Союзе этих общин осталось не так много. А там, где они были, их деятельность не всегда была организована должным образом.

«Мы выполняли важную работу, помогали наладить еврейскую общинную жизнь на местах, — вспоминает Бен-Цви. — В то же время мы представляли там Израиль. Рассказывали людям о том, что это единственная страна в мире, которая сразу же дает гражданство репатриантам по Закону о возвращении и оказывает им помощь. Другой такой нет. И Израиль никого не держит силой. При желании после нас можно поехать в любую страну. При этом мы никого не уговаривали и не пытались приукрасить израильские реалии, я честно рассказывал все, как есть. Чтобы у людей была свобода выбора и они взвешенно принимали решение о репатриации».

По словам Шмуэля Бен-Цви, никто его не ограничивал в Москве. «Все было свободно, никто мне не мешал, — вспоминает он. — Однажды, когда я отъезжал от дома, то увидел, как из черной «Волги» выходят трое и направляются к моему подъезду. Я сказал водителю, что они идут ко мне в квартиру. Он ответил: «Так радуйтесь, они же вас охраняют». Скрывать мне было нечего, и я расслабился».

Однажды с ним пожелал поговорить высокопоставленный офицер КГБ. «Он вышел на меня и захотел встретиться, чтобы расспросить меня о том, чем я занимаюсь, — рассказал Бен-Цви. — Я пригласил его в кафе «Репортер» на Гоголевском бульваре, и мы пообедали. Я рассказал ему все про деятельность Еврейского агентства. Взамен попросил его помочь с визой для главы «Сохнута», в тот момент Симхи Диница, чтобы тот мог выступить перед еврейской общиной. Благодаря помощи того офицера Диниц прилетел в СССР во главе израильской делегации в 1991-м».

Помимо этого Шмуэль Бен-Цви способствовал подписанию соглашения между «Останкино» и израильским Управлением телерадиовещания, которое заложило основу для их многолетнего сотрудничества. 

В 1991-м году Бен-Цви прошел конкурс на должность директора израильского иновещания и вещания для новых репатриантов (РЭКА) и сложил с себя полномочия главы представительства «Сохнут» в СССР. Он вернулся в Иерусалим. 

«Это был очень интересный и вдохновляющий период моей жизни, — признается он. — Но должность, которую мне предложили, была не просто престижной. Это было то, о чем я мечтал. Мечта любого журналиста. И у меня она сбылась».

— Если Россия запретит «Сохнут», из какой страны он продолжит свою работу на Россию?

— Надеюсь, что этого не случится. Но если да, то, скорее всего, из одной из балтийских стран либо из Польши.

— Положит ли это конец репатриации в Израиль из России?

— При худшем сценарии, если «Сохнут» все же лишат возможности работать из России, технически репатриацию можно продолжить и без его физического присутствия. Такой опыт уже есть. Да, у Еврейского агентства исключительно важная роль: оно развивает общину и дает представление об Израиле. Но все-таки последнее слово в репатриации — за организацией «Натив», чьи консулы принимают и рассматривают документы на репатриацию и ставят визу.

Все это при условии, что не будет тотального запрета на выезд из страны. Железный занавес уже существует. Он пока только приспущен, не закрыт герметично. Об этом говорит и сам факт, что «Сохнуту» ставят условия и требуют его закрытия. Насколько я знаю, этого добиваются люди из окружения Путина. Там многие считают, что его следует закрыть. Но мне хочется верить, что в ближайшее время этого не произойдет.

— Почему под ударом именно «Сохнут»? 

— На общественные организации давить легче, чем на дипломатические типа «Натива». Потому что «Натив» — государственная структура. Давление на нее влияет на отношения между странами.

«Железный занавес восстановлен во всем, кроме одного»

Один из наиболее известных председателей «Сохнута» — политик и правозащитник Натан Щаранский. В СССР он был активистом движения евреев-отказников и провел в тюрьме почти 9 лет по обвинению в измене Родине и шпионаже. По мнению властей, шпионаж заключался в том, что он собирал списки других евреев-отказников и передавал их на Запад. В 1986 году, после многочисленных демонстраций за его освобождение в США и Европе, его обменяли на задержанных российских агентов. Он уехал в Израиль, где построил политическую и общественную карьеру. Щаранский возглавлял Еврейское агентство для Израиля с 2009 по 2018 годы.

— Что происходит сейчас с «Сохнутом» в России, закроют ли его?

— В данный момент он продолжает свою обычную деятельность, только объем работы увеличился, потому что есть всё больше желающих репатриироваться из России в Израиль. Репатриантов из России сейчас едет намного больше, чем из Украины.

Все дело в российском руководстве, которое принимает законы, ставящие такие организации, как «Сохнут», в очень уязвимое положение. Им запрещено собирать какие-либо данные о гражданах и передавать их за границу. Но это же смешно. Вся работа Еврейского агентства строится на помощи тем, кто хочет переехать. Без составления базы данных это невозможно. Это требование просто невыполнимо. 

В 2014 году, сразу после начала войны с Украиной, в России была принята первая серия жестких законов о некоммерческих организациях. Я пришел в Министерство иностранных дел РФ и спросил: «У нас что, проблемы? Мы до сих пор работали и никаких претензий не возникало». Мне ответили так: «Мы понимаем, что есть некоторое несоответствие требованиям законодательства, но вам не о чем переживать, пока между нашими странами хорошие отношения». 

Претензии со стороны местных органов власти нам начали предъявлять еще при мне, пять лет назад. Однако если на местах и появлялись какие-то вопросы к нам, по указанию сверху все возражения снимались.

В последний год ситуация обострилась. В России начали проводить проверки отделений «Сохнута» на местах и штрафовать их за нарушение пункта закона о сборе данных. В итоге Еврейское агентство было вынуждено оплачивать эти штрафы, чтобы иметь возможность продолжать свою деятельность. 

— Проблема в «Сохнуте»?

— Дело не в нас, а в том, что отношение Путина ко всему миру изменилось. Он попытался не просто захватить территорию другой страны, он пытается перестроить принципы взаимодействия в современном мире. Запад воспротивился. Путин явно не ожидал такой изоляции, в какой он оказался. 

Мое мнение, что нам ни в коем случае нельзя позволять связывать вопрос с «Сохнутом» с израильской принципиальной позицией осуждения варварской агрессии России против Украины. 

Наши переговоры должны строиться на том, что это, безусловно, наш интерес и важная часть нашей работы с диаспорой. А у России есть в этом свой интерес. К этому моменту почти все иностранные организации уже оттуда выдавили и выгнали, либо они сами ушли. Поэтому вдвойне важно, чтобы «Сохнут» остался. 

Путин лично мне при встрече говорил, что видит в евреях важный мост в отношениях с остальным миром. Один из последних оставшихся мостов. Поэтому нам вместе нужно искать, где мы можем лучше обеспечить взаимные интересы, а ни в коем случае не противостоять друг другу.

Если бы в России работала другая подобная организация и ее работа была бы столь же важна, до нее бы тоже дошли. Так что дело не в «Сохнуте». Путин ищет способы давления на страны свободного мира. На Германию и другие европейские страны давит угрозой холода зимой. На США — угрозой применения ядерного оружия.

которые готовятся к уничтожению государства Израиль. В обоих случаях у нас с Россией есть совпадающие интересы.

Россия не для того достигала стратегического взаимопонимания с Израилем по поводу борьбы с этими базами, потому что в Москве так сильно любят евреев. У нее есть четкий интерес: она хочет продолжать править в Сирии. И не хочет, чтобы там была другая более влиятельная сила. Особенно сейчас, когда большинство лучших российских офицеров выведены из Сирии и направлены на Украину. Так что мы должны обсуждать наши общие конкретные интересы и ни в коем случае не позволять ослабить нашу солидарность с народом Украины.

— Помимо «Сохнута» российская власть предъявила претензии и другим еврейским организациям, работающим в России, — из-за того, что те получают иностранное (американское и израильское) финансирование. Они сейчас пытаются оставаться в тени, надеясь договориться о продолжении своей работы…

— Я предполагаю, что есть множество организаций, не только еврейских, к которым могут быть предъявлены претензии. Именно поэтому целый ряд из них сворачивают деятельность в России. В каком-то смысле это напоминает печальное советское прошлое. В свое время меня осудили за измену Родине за то, что я собирал сведения о советских гражданах, составлял списки отказников. Тогда «Сохнута» не было, мы, еврейские активисты, выполняли эти функции. Конечно, пока еще дело не доходит до арестов за измену Родине, сами по себе все эти требования и угрозы очень напоминают — даже свои языком — то, что было тогда.

— Будет ли введен новый железный занавес?

— Железный занавес уже восстановлен почти во всех своих элементах, кроме одного. Кроме свободы эмиграции. Это наиболее явный элемент железного занавеса. Но были и другие. Например, свобода слова. Сейчас на нее введен полный запрет. Свободные связи с различными организациями за рубежом тоже вновь запрещены. И так далее. Все, что происходит в последние месяцы, — это возврат железного занавеса. Так что вполне может быть, что в конце концов дойдет и до запрета на выезд из страны.

— Израиль вел себя осторожно с начала войны в Украине. Очень старался каких-то враждебных действий по отношению к России не предпринимать. Почему тогда возникло такое давление?

— У меня и представителя Кремля здесь будут полярные точки зрения на происходящее. Они считают, что Израиль мог бы делать намного меньше, а я считаю, что нам следовало бы делать гораздо больше. Общественное мнение и симпатии в Израиле однозначно на стороне Украины, мобилизация масс в ее пользу огромна. Мы оказываем гуманитарную помощь, психологическую. На уровне правительства отправили полевой госпиталь. Кажется, это был в Украине единственный госпиталь, который полностью финансировался другим государством. Мы передаем Киеву различные виды защитного снаряжения — шлемы и жилеты для украинских спасателей. Но проголосовали против России в ООН. Возможно, именно это нам и не могут простить.

Тут еще такой момент. 

Израиль стал колебаться. Делает шаг, но очень осторожный. Тем самым мы, можно сказать, приглашаем давление. В моих отношениях с КГБ это всегда было очевидно. Ты не можешь проявлять слабость, колебания, страх. Тогда они будут этим пользоваться. Я думаю, что Израиль идет в правильном направлении, но более робко, чем мог бы. И эту робость отмечают в России и считают, что, может, если надавим, так Израиль будет больше на нашей стороне. Я думаю, что они ошибаются. Сомнения и симпатии здесь однозначно против варварских действий России. 

— Как, на ваш взгляд, поведет себя Израиль, если с Россией не удастся договориться и «Сохнут» там запретят?

— С одной стороны, мы, конечно, очень хотим продолжать там работать. С другой, мы не должны сами себя запугивать этой угрозой. Потому что Израиль работал с советскими евреями, и я был одним из них, и тогда, когда «Сохнута» там не было и израильского посольства. Никто с израильским паспортом не мог приехать в Советский Союз. То есть у Израиля большой опыт работы с евреями диаспоры во всех ситуациях. И мы продолжим ее, пусть даже в более трудных условиях.

При этом всем моим друзьям, российским евреям, которые думают еще немного подождать, пока их дети закончат институт, или женятся, или еще что-нибудь, я очень советую не откладывать репатриацию. Потому что, к сожалению, ситуация изменяется в России в худшем направлении очень быстро. 

Кстати, если вы не знали, сейчас очень много российских евреев репатриируются в Израиль. По моим оценкам, к концу года их приедет в три раза больше, чем евреев из Украины, несмотря на то, что там такие ужасы творятся. Причина одна — люди боятся того, что станет в будущем с Россией. Что железный занавес, который закрывается-закрывается. А вдруг он закроется совсем? Это реальная опасность.