Вооружен и очень обижен

4 марта, на девятый день войны с Украиной, Госдума устроила внеплановое заседание, в ходе которого сразу в двух чтениях были приняты поправки в КоАП. Еще на этапе обсуждения законопроекта многие юристы указывали на правовую неопределенность формулировки в статье 20.3.3, из которой не ясно, что именно может являться «публичным действием, направленным на дискредитацию использования Вооруженных Сил Российской Федерации». Сообщения об административных делах по новой статье стали появляться буквально сразу. Уже 7 марта правозащитный проект «Сетевые свободы» заявил, что по новой статье о «военной цензуре» задержаны 60 человек. По данным РБК, в период с 4 марта по 11 апреля в суды поступило 610 дел по 20.3.3 КоАП РФ. 

Так, в конце марта Тверской районный суд Москвы оштрафовал участника акции протеста в Москве Дмитрия Резникова на 50 тысяч рублей по 20.3.3 КоАП РФ из-за плаката, в котором вместо слов были звездочки «*** *****». В решении суда говорится, что активист «демонстрировал средство наглядной агитации, а именно: плакат формата А3 с изображением звездочек «*** *****», сочетание которых соответствует распространенному в сети интернет призыву «НЕТ ВОЙНЕ», привлекая тем самым внимание неограниченного круга лиц, а также средств массовой информации и блогеров. Содержание вышеуказанной наглядной агитации явно выражено негативным отношением к Вооруженным Силам Российской Федерации». Под статью о дискредитации попал и активист с плакатом «Свобода, правда, мир», и продюсер «Первого канала» Мария Овсянникова, которая во время прямого эфира вышла в кадр с плакатом «Нет войне». 

Сегодня также стало известно, что на председателя совета депутатов Красносельского района Москвы Илью Яшина составили четыре протокола по ч. 1 ст. 20.3.3 КоАП РФ. Из-за каких именно публичных высказываний или действий завели административные дела, пока неизвестно. 

«Полиция составила на меня сразу четыре протокола по статье 20.3.3 КоАП РФ (дискредитация армии и воспрепятствование проведению спецоперации). Рассмотрение всех четырех эпизодов состоится в Тушинском суде 25 мая. Насколько я понимаю, мне грозит крупный штраф и в перспективе — уголовное преследование. Дело в том, что по новому закону на граждан могут возбуждать уголовные дела за повторное привлечение по статье о дискредитации армии (по аналогии с «дадинской» статьей). Что ж, позиция моя простая. Бегать и прятаться ни от кого не буду, от слов своих не откажусь. Я выступаю против войны, потому что патриот России. А дискредитируют армию, с моей точки зрения, те, кто развязал эту преступную бойню», — написал политик в своем телеграм-канале.

Ранее два протокола по новой статье составили в отношении экс-мэра Екатеринбурга Евгения Ройзмана. Юрист Юлия Федотова, которая защищает политика, рассказала, что на данный момент на Ройзмана составлен еще и протокол за «неуважение к власти». 

который он оставил под твитом с высказыванием министра иностранных дел Сергея Лаврова о том, что операция в Украине «призвана покончить с курсом США на доминирование в мире». 

«Совокупно у него три протокола, по двум из них назначены заседания в суде апелляционной инстанции, по одному еще не назначено, по каждому — штраф в 50 тысяч», — говорит юрист.

По словам Федотовой, статья 20.3.3 КоАП РФ сформулирована таким образом, что после вступления в силу хотя бы одного протокола человек должен написать или сказать что-то новое, что так же можно подвести под эту статью: «Именно новое, потому что в этом суть административной преюдиции: тебя привлекли к административной ответственности, но ты, по мнению государства, ничего не понял. Затем тебя привлекают уже к уголовной ответственности. Эта схема работает по дадинской статье, по некоторым другим составам, вроде побоев. Наказанием за повторное нарушение может стать лишение свободы до трех лет».

Ройзман считает, что у новой статьи КоАП есть несколько целей: с одной стороны, она нужна для «демонстрации активной деятельности правоохранительных органов», а с другой — для предупреждения, чтобы оппозиционеры либо прекратили высказываться о войне, либо и вовсе уехали из страны.

«На мою позицию, на мою линию поведения эти протоколы не влияют. Я все риски оцениваю, я все понимаю, это моя привилегия по праву рождения в качестве свободного человека выражать свое отношение к происходящему, я эту привилегию на чечевичную похлебку не променяю. Задача любого публичного человека — выразить свою позицию, — говорит Евгений Ройзман. —Задача сесть не стоит, при этом молчать невозможно. При умении работать, при умении ясно выражать свои мысли можно как-то выдержать баланс. Другое дело, ситуация развивается не в юридическом поле. И здесь с какого-то момента каждый сам выбирает: уезжать, не уезжать, подстраиваться или оставаться самим собой. Я не могу ни от кого требовать то, чего я требую от себя. Поэтому каждый здесь индивидуально решает. У меня нет никакого плана действий, уезжать я пока не собираюсь, будем действовать, исходя из обстановки».

Протоколы по 20.3.3 КоАП РФ составили также на политика Льва Шлосберга и его супругу Жанну Шлосберг. На Шлосберга — из-за репоста фрагмента эфира «Первого канала», в котором Марина Овсянникова вышла с антивоенным плакатом. На жену политика составили протокол из-за публикации плаката «Нет войне». На судебных заседаниях, которые состоялись 20 апреля, их обоих признали виновными и присудили штрафы 30 и 32 тысячи рублей. По словам Шлосберга, оба судебных решения обжалованы. 26 апреля на политика составили еще один административный протокол по той же статье из-за видеокомментария.

«Период опасности для каждого человека, получившего наказание по части 1 статье 20.3.3, начинается с момента вступления в силу первого решения суда о виновности. В течение года крайне нежелательно быть привлеченным к ответственности по этой статье еще раз. Это может повлечь за собой уголовное наказание с диапазоном от крупного штрафа до трех лет лишения свободы. Все мы понимаем, что с того момента, как это первое судебное решение вступит в силу, нам нужно быть крайне осторожными. Никто из нас не намерен завершать или на год прекращать публичную политическую активность», — говорит политик. 

Шлосберг также обращает внимание на формулировки в законе, которые можно трактовать как угодно: «Репрессивное законодательство написано так, чтобы его можно было применять произвольно. В судах при рассмотрении дел по статье 20.3.3 отсутствует ключевая часть судебных решений — исследовательская, отсутствует анализ доказательств. Судьи не в состоянии произвести анализ того, чего нет; в отсутствие юридической определенности термина невозможно провести судебное исследование на предмет соответствия либо несоответствия этому термину. То есть не ясно, как расценивать само содержание правонарушения. Женщина, которая вышла к Храму Христа Спасителя с листочком с Шестой заповедью «Не убий», как дискредитировала вооруженные силы? Как можно было подвести её действие, саму Шестую заповедь под понятие «дискредитация»? Но подвели».

Как и Ройзман с Яшиным, Лев Шлосберг не планирует покидать страну из-за давления со стороны силовиков. 

 Оппозиция в любой ситуации борется за власть в той стране, где она живет. Люди, которые находятся в эмиграции, являются политиками, но не являются оппозицией, потому что оппозиция в изгнании звучит как оксюморон. Каждый принимает решения сам, лично, но мы продолжаем заниматься оппозиционной политической работой в России. Для кого-то это выглядит дико. Да, я не могу выйти в эфир и произнести слово, которое запрещено в России, но я могу говорить те же самые мысли другими словами. Да, это тоже рискованно. Да, вернулось время эзопова языка: когда говоришь, все понимают, о чем, но стараешься не наступить на мину, потому что цели наступить на мину нет, цели взорваться нет, цели лишиться свободы нет. Есть цель продолжать заниматься легальной политикой, поддерживать тех людей, кто живет здесь. Те политики, которые остались, несут миссию в глубоком смысле слова, не потому, что мы миссионеры, а потому, что нам нужно представлять людей, живущих здесь, их интересы, защищать их права. Мы защищаем людей самом фактом нашей публичной работы. Политическое представительство заключается сейчас не в депутатском служении, а в публичном представлении политической позиции, которой придерживаются миллионы людей, но опасаются сказать об этом вслух. Так мы удерживаем территорию свободы в несвободной стране», — заявил Шлосберг.