Прощание с Литвой

27 июля МИД Литвы ввел персональные санкции против главы Московского патриархата Кирилла (Гундяева), запретив ему въезд в страну по крайней мере до 2027 года. В официальном заявлении по этому поводу министерство констатировало, что Кирилл (по паспорту — Владимир Михайлович Гундяев) «сознательно отрицает территориальную целостность и суверенитет Украины, оправдывает и поддерживает» то, что российские власти называют специальной военной операцией (СВО). Таким образом, Кирилл признан причастным к «грубому нарушению норм и принципов международного права». При этом ведомство деликатно обходит молчанием вопрос о сотрудничестве будущего патриарха РПЦ с советским КГБ, выявленном парламентской комиссией Верховного Совета России в 1991 г. при изучении архивов госбезопасности. А Литва известна своей жесткой политикой в отношении высокопоставленных сотрудников советской госбезопасности.

В первые недели СВО Патриарх Кирилл активно искал оправдания происходящему, доходя порой до абсолютного абсурда. Например, в Прощеное воскресенье 6 марта он заявил, что «широкомасштабные боевые действия со множеством жертв и разрушений — единственный способ избежать гей-парада в Донецке». А 9 марта выдвинул странную международно-правовую теорию о том, что государства «имеют законное право употреблять силу, принуждая… другие страны, если видят в них угрозу, к тому, чтобы этой угрозы не было». В контексте проповеди было ясно, что такое право признается за РФ, но не за Украиной, которая даже защищать свою территорию не должна. Потому что, согласно учению Кирилла о «русском мире», «Россия, Украина, Беларусь вместе есть Святая Русь» — с центром в Москве. Учение о призрачности украинской государственности и вообще украинского народа как отдельного этноса Кирилл продвигал еще в своей «программной» брошюрке «Семь слов о русском мире», изданной в 2015 году — на фоне аннексии Крыма и войны на Донбассе.

Впрочем, где-то к началу мая — когда стало ясно, что СВО сильно затягивается и чревата неожиданным для РФ исходом, — Кирилл сменил риторику. Теперь в каждой его проповеди звучат пафосные и парадоксальные восклицания типа «Россия никогда ни на кого не нападала» или «Отечество наше… не сделало никому ничего плохого… Инаковость России и возбуждает чувство ревности, зависти и негодования, но мы не можем изменить самих себя… Она как была, так и есть в сути своей Святая Русь». 

На территории Литвы РПЦ имеет довольно крупную и исторически значимую для себя епархию, которая сейчас добивается от Москвы статуса самоуправляемой церкви в составе Московского патриархата — наподобие Латвийской и Эстонской, которые имеют свои Синоды. Епархию возглавляет заслуженный митрополит РПЦ Иннокентий (Васильев), который может быть в этом году отправлен на покой по достижении 75-летия. Его преемником является молодой и энергичный викарный епископ Амвросий, который недавно ездил «на смотрины» в Москву. Именно Амвросия в Литве считают идеологом репресий против пяти видных клириков епархии — во главе с епархиальным секретарем протоиереем Виталием Моцкусом. Как писала «Новая газета. Европа», еще в марте они выступили против СВО, напомнив, что церковь по своей природе обязана свидетельствовать о правде и обличать преступления, тем более — такого масштаба. Иннокентий запретил клириков в служении, заявив, что они «допустили оскорбительные и клеветнические выпады против Русской Православной Церкви, […] ввели в заблуждение представителей государственной власти и общественных организаций, прикрываясь антивоенной риторикой». Примечательно при этом, что 17 марта сам митрополит выступил с «решительным осуждением» действий России против Украины, после чего стал «невъездным» в Москву, куда теперь ездит его не запятнанный «антивоенщиной» викарий.

Символическое значение Литвы для РПЦ связано с тем, что исторически — вплоть до конца XVII века — она входила в состав Киевской митрополии Константинопольского (Вселенского) патриархата. В 1686 г. Московский патриархат аннексировал эту митрополию, с чем никогда не мог полностью смириться Константинополь. Наконец, в 2018 г. Константинопольский патриархат официально осудил эту аннексию, признал Киевскую митрополию незаконно отторгнутой от своей юрисдикции и вернул ее под свой омофор. Именно на этом основании в следующем, 2019-м, году была дарована Константинополем автокефалия Православной церкви Украины. Однако, повисли в воздухе другие территории, исторически входившие в Киевскую митрополию XVII в.: Беларусь, Литва, части Псковской, Смоленской, Брянской областей РФ. Если аннексия 1686 г. признана незаконной, значит и они должны вернуться в «родную гавань» Константинопольского патриархата. Понятно, что этому мешает в Беларуси или на российских территориях. Но в Литве ведь — ничто не мешает. И когда незаконно репрессированные митрополитом клирики пообещали подать апелляцию в Константинопольский патриархат, это не на шутку встревожило Москву. Предоставление Литовской епархии статуса самоуправляемой церкви — последний отчаянный жест в попытке удержать эту территорию в РПЦ. Скорее всего, этот жест ничего не даст, и Константинополь в обозримой перспективе восстановит свою юрисдикцию над Литвой (а затем и над Латвией), где «по эстонскому сценарию» будут параллельно сосуществовать структуры Московского и Константинопольского патриархатов. Напомним, что с 2018 г. РПЦ не имеет канонического общения с Константинополем, в то время как последний общения с РПЦ не разрывал.

Будет цепная реакция?

В нынешней военно-политической обстановке Литва не станет последним государством цивилизованного мира, которое закроет свои границы для главы РПЦ. Первой, 8 июля, это сделала Канада, которая включила Гундяева в список из 29 россиян, которых не хочет видеть на своей территории. По квалификации канадского МИДа, Кирилл является «спонсируемым государством агентом дезинформации и пропаганды». Почетную компанию патриарху составили Мария Захарова, Екатерина Андреева, Ольга Скабеева, Артем Шейнин, Тигран Кеосаян и Антон Красовский. «Канада привержена борьбе с дезинформацией, где бы и когда бы она ни была обнаружена, — обличает патриарха МИД страны. — Сегодня мы даем понять тем, кто распространяет обман: вы будете привлечены к ответственности».

Активы Владимира Гундяева заморожены в Великобритании, хотя достоверно неизвестно, имеет ли он там активы. Традиционно центрами зарубежной бизнес-активности Кирилла выступали Швейцария и Италия (возможно, под прикрытием Ватикана).

3 июня Евросоюз попытался заблокировать Гундяеву въезд на всю территорию Шенгенской зоны, но на это решение наложила вето Венгрия, премьер которой имеет репутацию друга Путина. Через несколько дней в Будапешт был назначен проверенный чиновник из состава высшей иерархии РПЦ — митрополит Иларион (Алфеев). По одной из версий, он должен обеспечивать патриарху «надежный коридор» на Запад через последнего союзника в ЕС.

Скорее всего, по принципу балтийской солидарности, примеру Литвы первыми последуют Латвия и Эстония. Правда, конфессионально-политические ситуации в этих странах весьма неодинаковы. В Латвии полуавтономная структура Московского патриархата (ЛПЦ МП) признается по закону единственной религиозной организацией, которая имеет право именоваться «православной». На этом основании, несмотря даже на решения ЕСПЧ, латвийские власти отказывают в регистрации «альтернативной» Латвийской православной автономной церкви, которая претендует на восстановление в стране юрисдикции Константинопольского патриархата, существовавшей там между двумя мировыми войнами. В марте глава ЛПЦ МП митрополит Александр (Кудряшов) в ярких выражениях (которые запрещено употреблять в РФ) осудил СВО, заявив, что «решение вопросов международных отношений военным путем является недопустимым». Александр заверил власти, что «православные русскоговорящие латвийцы патриотично настроены и лояльны Латвии и не несут ответственность за действия других государств». Патриарх Кирилл пару раз за последние годы намечал визит в Латвию, но оба раза власти страны его не согласовывали. Примечательно, что в стране уже объявлены персонами нон грата несколько деятелей РПЦ, в том числе находящийся в оппозиции к патриарху протодиакон Андрей Кураев.

Более лоялен Москве Таллиннский митрополит РПЦ Евгений (Решетников), который не так давно был прислан в Эстонию после многолетней работы ректором Московской духовной академии. Он ограничился подписью под заявлением Совета церквей Эстонии с осуждением «ужасных событий» в Украине, но при этом постоянно посещает Москву, участвуя в торжественных патриарших службах. В отличие от Латвии и Литвы, православие в Эстонии уже 25 лет разделено между юрисдикциями Московского и Константинопольского патриархатов, которые довольно мирно сосуществуют. К первому относятся преимущественно русскоязычные приходы, а ко второму — эстоноязычные.

Пока решение Литвы не означает для Кирилла полного запрета на посещение стран Шенгенской зоны. Как обладатель дипломатического паспорта, он не нуждался в получении виз для их посещения. До 2014 г. Кирилл регулярно, по несколько раз в год, посещал Швейцарию, где у него имеется шале еще со времен работы во Всемирном совете церквей в 1970-е гг. Однако, в нынешних политических условиях трудно себе представить, что патриарх поспешит воспользоваться своей возможностью посетить Европу, пока она не полностью закрылась для него. 

Кирилл даже на «Аурус» пересел после того, как Путин стал ездить на таком, даже уменьшенную копию дворца в Прасковеевке построил для себя по соседству. Он полностью стилистически, тактически и стратегически слит с нынешней кремлевской властью, и западные санкции для него даже необходимы как «знак качества».

Но в глубине души Кириллу, наверняка, горько. Юный «шестидесятник», воспитанный «тайным католическим кардиналом» Никодимом (Ротовым), всегда почитавший папу Римского и католическую церковь, нынешний патриарх сформировался как западник — если не по ценностям, то по стилю и образу жизни. Швейцария всегда оставалась для него заветным местом отдыха, и свои первые капиталы в 90-е он размещал на Западе. Свои первые реформы на посту патриарха он проводил по католическому образцу, стремясь осовременить церковь и привлечь молодежь. Но российская история сделала столь крутой вираж, что, по выражению митрополита Илариона, «западнику невозможно в него вписаться — он обречен оказаться на обочине». Патриарх — вписался, ценой полного разрыва со всем своим прошлым западничеством. В общем, в Европу он больше не ездок — независимо от того, запретит она ему въезд или нет.